Магрит еще раз грустно взглянула на солидно полегчавшую корзинку. Часть вишни испачкалась в пыли, что-то помялось. Вручать такой подарок ей совершенно расхотелось.
— Поедемте. И… большое спасибо.
— Совершенно не стоит благодарности, это вы доставляете нам удовольствие своим обществом! По пути мы заедем к Пуарэ. Это через две улицы, совсем рядом, у него отличная кондитерская, уж полкилограмма ягод он нам как-нибудь да ссудит. Сегодня Всемирный день взаимовыручки, — улыбнулся Витольд Маэрлинг. — Поедемте, госпожа Тальвер, пока остатки не померзли. Родимый, подвези! Адрес?
Магрит, недолго думая, назвала улицу и дом. Устроилась в пролетке, Эрвин и Витольд уселись по бокам и застыли, словно несли неусыпную стражу и сопровождали, как минимум, особу августейших кровей. Ехать между двух калладских офицеров — второй носил гражданскую одежду, но его выдавала выправка — да еще обращавшихся с ней, как с дамой, оказалось даже лестно.
По пути они действительно подъехали к шикарного вида кондитерской, в недрах которой Витольд Маэрлинг пропал минут на пять, и вернулся с корзинкой вишни, почти такой же красивой, как та, что Магрит везла утром. Никаких благодарностей и предложений принять деньги он не слушал с истинно дворянской учтивостью.
Все было бы просто замечательно, если бы Магрит по пути не поймала на себе несколько откровенно неприязненных взглядов.
Что-то изменилось в этом пронизанном солнцем и ветром городе за те неполные три месяца, которые она отсутствовала.
«Нужно будет спросить Наклза и зайти к Кейси».
Когда Магрит сходила с пролетки, учтиво поддерживаемая под руку Витольдом, она перехватила удивленный взгляд Эрвина, направленный на дом.
Нордэнвейдэ как будто хотел что-то спросить, но передумал и только поклонился ей, когда Магрит уходила.
Уже поднимаясь на крыльцо, она услышала, как Витольд говорит:
— А последний поезд, нужный тебе, отходит через час с четвертью. Будем возвращаться, перекусим в бистро на вокзале.
— А я никуда не еду, — отозвался Нордэнвейдэ.
Магрит позвонила в колокольчик. Она могла бы открыть дверь своим ключом, но не хотела застать Наклза врасплох. И еще меньше хотела не застать его дома.
Замки с той стороны защелкали почти сразу.
Судя по скрипу, пролетка тронулась.
— Сегодня не едешь? — еще расслышала Магрит вопрос Витольда.
— Сегодня и никогда, — глухо ответил Эрвин.
А перед Магрит возник Наклз. Маг нескольку секунд смотрел на нее, как на привидение, а потом отступил с прохода, давая дорогу.
Под скулой у него темнел здоровенный кровоподтек, но синева под глазами все равно казались еще глубже. В первую секунду рэдка просто испугалась, что вместо Наклза на нее вышел сказочный вурдалак, потому что по этому дому и не такое могло гулять средь бела дня. Но потом вурдалак взял у нее из рук тяжелую корзину, отставил в сторону и голосом Наклза ровно сказал:
— Не стой на сквозняке, тебя продует.
Даже не улыбнулся. В этом был весь он.
Магрит, плюнув на этикет и все фанаберии самого мага, повисла у него на шее. Больше всего ее удивило то, что Наклз, помедлив секунду, стиснул ее в объятиях в ответ.
А еще через несколько мгновений она поняла совершенно удивительную вещь: этот непробиваемо холодный человек плакал. Почти беззвучно, без всхлипов, с трудом сглатывая слезы, как плачут взрослые, выучившие, что плакать им нельзя.
Прежде чем Магрит успела произнести хоть слово утешения, он резко отстранился, отвернулся и скрылся в гостиной.
Рэдка несколько мгновений растерянно смотрела ему вслед, а потом стала развязывать бант на накидке, вслушиваясь в тишину. Она злилась на весь белый свет и особенно на Кейси с Зондэр за то, что Наклза оставили одного с его призраками. Кейси и вовсе обещала присмотреть за ним, когда Магрит уедет. То, что маг с изрядной изобретательностью выпихивал посторонних людей из своей жизни и кусался не меньше Гниды, еще не было поводом бросать его здесь, в холодном доме с неправильными тенями и мрачными тайнами.
— Наклз! Наклз, можно я пройду в дом? Я тебе не буду мешать. Я… я привезла тебе вишню, — не придумав ничего лучше, закончила Магрит немудреное описание реальности. Она еще могла бы прибавить, что скучала, но Наклз вряд ли представлял, что такое скучать по людям. Для человека, живущего в мире бессмысленной вселенской скуки, окружающие не могли играть большой роли.
— Магрит, ты что там встала? Проходи, конечно, ты как раз к обеду. Я приготовил омлет. Чисто технически, это можно есть, — преувеличенно ровным голосом сообщила полутьма гостиной.
Магрит с удовольствием разулась и повесила на крючок накидку. Шагнула в коридор. И только тут поняла, что все занавески в пределах видимости задернуты. Она быстро огляделась, высматривая другие странности. Долго искать не пришлось.
Зеркала и фотографии со стен маг не снял, но теперь на них были аккуратно нарисованы решетки. Магрит несколько секунд разглядывала свое лицо, выступающее из-за идеально ровных белых квадратов, а потом поспешила на кухню.
Наклз, стоя к ней спиной, возился с тарелками, перекладывая в них то, что технически являлось омлетом. Выглядел «технический омлет» не очень соблазнительно, но Магрит мужественно приготовилась изображать аппетит, в момент, когда она разглядела решетки, мигом пропавший.
— Нервы ни к бесу, — сообщил маг, выставляя немудреную снедь на стол. Говоря, он несколько кривился. Наверное, кровоподтек доставлял ему неудобства. Магрит все соображала, где же он мог удариться таким образом. Сама мысль о том, что не он ударился, а его ударили, ей даже в голову не приходила. — Ты извини.
— Ничего, понимаю, — соврала Магрит и тут же застыдилась собственной лжи: много она в поведении Наклза понимала, как же. Рэдка вымыла руки, уселась за стол напротив мага и стала с преувеличенным энтузиазмом ковырять вилкой омлет. Кулинарные таланты Наклза ничего особенного собою не представляли, но и видимой угрозы для жизни не несли. — Вкуснятина, между прочим! И ты скрывал, что здорово готовишь…
— Магрит, мою стряпню не всегда ест даже приблудная кошка, которая имела несчастье окотиться на заднем дворе.
— Котята! — сперва обрадовалась, а потом подумала Магрит. Наклз с его аллергией одну Матильду-то еле переносил. Какие уж там котята. — Ты, наверное, их дворнику отдал?
— Если бы я хотел отправить их на дно Моэрэн, это можно было бы сделать без пересадок, — снова чуть скривился маг. — Хотя ночами они орут как грешные души в аду, если верить священникам.
— Можно отдать самого симпатичного котенка Кейси. Она их любит и обрадовалась бы…, - Магрит осеклась, потому что лицо Наклза, и до этого мало что выражавшее, вдруг застыло как маска.
— Да нет, она не обрадовалась бы, — после паузы заметил он. — Значит, Мондум тебе не писала.
— Почему же, еще как писала!
Вспомнив эти письма, рэдка невольно улыбнулась. Советов о том, как правильно вести себя с Миклошем, она спрашивала и у веселой легкомысленной Кейси, и у спокойной серьезной Зондэр, чтоб соблюсти верный баланс. Последняя в ответном письме разразилась наставлениями о том, чего можно и чего нельзя делать. К ее чести сказать, суховатыми, не слишком длинными и максимально конкретными. Вот уж она казалась последним человеком, от которого можно получить рекомендации, как избежать нежелательной беременности, но именно от Зондэр Магрит их и получила.
— Наклз, а что случилось-то?
— Кейси похоронили неделю назад.
Магрит тупо молчала, пытаясь осознать смысл услышанного. Он был предельно прост и все равно как-то ускользал.
— Как так, погоди… Кейси умерла?
Кейси — всегда веселую, красивую, смеющуюся — оказалось совершенно невозможно представить мертвой. Здесь дело было не во всяких глупых аллегориях, вроде «свечу задули», «солнечный лучик погас». Просто воображение Магрит отказывалось рисовать эту картину.
— Убили.
— Как… Кто? — Магрит не могла вообразить изверга, способного на такую бессмысленную жестокость. Кейси только-только исполнилось двадцать пять, вся ее жизнь лежала впереди, как залитое солнцем пшеничное поле. И она прожила бы эту жизнь просто чудо как хорошо, для себя и для всех кругом: Кейси жертвовала на сиротские дома и пекла отличные пироги, делала прекрасные фотоснимки и учила Магрит грозным падежам морхэнн, она всех любила — а кое-кого так и вовсе любила больше, чем следовало бы — и никому не мешала.
