Таннари смотрел на сына с сочувствием, но ни секунды не сомневался, что тот даст утвердительный ответ. Парень долгое время самостоятельно противостоял суровому обществу молодых волков, пытавшемуся вытолкнуть его из своего окружения, и почти месяц прожил, никому не признаваясь, что у него серьезные проблемы, и при этом не выдал себя.

— Конечно, — кивнул Рэйм, не глядя на него.

— Ладно, тогда я поспешу домой, чтобы быстрее вернуться, — сказал Таннари, поднимаясь с кровати.

Он направился к выходу из комнаты, но Рэйм окликнул его:

— Пап!

Он обернулся к нему. Парень подскочил с кровати и, подойдя к нему, обнял.

— Прости…

— Это ты прости, что не догадались о твоих трудностях. А ведь мама чувствовала, что с тобой что-то не так, — Таннари похлопал сына по спине. — Но впредь ты обязан докладывать обо всем.

— Хорошо, — кивнул Рэйм, отходя от отца.

— Глупый самоуверенный волчонок, — усмехнулся Таннари, потрепал его по волосам на прощание. — До встречи.

Заметив удаляющегося господина Таннари, Иллар с Нортом, крутившиеся неподалеку от общаги, вихрем помчались обратно в комнату. Влетев в комнату, они сразу принялись оправдываться.

— Рэйм, мы ничего ему не говорили! — затараторил Иллар, подскочив к кровати наследника и припав на одно колено.

Тот, сидя на кровати в задумчивости, посмотрел на них с удивлением.

— Это не мы, — подключился к другу Норт. — Мы здесь ни при чем.

— Мы никогда без твоего ведома не посмели бы рассказать, хоть и… пугали… — с виноватым видом проговорил Иллар.

— Расслабьтесь, — снисходительно ответил Рэйм, махнув им, чтобы поднимались. — Это ректор сдал меня.

— Альфар? — удивленно переспросил Иллар.

— Он, видимо, уже давно хотел сообщить моим, и когда я отказался ходить на тренировки, наконец, сообщил, — вздохнув, проговорил Рэйм. — Но оно и к лучшему. Не знаю, смог бы я сам признаться во всем.

— Полностью согласен, — закивал Иллар. — Надеюсь, дальше будет только лучше. И Двэйн получит по заслугам.

— Эм… отец не знает еще, что это был Двэйн, — предупредил Рэйм. — Так что молчите.

— Хорошо, что сказал, — хмыкнул Норт, — а то мы могли бы и проболтаться.

— Сказал, если узнает, то сразу пойдет голову отрывать, — поведал Рэйм.

— Это было бы слишком просто для него, — недовольно отметил Иллар. — Его бы как-то пожестче наказать.

— Ну, это уже отцу решать, — пожал плечами Рэйм.

Хотя он и сам был такого же мнения, но не смел выказывать сомнения в решении будущего главы стаи перед рядовыми волками.

Приезд отца был полной неожиданностью. Увидев его, приготовился к самому худшему: что меня растерзают на месте, накажут сполна за скрытие неприятностей, еще и друзьям достанется. Поначалу так и было, когда за мою дерзость он вцепился мне в шею, уж подумал, что задушит. Но когда все разрешилось, наступило облегчение, снова почувствовал себя маленьким щенком, нуждавшимся в опеке старших, и появилась новая надежда, что родители смогу найти решение моей проблемы.

Отец был совершенно прав, что я поставил под угрозу весь свой род. Стало стыдно за свою самонадеянность и попытки решить все самому. А еще стало стыдно перед Шандрой.

С момента ссоры с ней и как увидел ее рыдания, не давала покоя мысль, что мои выводы могли оказаться ошибочными. Хотелось успокоить терзавшую душу совесть доказательствами ее виновности. Поэтому на протяжении этих дней следил за ней, но убеждался только в обратном. Даже за Двэйном проследил, но он ни слухом, ни духом про волчицу не вспоминал. В противодействие прежнему отношению, Шандра избегала меня, смотрела с затаенной обидой. Когда тайком наблюдал за ней через окно, видел, как вечерами она рыдала, оставшись одна в комнате, а в остальном вела себя, как обычно. Мало того, еще и друзья смотрели на меня с немым укором, когда замечали ее на совместных занятиях. Это напрягало. И звериное чувство справедливости начинало беспокоить все больше. Может, звероформы я и лишился, но по своей сути я всегда был волком.

Как-то увидев, что на нее наехала уже знакомая звезда сцены, не удержался и вмешался. Та волчица с подругами подловила Шандру на пути в театр, обступив с подругами.

— Чего тебе? — бесстрастно спросила Шандра у нее.

— Разобраться не мешало бы, кто здесь за старшего, — проскрипела старшекурсница. — Защитничка-то твоего рядом нет.

Две ее подруги встали с обеих сторон, готовые выполнять любое указание.

— Откуда тебе знать, может он за углом прячется, — огрызнулась Шандра, отступая.

Наблюдая за ними из укрытия, я невольно улыбнулся. Она будто чувствовала, что я рядом.

Но подруги старшекурсницы не позволили уйти Шандре: отобрав ее рюкзак, который она держала на плече, швырнули в снег и схватили ее за руки. Зачинщица же конфликта схватила ее за волосы на затылке, вынуждая запрокинуть голову назад.

— В этом я сильно сомневаюсь, — усмехнулась она. — Сдалась ты ему, никчемное создание. Даже полукровка тобой не заинтересуется. Прошлый раз тебе просто повезло. Так что, рано или поздно, расплата тебя должна была настигнуть за мое унижение.

И она уже занесла руку, чтобы нанести Шандре удар. Чтобы она ей не сделала, любые раны заживут за сутки, но вот только душевных ран никакая регенерация не исцелит. Если она ее изобьет, Шандра всегда будет ей подчиняться, не только как низшая по иерархии, а еще и как проигравшая в схватке. А эта схватка была неравной от начала до конца. Эта волчица накинулась на нее с подругами, воспользовавшись моментом, когда их никто не видел.

— Я, кажется, уже один раз тебя предупредил! — я выскочил из-за угла и быстро двинулся к ним.

Компания резко обернулась на мой голос. Актриса уставилась на меня испуганными глазами с занесенной рукой. Ее подружки тут же отпустили свою жертву и отскочили в стороны. Шандра мотнула головой, желая высвободиться из руки, державшей ее за волосы, и обидчица отпустила. На мгновения она встретилась со мной взглядом, в которой промелькнула искра радости. Похоже, она все же была рада моему появлению.

— Я дважды не повторяю, — спокойно проговорил я, приближаясь. — Или вы хотите, чтобы я перешел к действию?

И для усиления эффекта громко зарычал. Задиры, виновато опустив головы, попятились прочь от Шандры.

— Бежим отсюда, он же бешеный, — прошептала зачинщица.

И, отойдя на безопасное от меня расстояние, они побежали.

— Ты в порядке? — спросил я, подойдя.

— Бывало и хуже, — холодно ответила Шандра, наклоняясь за своим рюкзаком.

Хотел ей помочь, но она опередила и быстро выхватила его из снега.

— Я бы помог… — хотел как-то начать разговор с ней, но она перебила.

— Не надо, помог уже! — выкрикнула она, отходя в сторону. — Если бы не вмешивался, ничего бы этого не было. Это все из-за тебя!

— Извини, я лишь хотел тебя защитить, — виновато проговорил я, понимая, что ее слова вполне справедливы.

— Не приближайся ко мне! — рассержено воскликнула Шандра. — Поищи себе кого-нибудь другого для защиты. Менее лживого, чем я! А я уж как-то обойдусь.

Стряхнув рюкзак, она поспешила по дорожке, уходя от меня, одарив на прощание презрительным взглядом. Конечно, она обиделась. Если бы мне кто-то выдвинул подобные обвинения, и я был невиновен, то и не так бы обижался. Наверное, будь она волком, наш разговор закончился бы дракой.

Совесть точила когти об сердце, вынуждая все больше раскаиваться в содеянном. Я оттолкнул ту единственную, что готова была следовать за мной в ущерб себе. Не разобравшись до конца, что к чему, осудил и вынес приговор одним махом, не дав возможности защититься. Я даже не слушал ее, когда она пыталась объясниться… Да, глава стаи из меня будет никудышный…

Рэйм не желал отступать, упрямо ища возможности поговорить с Шандрой, надеясь на ее прощение. Проследив, он выяснил, что она направилась в театр. Сразу стало ясно, что девушка отправилась туда заняться работой над костюмами, и порадовался выдавшейся возможности поговорить с ней наедине. Уж оттуда она никуда не сбежит.