Полковник откинулся на стуле и принялся тереть давно поседевшие виски. Голова отказывалась думать. Отвыкнув за десять лет от аналитической работы, Павлу было трудно мобилизовать свой мозг и заставлять его по тридцать шесть часов усиленно обрабатывать и искать уязвимые места в планах, схемах, чертежах и картах, как это часто случалось в былые времена. А ещё до того разрабатывать планы операций оперативных групп и спецназа, с которыми он так блестяще справлялся. А ещё до того служить в группе «А»…

– В общем, послушай мой совет, – сказал полковник, продолжая массировать лоб и не открывая глаз, – никогда, вообще никогда не позволяй женщинам отвлекать тебя. Они будут часто попадаться на твоем пути, будут казаться самыми обычными и невинными и делать вид, что не знают или не понимают чем ты занимаешься. Природу не обмануть, и все мы здесь это понимаем, но делу время, а потехе час. Научись не обращать на них внимания, не позволяй им затуманить твой мозг, отвести тебя от правильного пути, сбить с толку. То же касается алкоголя. Алкоголь и женщины – два главных врага разведчика.

– Так я ж не разведчик? – заметил Андрей.

– А об этом чуть позже, – ответил Павел и открыл глаза.

Андрей с откровенным удивлением смотрел на полковника, и тот не стал долго молчать.

– Ты хочешь знать о вирусе и эпидемии? – многозначительно спросил Павел, и Андрей кивнул в ответ. – Зачем?

– Версия о том, что эпидемия была вызвана намеренно потрясла меня, ‒ честно признался Андрей. ‒ И мне очень хочется узнать действительно ли это было так.

‒ И что будешь делать, если выяснишь, что эпидемия и правда была искусственной? ‒ дымя новой сигаретой, спросил Макс.

Андрей задумался. В словах Макса был резон ‒ даже добыть информацию оказалось ой как непросто, но когда он её получит, и если его подозрения подтвердятся ‒ что тогда?

‒ Не знаю, ‒ ответил Андрей, не придя ни к какому выводу.

‒ Вот именно, ‒ Дьяков заерзал на стуле.

Гронин снова отпил чаю, посмотрев на Николая, но ничего не сказал.

‒ Твоя идея на счет эпидемии ‒ интересна, ‒ мягко сказал он. ‒ Я бы с удовольствием послушал, как все было, хотя бы из праздного любопытства, но в данный момент это ничего нам не дает, а значит, мы не станем тратить время и силы зря, и сосредоточимся на том, что действительно важно. А важно сейчас ‒ дожать «волков», до сантиметра изучить их территории и установить над ними надежный контроль. «Степные волки» были слабой бандой, и мы не должны повторять их ошибки, поэтому мы будем много и упорно работать и выжмем из наших территорий все, что сможем. У них не было почти никаких ценных ресурсов или производства, значит, во многом по-прежнему придется полагаться на гильдию. Торговцы всегда хоть и недорого, но с радостью покупают продукцию сельского хозяйства, значит, мы сосредоточимся на его производстве и купим у них то, чего нам не хватает. Наши задачи остаются прежними ‒ нам нужны люди, материально-техническая база и максимально возможная автономность. И напоследок ‒ мы будем собирать информацию. Всю, какую только сможем: о бандах, о гильдии, о «Рассвете» и других организациях, и о монахах – они меня интересуют больше всего. Занимаясь этим, ты по возможности сможешь продолжать свои поиски по эпидемии.

В дверь постучали. Павел разрешил войти и на пороге возник Лебедев ‒ он пришел за Дьяковым, который кому-то срочно понадобился. Николай нехотя поднялся, козырнул Максу и Павлу, небрежно кивнул Андрею и покинул кабинет.

– Хорошо, что он ушёл, – в свойственной ему манере заметил Макс. – Его кислая рожа портила здесь атмосферу.

– Майор, я тебя просил, – Павел был недоволен репликой Макса.

‒ Приношу свои извинения.

Макс изобразил какое-то странное движение, которое, по его мнению, должно было подкрепить извинения, но на самом деле больше напоминало павиана в брачный период. Гронин вздохнул и продолжил разговор.

– Значит так, наша задача сейчас ‒ окончательно решить проблему «Степных волков» и установить контакт с бывшими армейскими частями. Если удастся связаться с «Булатом» ‒ есть вероятность, что мы сможем присоединиться к ним и таким образом сразу решить целый ряд своих проблем.

Макс шумно затушил окурок, будто пытался пробить дыру в пепельнице, которой всё-таки воспользовался.

– Мы слабые, – немного раздражённо отметил он. – Отваги и желания добиться своего у нас немало, но по материальной части мы слабее даже этих драных «волков». «Булат» может нам пригодиться, так что ты должен прилагать максимум усилий, понимаешь?

Понимать-то Андрей понимал, но в голове у него было другое. Ему очень не понравилось, что ни Гронин, ни Родионов не разделяют его взгляды на проблему эпидемии. Они готовы были жить дальше, приспособиться к новым условиям, попытаться прогнуть их под себя, в крайнем случае ‒ бороться с ними. Он же чувствовал себя жертвой и жаждал мести, а Аня, сама того не ведая, совершенно случайно задала ему вектор движения, точно такой же сильный, как в случае с отцом. Вопрос Родионова, что он будет делать, когда получит интересующую его информацию, всколыхнул что-то внутри, но здравый смысл не смог возобладать, и Андрей все равно остался полностью поглощен своей идеей.

‒ Понимаю, – задумчиво кивнул Андрей. – А гильдия не может предоставить нам информацию по «Булату»?

‒ Леонелли делает вид, что понятия не имеет, что это такое, ‒ ответил Павел.

‒ Сукин сын, ‒ в сердцах бросил Макс.

‒ От Владова с нами разговаривает какой-то Штерн. У него любимый ответ ‒ «я не уполномочен предоставлять такую информацию». Если подытожить все наши разговоры, то создается впечатление, что он уполномочен только повторять эту фразу. Так что придется пробиваться самим.

Андрей вздохнул, догадываясь, что случится после того, как он озвучит вопрос, который сейчас крутился у него в голове, но все равно сделал это.

‒ Значит, эпидемия интересна только мне?

Родионов громко выпустил воздух через сжатые губы, а Павел прикрыл лицо рукой. Андрей почувствовал, что сейчас разразится буря. И не прогадал.

‒ Парень, во-первых, ты забыл, где находишься и с кем разговариваешь! ‒ внезапно взорвался Макс. ‒ Во-вторых, тебе уже объяснили ‒ мы не можем заниматься всякой хернёй, когда стоит вопрос об элементарном выживании. Особенно надо обратить внимание на тот факт, что все твои домыслы исходят от неудовлетворенного интереса некоей дамочки, которой что-то там примерещилось. Так что давай уже снимайся с этой туфты и начинай рассуждать здраво. Я даже тебе помогу и покажу в каком направлении ты должен думать ‒ одному Богу известно, кто и где располагает достоверной инфой об эпидемии. Допустим, только допустим, что ты найдешь эту информацию и даже подтвердится, что вирус создали чьи-то грязные ручонки – что дальше? Узнаешь ты, что вирус вырастил Вася Пупкин и жил он в Америке ‒ что делать будешь? Вплавь через океан попрешь? Искать Васю? А если окажется, что никто в эпидемии не виноват, и все сделала сама природа, что тогда? Огромные усилия, потраченные впустую? Всё, Андрей! Снимайся с этого дерьма! Нужно жить дальше, стремиться умереть от старости среди нормальных людей, а не страдать херней и из-за этого сдохнуть, как раб, в канаве.

Андрей сидел, низко опустив голову. Каждое слово, сказанное Родионовым, было абсолютно верным и логичным, а тон напоминал тот памятный для Андрея вечер, когда его назвали трусом. Макс, несмотря на свою показную прямоту и наигранную простодушность, умел подобрать слова и интонацию, когда это было нужно. Мало кто мог тягаться с ним в вопросах логики и мотивации. И допросов. Павел и бровью не повел, слушая его, чем окончательно разбил Андрея, надеявшегося хоть на какую-то поддержку.

– Извините. Я все понял, ‒ смиренно сказал Андрей, вздыхая. ‒ Есть последний вопрос – почему я?

– Потому что мы тебе доверяем, – ответил Павел без раздумий, словно Макс только что не выдавал никакой тирады. – Ты толковый парень. Хоть ты и молод, и иногда горяч, но я чувствую, что ты нас не подведёшь. Ведь я прав?