Моснит молча выслушал друга, качая головой.

- Угораздило же тебя. - Нахмурился он.

- Угу. Ты не знаешь, что бы это могло быть?

- Первый раз слышу. Тэл, я знаю только о проклятиях вроде тех, когда плоть начинает гнить заживо. Ты, вроде, пока живой. Может тебе и вправду обратиться к церковникам? Они, конечно, фанатики еще те, но ведь без причины не убивают.

- Нет! Я не хочу рисковать. Мос, как ты не понимаешь? Если они меня и не убьют, то о службе в Каньоне я могу забыть. Они заберут меня в Храм на опыты!

- Да, пожалуй, этим они заинтересуются. Кто-то еще знает?

- Исмар косо глядит, но пока молчит. И Карси. Но мне скоро будет казаться, что все знают об этом! - Яростно прошептал юноша.

- Прекращай. - Отмахнулся Моснит. - Пусть Карси держит язык за зубами, и все будет в порядке. Исмару вообще все до потолка. Тем более ты говоришь, что ничего не чувствуешь.

Артелион не рискнул рассказать другу о непонятном тепле. Для начала он решил узнать его реакцию вообще на проклятых людей. Дружба дружбой, но жизнь, как-то дороже.

- Вдруг он решит, что я - уже не я, а посланник Су"тут? Не хочу в нем разочаровываться.

- Когда тебя подлечат? - Решил сменить тему Артелион. - Я там с ума сойду один все это разгребать. Пополнение, заботы об оружии, еде, состоянии отсека!

- Власть - мерзкая штука! - Слабо усмехнулся Моснит. Слышать из его уст подобное заявление было как минимум странно. Молодой дворянин не был лишен ни здравого смысла, ни совести. Он понимал, что, так или иначе, ему придется брать бразды правления в свои руки. И всеми силами старался отсрочить этот момент. Нет уж, заботиться только о себе значительно проще, нежели о сотне слуг и десятке тысяч жителей окрестных деревень. Женитьба на Бетниссе ла Аста - верный способ воплотить этот кошмар в жизнь.

Артелион отметил, что на вопрос друг отвечать не спешил. Это настораживало.

- И это говоришь мне ты? - Удивился он. - Дворянин?

- А что ты думаешь, мне хочется заниматься всем этим? - Моснит умолчал, что теперь, видимо, придется. Делир ла Тан рвал и метал, когда из письма сына узнал, куда тот направился. Только протекция старшего брата спасла парня от почетного возвращения под опеку отца и дальнейшей женитьбы на Бетниссе. Сейчас же, командование, быстро известит Делира о состоянии его сына, и уже никакое заступничество не спасет бедного Моснита от сомнительного будущего. У главы рода были далеко идущие планы насчет перспективного чада.

- Все эти заботы, налоги, объезд владений, жалобы крестьян! - Моснит поморщился. - Не хочу! Как представлю, аж тошно становится!

- Наймешь толкового управляющего, а сам будешь по лесам с дружиной разбойников ловить. - Пожал плечами Артелион. - Все так делают. Я бы, например, не сильно огорчился.

- Давай не будем об этом? - Взмолился Моснит. - Ты не знаешь Бетниссу! Она утопит мою молодость, как крестьянин котенка!

Артелион невесело усмехнулся. Да уж, пожалуй, друга можно понять.

- Видел бы ты, что творилось на первом ярусе. - Артелион решил вернуться к насущным делам.

- Представляю. - Помрачнел Мос. - Как только этот идиот Карси не упал там в обморок?

- Ему санитар запретил.

- Н-да. Надо будет ребятам спасибо сказать. - Моснит скосил глаза на плечо, скрытое плотным слоем повязок. - Вытащили они меня, что и говорить.

- Поблагодари. - Артелион решил не рассказывать о циничности санитаров, для которых алхимическое зелье дороже человеческой жизни.

- Как остальные? Держатся?

- Куда им деваться? - Пожал плечами Артелион. - Запугивают новобранцев.

Помолчав немного, он сказал:

- Сержант Улг погиб.

Моснит тяжело вздохнул. К этому старику друзья успели проникнуться уважением.

- Как его?

- Камнями. Говорят, пол-лица в кашу превратилось.

- Жалко. Дельный был мужик.

Артелиону тоже было жаль сержанта. Для них с Моснитом он был наставником и, наверное, другом, опытным товарищем, который всегда был рад помочь советом. Теперь его не стало. Как не стало Шеллана, Анка и других отличных парней. Друзья замолчали. Каждый задумался о своем. Артелион мельком поглядывал на друга. Он чувствовал, что того что-то тревожит, и даже догадывался, что именно.

- Как думаешь, меня не отправят домой? - Внезапно спросил Моснит.

- Понятно.

- Не знаю. - Скривился Артелион.

Его и самого беспокоил этот вопрос. Оставаться здесь одному очень не хотелось. Каньон поистине жуткое место, и если бы не Моснит с его вечным живым характером, Артелион давно бы сошел с ума. Он отгонял грусть о Сатенике, словно сторожевой пес воров. С ним некогда было грустить или предаваться горьким воспоминаниям.

Не будь Моснита, и ни о какой мести не могло бы тогда быть и речи. Вообще, юноша поймал себя на мысли, что ему уже как-то надоело мстить. Как бы истошно не кричала совесть, она не могла перекричать здравого смысла. Бои с нежитью не утоляли жажды мести, лишь увеличивали усталость и отвращение к нынешнему существованию.

- Прошло так мало времени, а я устал, как не знаю кто!

Усталость невольно заставляет задуматься о правильности тех или иных решений. Но в большей степени одуматься, помогает заглянувшая в глаза смерть. Артелион успел это понять.

- Куда я с такой рукой? - Печально спросил Моснит. - Арбалет не смогу поднять до парапета. Наверное, спишут.

- А ты сам-то хочешь отсюда уйти, Моснит?

Артелион пристально посмотрел на друга.

- Наверное, да. Не суди меня. Наверное, Дейс был прав, когда говорил, что я сопляк?

Немного помолчав, он тяжело вздохнул. Так вздыхают люди, разочаровавшиеся в себе.

- Я не сужу тебя. - Усмехнулся Артелион. - Вчера, я всерьез и сам задумался об этом. И ты не сопляк. Ты хороший командир, не боящийся принимать решения и готовый брать на себя ответственность за них.

Моснит слабо улыбнулся. Конечно, он так не думал. Сейчас он ненавидел себя, но страх перед смертью, как известно, влияет на многие вещи. Даже на неокрепшее чувство собственной чести молодых дворян.

- Удачно его ранили. Продолжать воевать не сможет, а жить нормально - пожалуйста.

- Ты справишься тут один? - Тихо поинтересовался Моснит.

- Конечно, не переживай. - Отмахнулся Артелион.

- А куда мне деваться?

- Знай, что в нашем роду тебе будут всегда рады.

- Спасибо. - Улыбнулся юноша. - На свадьбу, конечно, не приеду, а вот на день рождения наследников - вполне успею.

Скрежет зубов друга был ему ответом.

- Как же быстро мы сломались...

- Пей. - Приказал Эверстен, протягивая ученице зелье Каменного сердца.

Хайнерни слегка вздрогнула от его слов. Казалось, холод подвала с момента его последнего посещения усилился. Или это так обстановка угнетающе действует?

- Что это? - Девушка обратила к телохранителю испуганный взгляд.

Эверстен не стал объяснять, а просто вложил в руку Хайнерни пузырек, и заставил сделать один глоток. Та послушно выпила и продолжила недоуменно взирать на наставника, ожидая объяснений.

- Начинай. - Сказал он, кивая на разделочный стол. Видя, что ученица не спешит последовать ее совету, но отвесил ей хлесткую оплеуху, приводя в чувство.

Хайнерни зашипела от боли и злости, пронзив телохранителя убийственным взглядом.

- Начинай. - Повторил он голосом, не терпящим возражений.

Девушка зло кивнула и обернулась к свертку, лежащему у лестницы. В нем был ритуальный нож, рулон чистой ткани и множество свечей. Рядом с ним лежал мешок, в котором что-то вяло шевелилось и поскуливало.

Эверстен глядел на руки ученице, стараясь определить, когда же они перестанут дрожать - верный признак подействовавшего зелья. На негнущихся ногах Хайнерни подошла к первому свертку, поднесла к столу и развернула. Движения ее с каждым движением становились все увереннее. Вот чистая ткань укрыла грязную столешницу, вот свечи расположились по краям стола, вот ритуальный нож удобно лег в руку. Эверстен помог ученице зафиксировать дворнягу на столе при помощи самодельных железных скоб и отошел в сторону. Хайнерни действовала, как заведенная. На лице ни одной эмоции, в движениях - ничего лишнего, в глазах спокойствие и уверенность. Телохранитель решил подождать снаружи, ведь предстоящее здесь нелегко будет выдержать даже ему. Не зачем испытывать на прочность Нить. Одно дело пытать врага, а другое - беззащитное животное. Он поднялся наверх и, плотно закрыв за собой люк, отошел подальше, чтобы ничего не слышать.