Когда волшебная женщина объяснила, как именно и по какой причине она собирается расстаться с жизнью, Гюнтер только вздохнул и пошел считать патроны. Плевать он хотел на всех невиновных арестанток мира и пусть бы Заступники, северные демоны и все прочие спасали своих земных последователей сами, но выбирать не приходилось. Честь и дурь в нордэнских головах спелились настолько крепко, что по отдельности не выбивались.

И вот они с Пончиком буквально на собственных шкурах сейчас постигали эту малоприятную аксиому. Да еще в компании какого-то бледного упыря, явно обкачанного чем-то дворянчика и совсем уж подозрительного мальца, по счастью, оставшегося в заимке после того, как Пончик едва не отгрыз ему руку.

Магда засвистела. Операция перешла в решающую стадию. Гюнтер отодвинул боковую дверь вагона, на этот раз никакую мать громко не поминая. Одновременно с ним двери в противоположных концах вагон распахнули Магда и Витольд. Конвой, только этого и ждавший, конечно, дал по ним залп. Нападавшие, разумеется, тут же укрылись за дверьми. А вот на Гюнтера солдаты перевестись не успели. Молодчик с винтовкой, стаявший ближе всех к боковой двери, начал оборачиваться, чтобы пальнуть в наглеца, но Штольц считал, что в случае критического численного перевеса противника геройствовать не стоит. Поэтому просто и без изысков дернул солдата на себя. Вместе с винтовкой и всеми его большими планами парень полетел вниз. Пончик, к таким вещам привыкший, даже не шарахнулся, а дальше по бедняге проехала вторая лошадь, к Пончику привязанная — полковницу, окажись она жива, пришлось бы отсюда на чем-то увозить. Вряд ли за ней спустились бы Заступники: у них имелось предостаточно времени сделать это раньше.

От дворянчика, как и ожидалось, толку было немного — он высунулся из-за двери, выстрелил и промазал на метр. А вот чего Гюнтер от него не ожидал, так это того, что он полезет в рукопашную — но, надо же, полез. Драгун сильно на него отвлекаться не стал, потому что в Магду целилось двое. Им, конечно, надо было успеть перезарядиться и пара секунд у нее в запасе нашлись бы, но любовью рисковали рыцари в романах, а Гюнтер не собирался.

Он выпустил в ближайшую цель последние два патрона. Разумеется, мимо. Маг, который ему еще в столице не понравился, помочь им не соизволил. Хотя чего еще от магов ждать. Людей, которые могут принести пользу, перед боем ныкаться в кустах не отправляют.

Магда тем временем тоже стреляла. Под ней был пол, и относительно мчащегося галопом Пончика он, наверное, даже мог считаться неподвижным, так что одного противника она сняла. От второго очень своевременно нырнула обратно за дверь, чудом разминувшись с полетевшей ей вслед пулей из винтовки.

Оставалось возблагодарить всех богов за то, что винтовки оказались двухзарядными. Солдат это, конечно, тоже сообразил и потянулся за оружием убитого, из которого второй раз еще не стреляли, но тут Магда снова выскочила из-за угла и без лишних сантиментов вколотила в него остаток обоймы. Быстро и методично, как на учебных стрельбах.

Дворянчик тем временем показал прямо-таки удивительную для своего сословия прыть. Патроны у него, видимо, кончились, бесполезный пистолет парень отшвырнул и схватился с последним оставшимся конвойным, пытаясь разжиться его винтовкой, врукопашную. Солдат желания поделиться явно не испытывал, поэтому они какое-то время тягали несчастную винтовку туда-сюда, для порядка разок продырявив потолок. Потом дворянчик сообразил, что агрегат разряжен, и довольно ловко вывернул его из рук противника. А дальше разыгралась одновременно смешная и грустная сцена под названием «дворянин со штыком в руках». Фехтовальных фигур парень, по счастью, догадался перед носом изумленного противника не выписывать, но выпад все равно закончил каким-то почти балетным па. Удивительно было то, что в цель он все-таки попал.

Солдат, схватившись за живот, осел на пол.

Дворянчик выпустил штык и пролетел дальше, громко охнув. Гюнтер только теперь заметил, что правая штанина у парня в крови.

— Живая? — сипло спросил тот Магду, уже склонившуюся над Дэмонрой.

Гюнтер имел плохой обзор, но, судя по тому, что он все-таки видел, сильно сомневался.

— Живая. Ключи неси!

— Сходи ты, — сквозь зубы ответил он. — Твою же мать…

Похоже, дворянчик не просто собирался изливать нежную душу, а и вправду получил ранение. Магда быстро вскочила, побежала в офицерский вагон и вернулась с ключами. Расстегнула кандалы.

— Гюнтер, принимай! Витольд, осторожнее! Боги мои, боги…

Беглого взгляда на женщину оказалось достаточно, чтобы понять: Магда совершенно права. Люди сделали в три раза больше, чем могли, пора было и богам постараться. Медицинские умения Гюнтера ограничивались накладыванием жгутов и умением отличить живого человека от мертвого. Спасенная нордэна явно больше попадала под вторую категорию.

Именно поэтому он едва не выругался, когда женщина мертвой хваткой вцепилась в его руку и попыталась что-то сказать. За грохотом поезда по рельсам, топотом копыт и далекой пальбой, он, конечно, ничего не расслышал. Гюнтер остановил обеих лошадей, слез сам, аккуратно снял спасенную и положил на землю. Она еще раз пробормотала какие-то слова, но разобрать их Гюнтеру не удалось. То ли пить просила, то ли с миром прощалась, бесы знали, как там у северных ведьм все это происходило, они еще на руках у него не умирали.

Вряд ли человека с переломанным пальцами следовало брать за руку, ничем больше Гюнтер помочь ей не мог.

— Мы вас вытащили. Сейчас придет Магда. Вы свободны, — громко сказал он, на случай, если женщина ничего не соображала.

Нордэна дернулась и умоляюще посмотрела на него. Снова что-то захрипела, тихо и монотонно.

Гюнтеру сделалось жутковато. Впрочем, заклинания, проклятия или молитвы северной ведьмы так далеко от Белой земли вряд ли работали.

К счастью, Магда спрыгнула с поезда почти сразу и подоспела быстро. Боковым зрением Гюнтер увидел, как бледный упырь, спешившись, бредет с дворянчиком, поддерживая того за плечо. Нордэна склонилась над подругой, быстро что-то заговорила на своем языке.

Бодрое рычание и звонкие гласные Гюнтера не обманули: Магда плакала как девчонка, размазывая слезы по грязному лицу. Наверное, тоже все понимала.

— Hringingar…hringi bjöllunni…

— Что она? Просит пить? Магда?!

— …bjöllunni…

Магда непонимающе поглядела на Гюнтера.

— По-моему, она просит позвонить в колокольчик.

Что-то такое было в северных сказках про снега и колокола, но от медика сейчас проку вышло бы больше.

— Может, дать ей воды?

— Дэм, Дэм, очнись, колоколам по нам звонить рано! — Магда перешла на морхэн. — Никаких колоколов сегодня не будет, мы тебя вытащим…

Дэмонра отвернулась и монотонно повторила все те же слова на своем языке. Магда быстро полезла под одежду и стянула с шеи колокольчик на длинной ленте. Покачала им в воздухе над лицом Дэмонры.

— Дэм, слушай меня. На меня смотри, не знаю, кого ты там видишь, на меня смотри! Это должно звонить? Это?

— …bjalla dauður…

— Она хочет колокол мертвых. Гюнтер, что нам делать?

Полковница могла просить хоть колокол из сказки, хоть луну с небес. Она умирала.

Гюнтер в северной мифологии не разбирался и разбираться не хотел, просто отказывать умирающей не лучшей смертью женщине в последнем желании было неправильно. Он молча встал, подошел к Пончику, оттянул стремя и несколько раз ударил по металлу лезвием ножа с равными интервалами. В холодном воздухе поплыл тихий мелодичный звон.

Вряд ли это тянуло на «колокол мертвых» из сказок, но женщина встрепенулась. Прислушалась, как, наверное, прислушиваются кошки и собаки, будто подавшись в сторону звука, но оставаясь в полной неподвижности.

Магда, уже не утирая слезы, медленно раскачивала колокольчик без язычка.

— Все, Дэм. Все. Теперь все найдут дорогу — слышишь, как звенит?

— Наклз? — хрипло прошептала нордэна, глядя куда-то в пространство.