Казалось, не будет конца и края этому путешествию. Онемев от окружающих событий, он представил себя похожим на земляного червя, который, извиваясь, пробирается через массу препятствий на свет и воздух. Все тело ныло от боли, однако оно до сих пор оставалось живым. Каждую секунду ситуация кардинально менялась, но Антилопа продолжал жить, и это было главное. «У нас нет никакого выхода – это еще один урок истории. Если смерть уже пришла, то она так быстро не уйдет…»
Затем под ногами показались влажные, перемазанные грязью тела и покрытая кровью глина. Стрелы больше не сыпались с неба – хитрые лучники пустили их по земле: частицы дерева и плоти разлетались во все стороны. Антилопа перекатился через глубокую извивающуюся борозду, а затем опустился ногами на спицы большого колеса от повозки.
– Отпусти веревку! – скомандовала морячка. – Мы здесь, Антилопа…
«Здесь».
Освободив глаза от грязи, он огляделся. Виканские конники, саперы и моряки лежали рядом с телами мертвых лошадей. Каждый из них был утыкан, словно еж, огромным количеством стрел, поэтому вся простирающаяся впереди равнина больше напоминала огромное поле, покрытое тростником. Повозки благородных были составлены в виде полумесяца, однако бой постепенно смещался в сторону леса.
– Кто здесь? – тяжело дыша, пробормотал Антилопа. Женщина, лежащая рядом, пробормотала:
– Это все, что осталось от саперов, моряков… и нескольких выживших виканов.
– И это все?
– Кажется, да, за исключением Седьмых и двух других кланов виканов, которые сражаются сейчас в арьергарде. Остается надеяться только на самих себя, Антилопа. Если мы не очистим лес…
«То нас попросту истребят».
Женщина подползла к лежащему неподалеку мертвому викану, сняла с него шлем и протянула историку.
– Кажется, он больше подходит по размеру тебе, старик, чем мне. Держи.
– С кем нам придется сражаться?
– По меньшей мере, в лесу скрывается около трех рот. По большей части, это лучники – думаю, Корболо не ожидал, что во главе колонны окажутся наши конники. План состоял в том, чтобы с помощью беженцев блокировать наше развертывание и переправу на противоположный берег.
– Такое впечатление, что Корболо с самого начала знал об отказе Колтайна и противоположной реакции представителей знати. Посмотри-ка, огонь лучников спадает – видимо, саперы теснят их назад. Боги, да там идет настоящая резня. Давай возьмем оружие и присоединимся к этому празднику жизни!
– Иди, – ответил Антилопа. – Но я останусь здесь, в пределах видимости реки. Я же историк и должен стать свидетелем всех событий…
– Да тебя насадят на вертел как бычка, старик.
– Ничего, придется рискнуть. Успеха!
Женщина помедлила, затем кивнула и медленно поползла по изуродованным телам вперед.
Отыскав круглый щит, Антилопа забрался на повозку и чуть не наступил на сжимающуюся от страха фигуру. Взглянув на дрожащего человека, он произнес:
– Нетпара.
– Спаси меня, пожалуйста.
Не обратив никакого внимания на эту мразь, историк развернулся к реке.
Поток беженцев, который полностью достиг южного края переправы, не мог двигаться дальше. Вместо того он начал распространяться по всей береговой линии. Далее Антилопа заметил, как толпа обнаружила неприятельский взвод, управляющий с помощью веревок с берега плавучим мостом, и бросилась на него с дикой яростью, не обращая внимания на отсутствие оружия и доспехов. Взвод был фактически разорван в клочья.
Резня превратила речную воду в розовую массу мертвых насекомых и человеческих тел, количество которых все больше росло. Еще один недостаток плана Дона Корболо обнаружился тогда, когда с моста вверх по течению иссяк поток стрел – по всей видимости, лучники просто израсходовали свой запас. Находящаяся в свободном дрейфе платформа медленно смещалась вниз по течению, пока первая шеренга лучников не сомкнулась с безоружными беженцами, запрудившими брод. Однако воины не рассчитывали на бешеный рев, который встретил их прибытие. Люди отбросили страх. Они ринулись на оторопелых копьеносцев; протягивая руки, люди пытались дотянуться до ненавистных лучников, которые скрывались за спинами своих собратьев. Огромный понтон, не выдержав новой массы людей, сначала немного погрузился в воду, а затем и вовсе опрокинулся. На поверхности реки стало не видно воды – она скрылась под огромным количеством человеческих тел. Мост дрогнул и распался на несколько частей.
А стая бабочек, словно миллион цветов с желтыми лепестками, не обращая никакого внимания на происходящее, мирно трепыхалась над человеческим безумием.
Внезапно Антилопа почувствовал в воздухе приближение еще одной волны волшебства. Он обернулся на душераздирающий звук и увидел Сормо, который восседал на своем жеребце в центре серой толпы. Мальчик испустил огромный сноп огня, он рванул по направлению к понтону, находящемуся внизу по течению. Словно раскаленная металлическая проволока, сполох разрезал большинство находящихся на мосту на две половинки. В воздух брызнула кровь, а огромное покрывало бабочек окрасилось в красный цвет.
Однако в то же самое время четыре стрелы настигли молодого героя, причем одна из них прошила Сормо шею. Лошадь мальчика обернулась и сильно заржала: несколько десятков стрел также вонзилось в ее мускулистое тело. Животное покачнулось и упало на бок. Ноги потеряли сцепление с насыпью брода, и течение утянуло их на глубину. Сормо откинулся назад, начал медленно сползать с седла, а затем и вовсе пропал под поверхностью воды цвета густой грязи. Обессилев, лошадь пошла за ним следом.
Антилопа не мог перевести дыхание. Затем он увидел тонкую бледную ручку, тянущуюся из воды к небу на расстоянии десяти шагов вниз по течению.
В то же мгновение на ней сгрудилось около сотни бабочек, но ненадолго: спустя десять секунд рука начала погружаться вниз, а затем и вовсе пропала. На место гибели Сормо слетались все новые и новые насекомые – тысячи, сотни тысяч. Внезапно битва затихла: все остановились и как один обернулись к этому месту.
«Дыханье Худа, насекомые пришли за ним. За его душой. Это не вороны, как должно быть на самом деле. Всевышние боги!»
Из-под историка донесся дрожащий голос:
– Что случилось? Мы победили?
Историк перевел дыхание. Насекомые продолжали бурлить в воздухе, образовав некое подобие могильного холма. Онемевший историк мог только безучастно наблюдать.
– Неужели мы победили? – раздался тот же голос. – Ты видишь Колтайна? Позови его сюда – мне нужно с ним переговорить…
Мгновение полного спокойствия прервалось, когда одна-единственная виканская стрела пронзила грудь воина на понтоне внизу по течению. То, что начал Сормо, закончил его клан: последние лучники и копьеносцы пошли ко дну.
В этот момент Антилопа заметил три отряда пехоты, бросившиеся рысцой с северного склона вниз. Видимо, они решили, что тылы справятся и без них, а сами отправились наводить порядок на переправе. Со стороны леса послышались радостные крики и улюлюканье: это клан Горностая праздновал победу.
Антилопа обернулся. Он увидел малазанских солдат, те сновали с места на место – горстка моряков и менее тридцати саперов. Огонь лучников усилился и приблизился к ним. «Боги, да они сделали практически невозможное, от них не нужно требовать большего…»
Историк перевел дыхание, а затем забрался на высокую деревянную скамью повозки.
– Все вместе! – крикнул он в сторону беженцев, столпившихся на середине реки. – Каждый, кто еще способен двигаться. Найдите себе оружие и отправляйтесь бегом в лес – иначе нам не миновать новой резни. Лучники возвр…
Историк не закончил, так как воздух наполнился бешеными дикими криками. Тысячи гражданских людей бросились вперед. У них не было оружия, однако все люди были охвачены одной общей идеей: отомстить ненавистным лучникам за себя и смерть своих близких.
«Нас всех охватило сумасшествие. Я не разу не видел и не слышал подобных вещей – боги, в кого же мы все превратились…»
