Остальные ушли вперед так далеко, что мы их не видим. Я едва различаю землю под ногами. Вдруг впереди раздаются три или четыре крика.

— О, нет, — произносит Сара и стискивает мою ладонь. — Звук такой, словно там что-то случилось.

В этот самый момент на нас падает что-то тяжелое. Обе девушки вскрикивают, и Сэм тоже. Я спотыкаюсь, падаю и царапаю колено, запутавшись в этой чертовой дряни, которая на меня свалилась. И тут я понимаю, что это сеть!

— Что за черт? — спрашивает Сэм.

Я разрываю сетку, но в ту самую секунду, когда я освобождаюсь, меня сильно толкают сзади. Кто-то хватает меня и тащит в сторону от девушек и Сэма. Я вырываюсь и встаю, но тут же получаю новый удар сзади. Это уже не входит в программу катаний.

— Отпусти меня! — кричит одна из девушек. В ответ какой-то парень смеется. Я ничего не вижу. Голоса девушек удаляются.

— Джон? — зовет Сара.

— Джон, где ты? — кричит Сэм.

Я поднимаюсь, чтобы бежать к ним, но меня снова бьют. Нет, не так. Мне ставят подножку. Мне крепко достается, и я вспахиваю носом землю. Я вскакиваю и пытаюсь восстановить дыхание, придерживаясь рукой за дерево. Стираю со рта землю и листья.

Я стою так несколько секунд и не слышу ни единого звука, кроме своего тяжелого дыхания. И как раз когда я думаю, что меня оставили в покое, кто-то врезается в меня плечом, и я лечу на ближайшее дерево. Моя голова бьется о ствол так, что у меня даже сыплются искры из глаз. Я удивлен силой того, кто меня бьет. Я трогаю свой лоб и чувствую на пальцах кровь. Я снова оглядываюсь вокруг, но, кроме очертаний деревьев, ничего не вижу.

Я слышу крик одной из девушек, а потом шум борьбы. Стискиваю зубы. Я весь трясусь. Есть ли там люди между стоящими стеной деревьями? Я не знаю. Но я чувствую, что на меня кто-то смотрит.

— Отстань от меня! — кричит Сара. Ее куда-то тащат, это все, что я могу понять.

— Ладно, — говорю я темноте и деревьям. Во мне закипает злость. — Вы хотите поиграть? — на этот раз я произношу вопрос громко. Рядом кто-то смеется.

Я делаю шаг в направлении звука. Меня толкают сзади, но мне удается устоять. Я вслепую бью кулаком, задеваю дерево и царапаю запястье о кору. Что ж, больше ничего не остается. Зачем нужно Наследие, если его нельзя использовать при необходимости? Даже если нам с Генри сегодня же придется побросать вещи в пикап и снова уехать в другой город, я, по крайней мере, сделаю то, что должен сделать.

— Хочешь поиграть? — снова кричу я. — Я тоже умею!

У меня по щеке стекает струйка крови. Ладно, думаю я, давайте так. Пусть они делают со мной что угодно, но ни один волос не упадет с головы Сары. Или Сэма, или Эмили.

Я делаю глубокий вдох и чувствую прилив адреналина. У меня появляется злобная усмешка, и я ощущаю, что мое тело словно стало больше и сильнее. Мои ладони загораются и светят ярким светом, который рассекает ночь, и все вокруг озаряется.

Я поднимаю голову. Направляю свет своих ладоней на деревья и бросаюсь в ночь.

Кевин отступает от деревьев, он наряжен мумией. Это он сбил меня подножкой.

Свет ошарашил его, и он не может понять, откуда он мог взяться. У него на голове прибор ночного видения. «Так вот почему они нас видят», — думаю я. Где они их взяли?

Он бросается на меня, и я в последний момент делаю шаг в сторону и ставлю ему подножку.

— Отпусти меня! — слышу я откуда-то с тропы. Я смотрю туда и направляю свет на деревья, но там нет никакого движения. Я не могу определить, чей это голос, Эмили или Сары. После крика раздается смех какого-то парня.

Кевин пытается встать, но я пинаю его в бок. Он снова падает на землю с тяжелым стуком. Я срываю с его лица прибор, бросаю его изо всей силы и знаю, что он упадет по меньшей мере в миле отсюда, а может, в двух или трех, потому что я так зол, что не могу контролировать свою силу. Потом, когда Кевин еще даже не смог сесть, я бегу через лес.

Тропа поворачивает налево, потом направо. Мои руки светятся, только когда мне надо видеть.

Я чувствую, что я уже близко. Потом я вижу впереди Сэма, он стоит, а зомби обхватил его руками. Еще трое стоят рядом.

Зомби отпускает его.

— Остынь, мы просто дурачимся. Если не будешь сопротивляться, тебе ничего не будет, — говорит он Сэму. — Сядь, что ли.

Я раскрываю ладони и направляю свет в глаза зомби, чтобы ослепить. Ближайший из них делает шаг ко мне, я с размаху бью его сбоку в лицо, и он без чувств падает на землю. Его прибор ночного видения летит в заросли ежевики и пропадает там. Второй пытается схватить меня, но я разрываю захват и поднимаю его над землей.

— Что за черт? — говорит он в недоумении.

Я швыряю его, и он ударяется о ствол дерева метрах в шести. Третий парень, увидев все это, убегает. Остается только четвертый, тот, что держал Сэма. Он поднимает руки перед собой, словно я собираюсь выстрелить ему в грудь.

— Это не я придумал, — говорит он.

— Что он задумал?

— Ничего, парень. Мы просто хотели подшутить над вами, немного попугать.

— Где они?

— Эмили они отпустили. А Сара там, дальше.

— Дай мне свои очки, — говорю я.

— Не могу, парень. Мы одолжили их у полицейских. У меня будут неприятности.

Я делаю шаг к нему.

— Ладно, ладно, — соглашается он. Он снимает очки и отдает мне. Я бросаю их даже сильнее, чем предыдущую пару. Надеюсь, они упадут в соседнем городе. Пусть объясняются с полицией.

Правой рукой я беру Сэма за рубашку. Без своего света я ничего не вижу. Только тут я понимаю, что надо было оставить для нас пару очков. Но я не оставил, поэтому я делаю глубокий вдох, зажигаю левую ладонь и веду нас по тропе. Если Сэм что-то и заподозрит, он не проболтается.

Я останавливаюсь, чтобы прислушаться. Ничего. Мы идем дальше, пробираясь между деревьями. Я выключаю свет.

— Сара! — кричу я.

Я стою, прислушиваясь, но слышу только шум ветра в ветвях и тяжелое дыхание Сэма.

— Сколько с Марком парней? — спрашиваю я.

— Примерно пять.

— Ты знаешь, куда они пошли?

— Я не видел.

Мы снова идем, и я не представляю, куда именно. Вдалеке я слышу рычание тракторного двигателя. Начинается четвертый заезд. Меня обуревает ярость, и я готов бежать со всех ног, но я знаю, что Сэму за мной не угнаться. Он уже тяжело дышит, и даже я в поту, хотя температура всего плюс девять градусов. А может, это не пот, а кровь. Не знаю.

Когда мы проходим мимо дерева с узловатым стволом, на меня кто-то налетает сзади. Сэм кричит, когда чей-то кулак опускается на мой затылок, я на долю секунды оглушен, но потом разворачиваюсь, хватаю парня за горло и направляю свет ему в лицо. Он пытается разжать мои пальцы, но безуспешно.

— Что Марк задумал?

— Ничего, — говорит он.

— Ответ неверный.

Я швыряю его о ближайшее дерево в полутора метрах от нас, потом ставлю его и поднимаю сантиметров на тридцать над землей, моя рука опять у него на горле. Он ожесточенно пинается, но я напряг мышцы, и его удары не причиняют мне никакого вреда.

— Что он собирается делать?

Я опускаю его, чтобы его ноги касались земли, и ослабляю хватку на горле, чтобы он мог говорить. Я чувствую, что Сэм смотрит на все это и принимает к сведению, но ничего не могу поделать.

— Мы просто хотели вас напугать, — хрипит он.

— Клянусь, если ты не скажешь правду, я переломлю тебя пополам.

— Он думает, что остальные тащат вас обоих на Пастушьи водопады. Он туда завел Сару. Он хотел у нее на глазах тебя крепко избить, а потом отпустить.

— Показывай дорогу, — говорю я.

Он тащится медленно, и я выключаю свой свет. Сэм, держась за мою рубаху, идет следом. Когда мы проходим небольшую поляну, в лунном свете я вижу, что он смотрит на мои руки.

— Это от перчаток, — говорю я. — Они были на Кевине Миллере. Хэллоуинские реквизиты.

Он кивает, но я вижу, что он изрядно взволнован. Мы идем еще с минуту и слышим впереди шум падающей воды.