— Ну, работа у тебя и вправду для женщины не очень. — Влез Амиран.

— Что? Я к этой работе пришла раньше, чем вообще услышала вашу фамилию. И выбрала я её не просто так. А вам обоим рекомендую вспомнить, что у меня есть своё мнение, и своя жизнь. И только я имею право принимать решения, эту жизнь меняющие! — я пулей вылетела из палаты.

Меня просто выбешивал Амиран! И то, что Тайгир поступал ровно точно также, меня настораживало. Но рабочие дела быстро закрутили и не позволили заняться самокопанием. Пока в мой кабинет не зашёл Тайгир.

— Мне обещали сегодня снять швы и отпустить домой. — Говорит он, садясь на корточки рядом с креслом.

— Речь была только про швы. — Отказываюсь идти на уступки я. — После снятия швов, необходимо наблюдение…

— Во и понаблюдаешь. Сама и дома. Ну, в самом деле, я ни с одним ранением столько не отлеживался. Даже когда отец спину полосовал в детстве, день на третий-четвёртый уже на тренировки шёл. — Разворачивает он кресло так, что я оказываюсь к нему лицом. — Хоть и делать толком ничего не мог. У тебя сегодня ничего, кроме снятия моих швов, нет, завтра выходной. Поехали домой?

Он утыкается лицом мне в колени, и желание спорить пропадает. Тем более, что он напомнил о зверствах своего папаши, а у меня его спина перед глазами.

— Злишься ещё? — поднимает он голову и улыбается.

— А как не злиться? — пытаюсь объяснить я. — То чем я занимаюсь, моя работа, это часть моей жизни, большая её часть. А вы так легко и просто всё перечёркиваете! Обесцениваете разом и мою учёбу, и мои старания. Весь путь к тому, что я могу и умею сейчас.

— Как я могу обесценить твои умения и знания, твой опыт, если выжил благодаря им? — один вопрос, а я не знаю что ответить.

— Но Амиран сказал, — начинаю я.

— И что? Мало ли что сказал или говорил брат? Ты же не с ним жить собираешься. Так зачем его слушаешь? — улыбается Тайгир. — Так, что? Отпустит меня строгий доктор домой?

— После снятия швов никаких физических нагрузок. — Мстительно предупреждаю я.

— Хорошо. — Подозрительно быстро и покладисто соглашается Тайгир.

Швы я снимаю быстро, никаких осложнений нет. Обрабатывала дольше, чем снимала. А вот переодеться мне не дали, прямо как есть, в рабочей форме, так и унесли в лифт для персонала, который опускался прямо на парковку.

— Я же сказала, что никаких нагрузок. — Замерла я у него на руках.

Начну вырываться, ещё поврежу или ударю случайно по едва зажившей ране.

— Ну, так я не в зал же пошёл, железо тягать. И не с бойцами на тренировки, пыль из татами выбивать. — Ухмыляется этот кошак. — А собственную жену на руках носить, это не нагрузки.

— Опять жена? — ловлю его на слове.

— В смысле опять? Всегда. — На землю он меня ставит, только чтобы открыть машину.

— Это что за чудовище? — осматриваю я огромный внедорожник с наглухо затонированными стеклами. — Откуда?

— Брат пригнал, как только я в себя пришёл. Мне спокойнее, когда машина рядом. Мало ли что понадобиться. — Подсаживает он меня на сиденье. — Я привык, что сам себе хозяин, а машина сильно облегчает передвижение. Извините, принцесса, белого коня нет.

— А ты значит принц? — улыбаюсь я.

— Неа, я дракон. Иди сюда, моё сокровище. — Усевшись за руль, он притягивает меня к себе и долго целует. Словно ставит точку в затянувшемся споре.

Пока мы едем домой, как он сказал, Тайгир постоянно смотрит на меня и улыбается. Скоро и я начинаю узнавать местность. Многое изменилось за восемь лет, но всё же не настолько, что я не смогла бы узнать улицу, двор, дом, где располагалась та самая квартира, в которую меня однажды привёз Тайгир.

Улыбка сама собой появилась на губах, стало интересно, насколько всё изменилось в самой квартире. Тайгир только молча улыбался, держа меня за руку. Я зашла в квартиру и словно перенеслась на восемь лет назад. Чисто, аккуратно. Но всё, абсолютно всё, то же самое. Та же мебель, те же занавески, даже моя связка ключей всё там же, на крючке у двери. С брелком Тигрой из мультфильма.

— Ты даже замки не сменил? — спрашиваю, уже догадываясь об ответе.

— Зачем? Когда любишь, надеешься, что однажды просто повернётся ключ в замке. — Обнимает он меня со спины. — Себе не верю. Что наконец-то ты нашлась. Нашлась и вернулась.

— Что ты сказал? — замираю в его руках, боясь поверить в то, что услышала, а сердце уже взяло сумасшедший разбег.

— Что люблю. — Тихо повторяет он, разворачивая меня к себе.

— И я. — Признаюсь в ответ. — Люблю и боюсь, что однажды сказка закончится. Как у мамы.

— Однажды ты поверишь, что наша сказка навсегда. — Целует он меня нежно и легко, и прижимает мою голову к своей груди. Мы просто молча стоим посреди коридора и дышим, словно успокаиваясь рядом с друг другом.

— Ты всё время жил здесь? — покидаю и уютные объятья, осматриваясь по сторонам.

Все вещи, что я перетащила в его квартиру, пока жила здесь, оказались на месте, всё так же сложенные в шкафах. Даже мои духи стоят. Наверняка уже выдохлись.

— Косметику придётся купить новую. Всё то, что было на полочках в ванной пришлось выкинуть. — Признаётся он, а я начинаю смеяться.

Странное ощущение. Прошло восемь лет, а я снова в той же точке, что и раньше. Когда нужно было рискнуть и поверить. Когда нужно было строить из нас двоих загадочное "вместе".

Ужин Тайгир заранее заказал из ресторана. Я ему сразу сказала, что мои умения в приготовлении пищи ничуть не улучшились, а наоборот, ухудшились.

— Не для кого было готовить? — задаёт он вопрос, а сам просто светится от уверенности в себе.

— Просто у меня появилась Кира. — Не стала я тешить его самоуверенность.

За ужином мы продолжали шутить и подкалывать друг друга, отодвинув все спорные моменты на потом. Сейчас мне хотелось только наслаждаться моментом. И даже посуду мы мыли вместе, точнее я мыла, а он протирал и ставил на место. Наблюдая за тем, как спокойно он помогает с обыденными домашними делами, я позволила себе небольшую надежду, что и в остальном он отличается от своего твердолобого братца.

А вот потом я замешкалась, не знаю, куда идти спать. В свою комнату, где жила раньше, или в комнату Тайгира, где мы спали перед тем злополучным вечером.

— Даже и не думай попробовать лечь от меня отдельно. — По своему истолковал мою заминку Тайгир. — И вообще привыкай. Ты теперь очень много времени будешь проводить рядом со мной. Чтобы компенсировать восемь лет своих гуляний.

— Гуляний? — возмутилась я. — Ты действительно думаешь, что я развлекалась и веселилась?

— Тогда расскажи. Чтоб я точно знал. Хочу каждый твой день знать и помнить, словно провёл его рядом. — Говорит он, утягивая меня за собой в свою комнату.

В нашу спальню, как он сказал.

Просто закрываю глаза и прячу лицо у него на груди.

— Мне сложно. — Признаюсь ему. — Я росла с мыслью, что обязана нести ответственность за свои поступки, за себя, за свою жизнь. Мама приучала меня к тому, что никто не придёт и не начнёт решать мои проблемы. Что это должна делать я сама. Даже если трудно и страшно. Она учила добиваться всего самой, а не ждать подарков. А сейчас… Появляешься ты и говоришь, что все сложности в моей жизни и проблемы уже не должны меня беспокоить. Что я должна просто доверить решение всех вопросов тебе, точнее свалить все на тебя, а сама могу просто наслаждаться жизнью. Получается, что максимум, который от меня ждут, это взять телефон и нажать вызов, чтобы ты приехал и всё решил.

— Мужчина и должен всё решать. — Звучит над моей головой.

— Это не мужчина получается, а цепной пёс! Добычу принести, чтоб не голодала, на всех порычать или покусать кого, чтоб не обижали, в будку затолкать и рядом лечь, чтоб не замёрзла! — не соглашаюсь я, а он смеётся и несёт на кровать.

— Так всегда было. А женщина за домом следит, за детьми. Кому холодный дом нужен? — укладывает он меня на себя. — Меня брат вон заставил строить. Лет пять уже как строится. Только меня и не тянуло, и не горело.