А потом всё окончательно пошло под откос.

Очередная каменюка прилетела в бок последнему рабу из примкнувшей к нам троицы, и он не придумал ничего лучше, чем ухватиться за ковыляющую рядом Машу. В итоге равновесие потеряли оба и дружно шмякнулись у самого края ближайшего кратера. Первым вниз соскользнул мужчина, а следом за ним сорвалась и девушка.

Я опрометью бросился вперёд, едва не оставшись без глаза от врезавшей по скуле гальки, и в последний момент успел схватить Машу за вытянутую вперёд руку. Пришлось едва ли не нырнуть за ней в воронку, распластавшись на песке. А вот загребающий здоровой рукой невольник уже достиг самого дна и резко провалился, будто его кто-то дёрнул вниз.

Ох, не к добру это…

— Алекс?!

В одном этом коротком выдохе землянке удалось вложить столько смысла, что не хватило бы и на часовой монолог. Она уже наверняка простилась с жизнью и никак не ожидала, что кто-то сдуру полезет её спасть. Правда, и мне самому бы сейчас не помешала помощь. Без точки опоры я понемногу начинал соскальзывать следом, не говоря уже о том, чтобы полноценно вытянуть девушку. Она хоть и лёгкая, но всё равно не пушинка.

Одно радовало, что камни так низко почти не летали.

— Греби давай, а не то оба уедем! — предупредил я её и следом крикнул куда громче. — Эй, Арх! Ты где?

Пришлось едва ли не вывихнуть шею, чтобы рассмотреть нашего предводителя. Шек улепётывал прочь на всех парах, прикрыв рукой костяную голову. И оборачиваться он явно не собирался, хотя прекрасно нас слышал.

— Гандон ты ребристый! — крикнул я ему в след, не заботясь о переводе.

Дно воронки, где сгинул невольник, пошло крупной рябью и стало нехорошо вспучиваться. Камни оттуда почти не вылетали, только мы с Машей вместо того, чтобы поскорее выбираться, понемногу к нему приближались. Девушка изо всех сил старалась зацепиться хоть за что-то, но струящийся вниз песок всё сильнее увлекал её за собой. И меня заодно. Даже по самым приблизительным прикидкам в яму уже мог спокойно поместиться грузовик, но движение не собиралось стихать. Пещера там под нами, что ли?

— Ку-у-у! — выкрикнул я до рези в лёгких. — Помоги нам!

Но в ответ не донеслось ни звука. Зато спустя несколько секунд меня кто-то крепко схватил за ногу, притормозив наше неуправляемое соскальзывание. Большей частью тела я уже находился в воронке, поэтому рой подоспел очень вовремя. Ещё бы немного, и быть беде.

— Спасибо, друг! Тяни!

— Бросай эту дуру, — спокойно посоветовал мне женский голос сверху. — Иначе оба умрёте.

Я оторопел от такого поворота, но голос узнал моментально. Это была Инья — соплеменница и правая рука Хата. Учитывая её скорость, продемонстрированную в стычках с рвачами и прочими хищниками, неудивительно, что за нами отправили именно её. Быстро эта сучка сюда добежала…

— Алекс, не отпускай меня! — взмолилась перепуганная Маша.

Взгляд её расширенных от страха глаз мог растопить даже камень. Но я с удивлением понял, что не нуждаюсь ни в каких дополнительных стимулах. Просто поступаю так, как считаю правильным. Даже не ожидал от себя подобного благородства, но кроме злости на рабовладелицу, никакого протеста в душе не поднималось. И встань передо мной выбор, то в бездну под нами отправилась бы чернокожая садистка.

— Не ссы, — ухмыльнулся я. — Мне уже не в первой тебя из жопы вытаскивать…

— Эй, ебаклак! — донеслось сверху. — У тебя несколько секунд на раздумье.

За точность перевода ручаться бы не стал, но Инья произнесла что-то максимально близкое к этому.

— Я успею! — пискнула Маша, вцепившись в моё запястье второй рукой.

В принципе, бывшая альпинистка имела все шансы выбраться, использовав меня в качестве живого трамплина. Только в этот момент дно воронки взорвалось, выпустив наружу что-то большое, чёрное и страшное. Будто гигантская глотка, усеянная острыми клыками на всю обозримую глубину. По периметру эту зубастую кишку-переросток окружали угловатые суставчатые отростки, сплошь покрытые зазубринами.

Я изо всех сил дёрнул взвизгнувшую девушку на себя, но как часто бывает в кошмарах, безнадёжно опоздал. Пасть рывком подалась вперёд, по пути щедро зачерпнув песок, в котором мы все барахтались, а потом так же резко сомкнулась. С тошнотворным хрустом.

И не стало ни Маши, ни моей руки, за которую она до последнего держалась.

Автор: Сергей Мусин https://www.artstation.com/samfx

Всё дальнейшее отложилось в памяти лишь разрозненными фрагментами. Очень яркими, но оборванными, без начала и конца. Я точно помнил, как с воем катался по песку, орошая его собственной кровью. А вот как там очутился — отрезало напрочь. Ещё запомнился эпизод, где Инья накладывала жгут на огрызок моей руки, прижимая меня коленом. Чтоб я не дёргался слишком сильно. Вокруг нас по-прежнему фонтанировали камни, но чернокожая охотница не обращала на них ни малейшего внимания, хотя из брони на ней был всё тот же спортивный костюм. А тем временем из некоторых воронок уже вовсю высовывались твари, окончательно стирая грань между реальностью и ожившим кошмаром.

Только боль была вполне настоящая, и она сводила меня с ума. От криков быстро сел голос, так что под конец я мог лишь громко сипеть и выгибаться всем телом. Следующий сохранившийся обрывок это наглядно демонстрировал. Только дёргался я уже на девичьем плече, а вокруг продолжал твориться какой-то дикий трип. Однажды зубастая глотка клацнула так близко, что показалось, что сейчас от меня ещё что-нибудь откусят.

Потом я снова трясся на плече, но уже на более широком, мужском. Не сказать, что стало удобнее, но болтало меня куда меньше. И воронки почти что не попадались на глаза. Вторым носильщиком оказался Хётси, который о чём-то яростно спорил с моей спасительницей. Увы, большая часть их перепалки позабылась, кроме нескольких ругательств и странной фразы Иньи: «Лучше бы ты стал главным, Хё».

А последним фрагментом было короткое врачевание после того, как охотники покинули опасную зону. Меня грубо бросили на песок, словно дорожную сумку, и на скорую руку обработали кровоточащую культю. Я вновь узрел пузырёк с чёрной субстанцией со множеством названий, которую девушка растворила в какой-то мутной янтарной жидкости. Получившимся раствором медового цвета она и залила открытую рану.

По ощущениям это было нечто вроде кислоты. Точно не спирт, ибо он не шипит на коже, будто газировка. А в нос отчётливо ударил запах горелого мяса, какой издаёт забытый в барбекю стейк. Оказалось, я всё ещё был способен орать, пусть и с посаженными голосовыми связками. Но тут мой организм наконец-то решил, что с него хватит всего этого дерьма, и потушил сознание.

В себя я пришёл уже в гробу.

Ну, чисто технически это был грубо сколоченный ящик, заваленный всяким тряпьём, но мне от этого открытия легче не стало. Как и от его убаюкивающего покачивания, что намекало на то, что нас кто-то несёт. Внутри было очень тесно и душно, всё тело занемело от неудобной позы скрюченной каракатицы. У которой хулиганы оторвали одно из щупалец.

Терзающая боль в плече никуда не делась, хоть и стала чуть менее острой. Но стоило мне чуть-чуть потревожить обрубок, как тело пронзала очередная вспышка. Кричать я не мог, лишь негромко мычал, кусая потрескавшиеся от жажды губы. Во рту пересохло, а тело обессилело. Вшитая в меня операционная система подсказала, что крови в организме сильно поубавилось, а шкала правой руки потухла, сменившись надписью: «Не функциональна».

Ну да, а я-то и не заметил…

Вскоре мои слабые стоны всё же привлекли чьё-то внимание. Крышка ящика сдвинулась, и по глазам резанул беспощадный свет.

— Живой?

— Воды-ы-ы! — прохрипел я, зажмурившись.

— Раз хочешь пить, помирать не собираешься, — заключил голос свыше. — Никуда не уходи, сейчас вернусь.