— Значит, они приплыли сюда, чтобы утопить вас? — спросил Питер.

— Ну да, ведь я опасный преступник, — жизнерадостно сообщил гном. — Но это долгая история. Сейчас я позволю себе дерзость спросить у вас, не намерены ли вы пригласить меня к завтраку? Вы даже представить себе не можете, какой аппетит разыгрывается у тех. кто избежал смертной казни!

— Мы можем предложить вам только яблоки, — меланхолично сообщила Люси.

— Это, конечно, лучше, чем ничего. Но свежая рыба будет еще лучше, — сказал гном. — Похоже, что не вы меня, а я вас должен пригласить к завтраку. В лодке я приметил пару удочек. Кстати, не мешало бы переправить лодку на противоположную сторону острова. Незачем дожидаться, чтобы кто-нибудь вышел на тот берег, — он показал рукой на материк, — и увидел ее.

— Я сам должен был это сообразить, — сказал Питер.

Дети и гном снова вошли в воду, с трудом стащили лодку с берега и вскарабкались на борт. Гном тотчас взял на себя общее руководство операцией. Конечно, весла были слишком велики, чтобы он мог грести. Поэтому греб Питер, а гном стоял у руля и правил вдоль пролива на север. Вскоре они свернули к востоку и обогнули верхнюю часть острова. Отсюда дети увидели устье реки и мысы за ним. Им показалось, что теперь они их узнают; но лес, разросшийся за то время, что их не было в Нарнии, изменил вид этих мест до неузнаваемости.

Они обогнули остров и выплыли к его восточному берегу, смотревшему в открытое море. Гном принялся ловить рыбу. Улов был славный: прекрасные, ярко окрашенные лососи, какими в давние времена дети частенько лакомились в Каир-Паравеле. Когда они решили, что наловили достаточно, то спрятали лодку в маленькой бухточке и привязали ее к дереву. Гном, судя по всему, был очень сведущим и практичным существом, как и все гномы. В прошлом детям приходилось иметь дело и с плохими гномами, но о глупых не доводилось даже слышать. Гном быстро почистил и выпотрошил рыбу, а потом сказал:

— Теперь нам надо немного дров для костра.

— Дрова у нас в замке, — заметил Эдмунд.

Гном протяжно присвистнул.

— Вот это да, клянусь бородой и бакенбардами! Значит, тут есть и замок?

— Всего лишь развалины, — сказала Люси.

Гном пристально рассматривал всех четверых, и на лице его было выражение любопытства, смешанного с удивлением и недоверием.

— Ни за что бы не поверил... — начал он и тут же остановился. — Впрочем, это неважно. Сначала надо позавтракать. Но прежде — разобраться в одном деле. Скажите, можете ли вы поклясться, положа руку на сердце, что я действительно живой? Вы уверены, что я не утонул? И что все мы — и вы, и я — не призраки?

Когда они общими усилиями успокоили его, появилась новая проблема: как донести рыбу до замка? Они не могли нанизать ее на бечевку — бечевки не было; и, разумеется, у них не было корзины. В конце концов решили воспользоваться шляпой Эдмунда — просто потому, что ни у кого больше не было шляпы. Не будь Эдмунд зверски голоден, он непременно устроил бы по этому случаю небольшой скандал.

Когда они пришли в замок, гном чувствовал себя не очень уютно. Он постоянно озирался, принюхивался и говорил:

— Хм... тут действительно все выглядит как-то... хм... потусторонне... И попахивает привидениями.

Но когда разожгли костер, он быстро приободрился и показал детям, как надо жарить свежую рыбу в горячей золе. Есть горячую рыбу без вилок, имея лишь один перочинный нож на пятерых, оказалось не так-то просто, и дети, пока наелись, успели не раз обжечь пальцы. Но на все эти неприятности они обращали внимания гораздо меньше, чем вы думаете, потому что было уже около девяти, а они-то поднялись часов в пять утра. Когда с рыбой было покончено, все закусили яблоками и напились воды из колодца. Г ном вырезал себе из дерева трубку величиной чуть ли не со свою руку, набил ее табаком, зажег и, выдохнув целое облачко ароматного дыма, сказал:

— А теперь можно и поговорить.

— Сначала вы расскажите нам свою историю, — попросил Питер. — А потом мы расскажем вам свою.

— Ладно, — согласился гном. — Вы спасли мне жизнь, и будет справедливо, если я подчинюсь вашим требованиям. Только я не знаю, с чего начать — слишком много всего произошло. Что ж, начнем с того, что я — вестник короля Каспиана...

— Какого короля? — в один голос переспросили дети.

— Короля Каспиана Десятого, властителя Нарнии, да будет его правление долгим и благополучным! — возвестил гном. И добавил более будничным тоном:

— Впрочем, если соблюдать точность, он должен был стать королем Нарнии, если бы соблюдался закон. Но мы надеемся, что он все-таки станет им. А сейчас его признают законным королем только старые нарнианцы.

— Объясните, пожалуйста, кого вы называете старыми нарнианцами, — попросил Питер.

— Самих себя, разумеется, — отвечал гном. — Если говорить правду, теперь мы что-то вроде мятежников.

— Понимаю, — сказал Питер. — Значит, Каспиан — предводитель старых нарнианцев.

— Ну, можно сказать и так, — задумался гном и почесал себе затылок. — Но сам-то он из новых нарнианцев, из этих тельмаринов. Понимаете, что я имею в виду?

— Не очень, — признался Эдмунд.

— Чувствую, что сейчас тут творятся дела похуже, чем война Алой и Белой Розы, — сказала Люси.

— Ох, боже мой! — вздохнул гном. — Вижу, что начал свой рассказ не с того места. Ну что ж, попробуем иначе. Наверно, правильнее будет рассказывать с самого начала — объяснить вам, кто такой Каспиан и как он рос при дворе своего дяди, а потом перешел на нашу сторону. Но предупреждаю, что это будет очень долгая история.

— Ничего, — ответила Люси. — Мы любим, когда нам рассказывают длинные истории.

Тогда гном устроился поудобнее и начал свой рассказ. Я не стану излагать его так, как он прозвучал в то утро, потому что дети то и дело перебивали гнома вопросами, ему приходилось пускаться в длинные объяснения и отступления, к тому же гном тогда счел нужным умолчать о многих обстоятельствах, которые стали известны лишь позднее, — словом, все получилось длинно и запутанно. Поэтому я изложу здесь лишь самое главное и по порядку.

Принц Каспиан жил в центре Нарнии в огромном замке, при дворе своего дяди Мираза, короля Нарнии, и своей тетки, рыжеволосой и нелюдимой женщины, королевы Прунаприсмии. Его отец и мать умерли, и поэтому больше всего на свете маленький принц любил свою няню. У него были чудесные игрушки, и с ними можно было играть во всевозможные интереснейшие игры, потому что они умели все, только не разговаривали. Но больше всего ему нравилось время в конце дня, вечером, когда все игрушки убирали в шкаф; тогда он оставался наедине с няней, и она начинала рассказывать ему старинные сказки.

К дяде и тете он был привязан гораздо меньше. Но раза два в неделю дядя призывал его к себе, и примерно полчаса они прогуливались по террасе с южной стороны замка. И вот однажды, когда они там гуляли, дядя спросил его:

— Мой мальчик, пора начинать твое образование — учить тебя верховой езде и владению мечом. Ты знаешь, что у меня и моей жены своих детей нет, поэтому после моей смерти ты станешь королем. Ты хочешь этого?

— Не знаю, дядя, — отвечал принц.

— Как это — не знаешь? — удивился Мираз. — Интересно, а чего ты вообще хочешь?

— Все, что угодно вам, — сказал принц.

— Я спрашиваю, чего хочешь ты? — уже раздраженно повторил дядя.

эти слова, король вдруг встрепенулся и устремил на принца пристальный, недобрый взгляд.

— А? Что ты сказал? — спросил он. — Какие такие старые времена? Что ты имеешь в виду?

— А вы разве не знаете, дядя? — удивился Каспиан. — Те времена, когда все было иначе. Все животные умели говорить, а в речках и на деревьях жили очень милые существа, которых называли наядами и дриадами. И еще были гномы и такие хорошенькие маленькие фавны — они населяли все леса. Сами они были человечки, но ноги у них были, как у коз, и ...