— …чтожить! …пасность!

Шагоход не дал долго держать себя, и рванул… Раздался скрежет, перемороженная цепь разлетелась, и шипастый шар остался лежать на земле.

— …реждение! …чтожить!

Дальше пошло полегче. Правда, танкам приходилось несладко под ногами у робота — он не только пытался их раздавить, но и схватить клешней.

У рискнувшего Кракена разок вырвали щит. Раздались частые выхлопы, будто в конечности загазовал отдельный двигатель, и клешни сдавили щит, будто кусочек фольги. Я сразу понял, что то же самое ждет любого игрока, попади он в лапы к этому роботу.

— …чтожить! …чтожить!

В какой-то момент раздался грохот, и колпак шагохода взорвался. Накренившись, робот завалился на бок, и из дыры в стекле наружу посыпались сотни, тысячи «осколков разума гномов».

— …то-о-о… о-о-о… жи-и-и-и…. — раздались последние предсмертные хрипы шагохода.

— Офигеть! — Винтик кричал от счастья, — Ура-а-а-а!!! Мега-таран мой!

Не успели мы обрадоваться, как из той же дыры осторожно выползла темная субстанция, напоминающая жидкий дым. Она застыла над землей, вытягиваясь в какую-то высокую фигуру, а потом медленно поплыла к нам.

Наш рейд огрызнулся стрелами и магическими снарядами, но они все прошли сквозь дым, не причиняя вреда, а к нам уже тянулись, стелясь по земле, черные щупальца.

Вот один танк подскочил и рубанул по щупальцу мечом. В следующий же миг его поглотило и он с криком исчез в черной гуще.

— Отступаем! — сразу скомандовала Сцилла, — В бой не лезть!

— Вот же на хрен!!! — заорал Кракен, — И что делать?

— Вестник! — крикнула Сцилла, — Пробуй ты!

Священник вышел вперед и скастовал с неба белый луч, ударивший в облако черного дыма. Но фигура вдруг расползлась бубликом, не касаясь белого луча, и спокойно обтекла его.

Вестник пошел долбить такими лучами, а облако дыма, не обращая внимания, продолжало деформироваться, избегая контакта с магией священника.

— Нас обманули! — закричал Винтик, — Это не Ше восемьсот!

— Не поняла? — переспросила Мираж, — Ты о чем!

— Да это явно Ше тысяча! Гляди, какой текучий!

Щупальца торопливо устремились к священнику, поэтому Вестнику пришлось прекратить кастовать, и он отбежал к нам. Наш рейд потихоньку отступал, и вскоре нам стало понятно, что против нового противника любая магия была бесполезна.

— Магия не действует, — нервно сказала Сцилла, — И опыта нам еще так и не дали. Получается, это все тот же босс.

Она махала руками, заставляя танков отступать.

— Слушайте, а если он текучий, — задумчиво сказал Винтик, — То, может, этого Шерминатора можно убить так же, как и в фильме?

— Что имеешь в виду, гном? — лидер Аргентума, кажется, услышала Винтика.

— Ну, заморозили его там…

— Фро-о-осты! — Сцилла сразу же позвала магов холода.

На весь рейд их было всего двое, и в следующий миг в сторону темной субстанции полетели замораживающие облака. Тут же злой черный дым, подкрашиваясь белесыми потеками, действительно начал замедляться.

— Ни фига себе, — раздалось в толпе.

— Не останавливается, — проворчала Сцилла, — Только замедлился.

Снаряды так и не причиняли дыму вреда, но теперь мы могли спокойно ходить кругами, не давая ему до нас дотянуться. Сколько это могло продолжаться, никто не знал.

Новые удары Вестника так ничем и не навредили., как и любая другая магия. Что мы только не перепробовали — замедление субстанции никак не сказывалось на ее живучести.

— Так, — сказала наконец Сцилла через пятнадцать минут попыток, — Сейчас оттянем ее к краю, и соберем осколки. Хотя бы так.

Но только мы сделали попытки приблизиться к луту, выпавшему из поврежденного шагохода, как черный дым будто взбесился. Он стал вспучиваться, почковаться на кучу мелких облачков, и тут маги холода растерялись. Против нескольких целей они были беспомощны.

Когда облачка стали набрасываться на игроков и поглощать их, оставляя после себя только трупы, Сцилла холодно скомандовала.

— Сейчас я скажу, кто будет отвлекать босса, а кто заюзает свиток телепортации. Надо спасать хоть кого-то.

Раздалось недовольное ворчание, но перечить Сцилле никто не стал. Все знали, что лучше обойтись малой кровью, чем лечь всему рейду.

Правда, облако разрослось уже до таких размеров, что шанс на то, чтобы просто улететь, становился мизерным. Все, кто станет в каст телепортации, будут легкой мишенью.

— Лукарь, я был рад с тобой познакомиться, — сокрушенно покачал головой Винтик, — Надеюсь, в следующей жизни мы встретимся.

— Обещаю, Винт, — сдерживая нервный смех, сказал я, — Это даже меньше, чем через минуту произойдет.

На нас уже надвигалось несколько зыбких облаков, вытянувшихся в зловещие фигуры, и наши пули и стрелы не причиняли никакого вреда. Я оглянулся — если только попробовать унестись отсюда с ускорением. Но я не успею залезть на обрыв, а прятаться в коридорах и туннелях…

— Офигеть! — вдруг побледнел Винтик, — Вот же мы балбесы!

— Что случилось?

— Да я только сейчас глянул на шагохода, когда мимо пробегали.

— И?

— Он активен для моего навыка «механизмы»! Я его починить могу!

Сцилла услышала Винтика и заорала во все горло:

— Торетто!

Но именно в этот момент закованный в сталь главный технарь Аргентума пропал в одном из темных облачков.

— А-а-а!!! Вот же на фиг! — зарычала Сцилла, — Тормоза-гномы!

Неожиданно небо над Павшими Чертогами расколол страшный грохот. Мощный движок заревел, загазовал всеми возможными способами. Я сразу же повернулся к шагоходу — неужели сам воскрес?

Но нет, робот так и лежал наподвижно, украшенный светящейся под корпусом россыпью «осколков разума».

Зато от темного края кратера на нас неслась звезда! Даже яркий Изиль на ее фоне казался блеклым.

Мы прищурились, пытаясь рассмотреть, что это. Но яркий свет не давал рассмотреть, кто нес или вез эту звезду, похожую на ярко сверкающий камень.

— Ганкер! — рядом оказался Кракен, — Узнаешь звук?

Едва он сказал это, как я вспомнил. И сразу же на фоне яркой звезды стал вырисовываться силуэт круглого трактора. Гусеницы дробили щебень и торчащие обломки — к нам катился наш давний знакомец, которого мы с танком встретили здесь тогда.

А еще больше нас поразило, как свет прожектора влиял на черную субстанцию. Облачка вдруг задергались, будто в конвульсиях, заметались между игроками, прячась в их тень. Сгустки сливались обратно в одну тучу, будто так им легче было переносить боль, и в конце концов вся черная масса трусливо застыла в тени торчащей из земли плиты.

Щупальца облака пытались вытянуться в сторону, будто искали выход, но вокруг все было ярко освещено прожектором, и ему некуда было деваться.

Трактор, так похожий на шлем водолаза, подъехал, и, блеснув стеклом, с шипением открылась передняя крышка-иллюминатор. Подсветилось нутро агрегата, и мы увидели того самого гнома-торговца. Он сидел в старом деревянном кресле, окруженный рычагами и приборами.

Торчащая, как у безумного доктора, шевелюра, потертый кожаный комбинезон. На глазах выпуклые очки-гоглы, как у летчиков — плотные кожаные дужки и небольшие линзы.

Шкевин, исследователь, черный гном

Раздался голос, скрипящий, прямо под стать тщедушному телу гнома:

— Ох, ты ж, гномья моя башка! — круглые линзы и так придавали удивленное выражение лица, но Шкевин еще и рот распахнул, — Как завалили шевоську-то?!? Ну, молодцы, страннички!

И он вдруг, оттолкнувшись от кресла, выскочил из трактора, деловито обошел его, опираясь о гусеницы. Траки доставали ему до плеча, но гном только по-отечески хлопал, приговаривая:

— Трактошка, ща все будет! День-то какой удачный, сколько ждали-то…

Наш рейд, в котором осталось около семидесяти человек, так и стоял, раскрыв рты, и Сцилла среагировала первой.

— Саппорты, чего телимся? — рявкнула орчиха, — Почему я трупы вижу?