— Заболтались мы с тобой, Алекс, — резко отстранилась от меня девушка, оставив лишь тёплый след на щеке. — Через десять минут посмотрим, кто тут настоящий мужик.

С этими словами она тихо ушла, ступая по холодному песку босиком. Неудивительно, что я проспал её появление.

А у меня осталось ещё немного времени, чтобы окончательно всё взвесить. Моя землячка могла сколько угодно пучить глаза и размахивать ножом, но зарезать человека она могла лишь чисто случайно. Другое дело — её любовник, который может меня забодать во всех смыслах. Идти в бега с таким мутным типом не очень-то и хотелось, хотя он рискует наравне со всеми нами. И всё равно, доверия к нему так и не проклюнулось.

Только нормальной альтернативы для меня не существует в принципе. Даже если Хат преодолеет топографический кретинизм и найдёт то самое место, что там будет ждать рабов? В лучшем случае — полные рюкзаки трофеев и долгий обратный путь по всё той же пустыне. Тут вроде бы есть поселения и даже целые города, но попробуй до них ещё дойди.

Скорее всего, это получится лишь у тех, кого посчитают полезным, и кто изъявит желание остаться в банде. На это указывали обрывки подслушанных разговоров и острое желание лидера набрать побольше шеков-невольников, чтобы перекрыть кадровый голод. А нужен ли им слабый по местным меркам иноземец, который толком не умеет ничего, кроме как великолепно язвить?

— Очень маловероятно… — проворчал я, поднимаясь на ноги.

Сразу ломиться к шатрам не стал, а для начала немного размялся, разогнав кровь по телу. Мало ли, как дело повернётся.

Часов у меня давно уже не было, так что пришлось ориентироваться лишь на внутренние ощущения. Вроде бы прошло не десять, а все пятнадцать минут. С запасом, так сказать.

Шёл я нарочито громко, даже не пытаясь скрыть собственные шаги. Песок всё равно приглушал звуки, и поэтому меня окликнули уже в нескольких метров от громадной туши клетконосца. К слову, храпел он с таким смаком, что его наверняка было слышно на соседнем бархане.

— Стой! Куда прёшь?

С разных сторон из ночной мглы ко мне шагнули две человеческие фигуры. Сёстры только начали своё восхождение, а костры пустынные охотники зажигали исключительно для приготовления пищи, чтобы сберечь ограниченный запас дров. Так что рассмотреть часовых я смог лишь после того, как те приблизились ко мне на расстояние вытянутой руки.

Ими оказались угрюмый рыжий бородач по имени Масару, вооружённый кривой саблей, и одна из женщин-стрелков с неизменным арбалетом. Звали её Риска, что лично у меня вызывало стойкую ассоциацию со снайперским прицелом. Только у здешнего оружия ничего такого не наблюдалось и в помине, ими работали на дистанции в несколько десятков метров. На глазок.

— Ты оглох, раб? — прорычал пустынник, выразительно положив руку на рукоять сабли.

— Я просто хочу попить, — выдал я первое, что пришло в голову. — Жажда мучает, заснуть не могу.

— Не положено, убирайся!

Короткий тычок тыльной стороной рукояти в живот опрокинул меня на спину. Спасибо, что хоть так, а не лезвием. Едва успел напрячь пресс, иначе бы потерял самое драгоценное в моей ситуации — возможность говорить.

— Слушайте, кхе-кхе, — просипел я, с трудом восстанавливая дыхание. — Это ведь я вам помог с Ку. Мне много не нужно, буквально пару глотков.

— Это тот иноземец, что с роем дружит, — узнала меня женщина. — Тот его часто вспоминает, просил даже с собой держать.

— Ну уж нет! От жука хотя бы есть польза, а от этого дохляка — никакой.

Ку действительно частенько порывался со мной поболтать, но большую часть времени мы были разлучены, как часто бывает в любовных романах. Он вынюхивал безопасный маршрут на пару с костепсом, а я плёлся ближе к хвосту каравана. Лишь на привалах нам удавалось немного поболтать во время раздачи еды и перед отбоем.

— Я не прошу меня тут оставить, — продолжил я канючить, кое-как поднявшись на ноги. — Дайте только горло промочить!

Масару оставался непреклонен, а вот Риска решила проявить добросердечность:

— Там в мехе осталось немного воды. Пойдём.

— Ну и дура, — буркнул бородач.

Мы втроём подошли к клетконосцу, возле которого спал мой инопланетный приятель. От наших разговоров он проснулся и удивлённо уставился на меня:

— Рю-Ми-и-ин? Что ты тут делаешь?

— Сушняк замучил, спи давай, — отмахнулся я. — Эти ваши палочки с сухарями всю влагу из организма вытягивают.

Женщина повесила арбалет за спину, нацедила из тощего бурдюка немного живительной влаги в плошку и протянула её мне. Во рту у меня и правду пересохло от волнения, поэтому воду я выхлебал с большой охотой. Даже Станиславский поверил бы такой убедительной игре.

— Спасибо вам, добрые люди.

— Вали к своему гарру и больше не смей показываться здесь, — хмуро предупредил меня сабельщик. — А не то…

Увы, закончить фразу Масару не дал разделочный нож, воткнувшийся ему по самую рукоять куда-то под подбородок, чуть повыше шейного платка. Пока мы топтались вокруг шумного животного, к нам незаметно подобрался Арх, проявивший удивительную ловкость для его внушительной комплекции. Ему всего-то было нужно, чтобы часовые встали рядом, плечом к плечу. И не успел проткнутый мужчина булькнуть первым кровавым пузырём, как на шею его удивлённой напарницы легла обмотанная тканью цепь кандалов. Мы все позвякивали звеньями при ходьбе, будто заправские приведения, но бывшему наёмнику понадобилась максимальная шумоизоляция.

Шек моментально затянул самодельную удавку, и арбалетчица тихо захрипела, выпучив глаза. Его цепь была куда толще наших, но даже с тканевой обмоткой у женщины не осталось ни единого шанса. Она вцепилась в петлю обеими руками в тщетной попытке вырваться, а рядом брякнулся Масару, шипя пробитым колесом. В целом же вся эта возня получилась не громче храпа тяглового зверя.

Один лишь испуганный Ку едва не подвёл нас всех под монастырь громким возгласом, но я успел заткнуть ему рот ладонью по примеру Маши Ксандиновой. Звук надломился и не перебудил весь лагерь.

— Тише, друг, всё в порядке.

— Ничего не в порядке! — тихо пропищал рой, оттолкнув мою руку. — Нас всех убьют!

К счастью, он смог преодолеть первый шок, и сильно понизил голос. Иначе его пророчество вскоре бы исполнилось.

— Мы собираемся бежать, Ку, — изложил я нехитрый план. — Но без тебя нам до скал ночью не дойти.

— Но зачем вам в Синкаан? Там опасно!

— Опасней, чем в пустыне?

— Не знаю, но здесь мы были хотя бы под защитой. А теперь…

Риска наконец-то обмякла, перестав сучить ногами, но шипастый гигант не спешил размыкать удавку. Тут безопасным удушением из арсенала БДСМ и не пахло, поэтому на моей совести оказался уже второй труп. Масару тоже не спешил умирать, елозя по песку, но лезвие наверняка пробило ему не только горло, но и верхнее нёбо. А там и до мозга, вроде бы, недалеко. С такими ранами, увы, не живут.

На душе скребли саблезубые тигры, ведь женщина-стрелок не сделала мне ничего плохого, а даже наоборот. Меня колотила нервная дрожь, но в целом состояние оказалось куда лучше, чем я опасался. Всё же созерцание трупов и прочих ужасов принесло свои дивиденды, немного закалив мою нежную психику. Вот если бы в самый первый день на моих глазах безжалостно убили двух людей, то меня пришлось бы долго откачивать. И не факт, что получилось бы.

Хотя жгучая тошнота никуда не делась, и только разговор с напарником не давал ей накрыть меня с головой. А ещё предательски подгибались ватные ноги.

— Прорвёмся, Ку, — успокоил я роя, как мог. — Арх там бывал, он проведёт нас.

— Там живут лишь мятежники и бандиты. А ещё каннибалы, которые беспорядочно жрут всех. И без-улья, и нас…

— Это правда? — спросил я у шека.

Тот перестал терзать тело женщины, чья голова безвольно свесилась набок, и теперь деловито её обыскивал, не обращая внимания на агонизирующего часового. Тот ещё немного подёргался и тоже затих.

— Да, всё так и есть, а теперь заткнитесь оба!