— А как будущие мужья смотрят на то, что у меня ребенок? —решила не рубить сразу, а просто поставить условия, когда им я стану не нужна, все-таки ссорится с поселковыми женщинами не хотелось.

— Так у него родители наверно найдутся, чего ему с тобой жить, — Нисса покачала головой, — Тут своего ребёнка тяжко поднимать, а ты о чужом переживаешь Анэнья. Зачем тебе такой груз на плечи?

— Артай мне не чужой, он мой. Даже когда родители его найдут, пусть сначала докажут, что не они его продали работорговцам, — я посмотрела на драконенка, но тот усердно высунув язык, писал свои буковки, что ж он там так долго пишет?

— Дракону не место в лесу, — опять вылезла языкатая Мирра, — от них одни беды.

Я украдкой посмотрела на Артая и недовольно скривилась, посмотрев на девушку. Что-то я не подумала, что мальчишку лучше наверх услать.

— Не вам решать, кому в лесу место. И в моем доме прошу ничего в сторону сына не говорить. Дракон он или древлянин, прежде всего он ребенок, которому нужна защита.

— Анэнья, я думаю, Мирра ничего плохого не имела ввиду. Ведь его дракон спит, разве это не вредно для ребенка? — Нисса постаралась сгладить высказывания Мирры и посмотрела на ту убийственным взглядом. Девушки о чем-то пошептались и опять замерли, разглядывая дом. Думаю, они сюда не дружить со мной пришли, а выведать обстановку и потом разнести все по поселку. И плевать им на то, что их мамаши тут усиленно меня сватают, для этих девушек я была чужой и к тому же соперницей, которую нужно устранить.

— Очень на это надеюсь, — все же ответила я Ниссе, — что насчет женихов замуж я не собираюсь. Я уже говорила вашим мужчинам, что замужем за драконом зачем мне еще один муж.

Нисса махнула рукой и стала мне втолковывать, как отсталой:

— Их законы драконовские на наших землях наработают, да и что там за женитьба была, ты же не его истинная, а на неистинных драконы не женятся.

О, а вот это мне уже было интересно.

— А вы откуда знаете?

— Так браслета на тебе нет, — Нисса показала на мое запястье, на котором красовалась печать Орсо, — вот печать дара есть, а браслета, что ты замужем за драконом, нет. Драконы если женятся на истинных так браслет появляется. А все остальные, что по бумажкам, с ними живут, наложницами считаются, вернее, так раньше у них было. Не думаю, что много чего изменилось.

— Получается, я не истинная своего мужа.

— Не истинная, — покачала Нисса, —при связи с истинной парой браслет появляется сразу.

Я задумалась. То, что я пара Надима сомневаюсь, а теперь получается, что я не жена, по-настоящему, наложница. Неприятная, конечно, новость. Хотя древляне судят по старому времени, и скорей всего, мало что знают о современности. Да, многое я еще не понимаю в этом мире. Тыкаюсь, как слепая, пока во всем разберёшься не один год пройти может.

— И смысл этих истинных пар, если дети все равно рождаются? —решила я задать вопрос, интересно, как у древлян истинные пары объясняются.

Нисса заулыбалась:

— Совсем ты темная, дорогая, у нас если пара истинная, лесом повязанная, детишки будут здоровенькие да сильные телом, раньше и дар мог быть не один, а несколько, истинная пара силы добавляет, а не тянет как простая женка, — Нисса вздохнула, — У драконов все в годы да ребятишек упирается. Детей у пары будет много, и проживут они в несколько раз дольше, чем драконы без пары. Раньше их короли да императоры только на истинных и женились, чтобы, стало быть, долго жить. Даже если истинная, последняя чернавка, все равно женились, никакое приданное не заменит лишнее столетие жизни.

— Интересно, — кивнула Ниссе, — не знала.

— Так, драконы давно стараются историю не знать, неправы, вот и злятся. Так что ты решила Анэнья? Скоро праздники урожая, потом торг, потом два месяца сна леса. На праздниках мы пары женим, самое время и тебе мужа найти.

— Спасибо, конечно, Нисса и за гостинцы, и за рассказы, но замуж я не собираюсь. Хотят мужики ваши дерево, пусть приходят работать, не обижу и все, как у Орсо буду делать. Нет, так на торг сама поеду.

— Куда тебе, деве на торг, там все с мужьями, кто тебя защитит от работорговцев, что рыщут в лесу, да от других мужиков. Это у нас тут мирно да ласково, а могут и не спросить. На плечо закинут и понесут домой, не вырвешься.

— Ты одно забываешь, Нисса, — я нахмурилась, а женщина удивлённо посмотрела на меня за мой холодный тон, — Я не простая древлянка, — и щелкнув пальцами, скомандовала сундуку подойти.

— Как ты их, — Ранима смеялась и потешно хлопала в ладошки, — Я не простая древлянка, — девушка спародировала меня, щёлкнула пальцами, — А они! Побледнели враз, и домой засобирались. Только исподнее сверкало, когда они ноги уносили!

— Ну, будет тебе, — я тоже не сдержала улыбку, когда вспомнила, как напугала поселковых бегающим сундуком, достали. Не собираюсь я замуж, пусть это себе уяснят. Но спасибо за прибавку к нашему рациону. Колбасы были вкусные, да и пирожки мы теперь на три дня растянем. Правда, сегодня не пошли в лес, чтобы силки расставить, пока гости, пока огород, пока еда, пока с сундуком возилась, стараясь сделать так, чтобы он не только меня слушался, но и Раниму. Бестолковый какой-то носится следом, сбивает все на своем пути, в следующий раз буду думать, чтобы глаза были, а то прям беда с ним.

Все в подвале порушил, еще там все прибирали. Но это я сама виновата, нечего было убегать от бедолаги. Я понимала, что сундук он просто одушевленный, но не разумный, а все равно относилась к нему, как любому живому существу, жалко, бестолочь эту. Бьется обо все, красивые бока обдирает. Зато уже пользу принес, помог в сборке овощей на огороде, да и так по мелочи Ранима его запрягала, таскать вещи, ей любопытно.

В общем после обеда я не удержалась и пошла создавать Артаю лошадку.

Выбрала кусок, который подходил и положив руки, принялась вспоминать. Какая она должна быть.

Лошадка вышла просто загляденье, Ранима сказала, что сошьет на сидение мягкую постилку, чтоб мягче сидеть было. Я дольше печать вырезала, чем ее создавала. Лошадка сама качалась, так что приходилось, приказывать ей остановится. Но Артаю понравилось, весь вечер он то на ней качался, то опять писал. Меня уже любопытство разбирало, что же он там сочиняет.

Работа с деревом мне понравилась, и даже та с печатью, поэтому вечером после стирки я решила сделать еще стиральную машину, чтобы не руками в воде мучится. Надо сказать, стирали мы в бане, а полоскали на реке, она прямо во дворе протекала. Вывешивали белье на специальную верёвку. Руки у меня после стирки красные, а Ранима еще и стерла свои до болячек. В голове сразу появилась идея сделать наш быт лучше.

— Может завтра уже, — сказал Ранима, — устала ведь.

— Завтра у нас другая работа будет, вот увидишь то, что я сделаю, будет просто офигительно нужная вещь.

— Не понимаю, что такое офигительно, — вздохнула Ранима и приготовилась ждать, присев на ступеньки.

Я выбрала кусок древесины побольше и положила руки на него, сильно зажмурившись.

Ну автомат стиралка у меня навряд ли сразу получится, а вот простой вращающийся барабан, самое то. Еще и выжималку, как в старых советских машинках была. Самое трудное оказалось для меня представить вращающийся барабан, все же дерево — это не железо, но я старалась, и когда открыла глаза, восхищенно выдохнула, красота неописуемая. Сама машинка была в форме бочки с красивыми узорами, внутри гладенькая, и кругляш барабана ребристый покрытый то ли лаком, то ли еще чем, я просила, чтобы не разбухало от воды. Выжималка для белья с ручкой, с другой стороны небольшой столик, куда выжатое белье падает.

Продумала управление, чтобы Ранима могла сама пользоваться. Выпуклые кнопки, которые не вдавливаются, а работают от касания. Теперь нужно оживить эту конструкцию и понять, будет ли работать. Уже привычно вырезала печать под любопытным взглядом домочадцев и положила на нее руку, вливая силу хранительницы. А через секунду в глазах потемнело и я упала в обморок.