— Он опаздывает, — сообщил Крейк, держа перед собой карманные часы.

Малвери уставился на демониста сквозь свои круглые очки с зелеными стеклами.

— Нет, как же так! — возмутился Грайзер.

— Он оптовый торговец. Мы покупаем продовольствие. Все происходит мирно и в рамках закона. Расслабься, сделай милость.

Малвери посмотрел на улицу. Оба они сидели на веранде кафе. Под ними мычали и орали рушу и ослы, скрипели телеги, толкались и перекликались горожане. На противоположной стороне пыльной улицы находился склад пекарни, его перекошенные деревянные ворота были распахнуты настежь. Во дворе сновали светловолосые даккадийцы.

— Такое количество харчей сразу не погрузишь, — заверил он Крейка и добавил, обмахнувшись мясистой ладонью: — К тому же в Самарле не слишком торопятся.

Крейк спрятал часы и развернул вардийскую газету, купленную у мальчишки-разносчика. Она оказалась вчерашней. Заголовок на первой полосе поверг демониста в оторопь: «Вандалы, разгромившие Ментенфорс, все еще на свободе». А ниже размещалась ферротипия купола хранилища Института Ментенфорс, в котором Малвери пробил из пушки огромную дыру.

К счастью, их имена упомянуты не были. Получается, что Бри и Грудж ничего не сказали прессе. Интересно, что бы это значило на самом деле? Но пока он не мог хладнокровно обдумывать события.

Крейк положил ноги на соседний стул. Он обливался потом, и даже большой зонт не защищал его от солнца. Зонт был закреплен посреди круглого столика из кованого железа, на котором стояли чайник травяного чая и графин сладкого местного ликера. Весь минувший час Малвери неутомимо прикладывался к своему стакану и понемногу пьянел. Крейк, отказавшийся от алкоголя, изрядно нервничал. Ему не нравилось, что они вернулись в Шасиит. Он боялся, что их схватят саммайские солдаты.

Ну а Малвери, напротив, чувствовал себя в безумной суматохе спокойно. Они приняли меры предосторожности и зарегистрировали корабль под другим названием. Кроме того, Джез для конспирации перегоняла «Кэтти Джей» из порта в порт, которые были расположены в разных концах города. Конечно, им потребовалось некоторое время — они потратили на все еще одну ночь, — но теперь дело оставалось за малым. Сейчас они получат продукты. Ашуа, в свою очередь, занималась лекарствами.

Капитан отправился искать Тринику Дракен, которая тоже находилась в Шасиите. У него имелся компас со вселенным туда демоном, а у нее — серебряное «связное» кольцо. Малвери и знать не хотел, что происходило между ними, но капитан заявил, что у него есть план нападения на Гагрииск, в котором он предусмотрел ее участие. Короче, ему виднее.

— Ну и новость, — пробормотал Крейк, поднимая голову от газеты. — Какой-то город в Оленфае публично объявил, что будет воевать с эрцгерцогом, если тот попытается объявить пробужденцев вне закона.

— Ничего себе, — проворчал Малвери.

— Крестьяне! Должны соображать, что эрцгерцог такого не потерпит!

Доктор отхлебнул ликера. Он не любил болтать с Грайзером о религии. Демонист ненавидел пробужденцев и заводил обличительные речи по любому поводу. Малвери не верил во Всеобщую Душу (попытка разочарованных роялистов сделать пророка из последнего короля была шита белыми нитками), но и не собирался мешать другим. Проблема состояла в том, что эрцгерцог придерживался иного мнения. Он мечтал о возможности избавиться от них. Все могло обернуться плохо.

На его памяти Вардия уже дважды воевала за свою свободу. Многие считали, что самми намерены напасть и в третий раз. Но вместо того, чтобы объединяться, вардийцы ссорились между собой. Малвери боялся подумать о том, что случится, если кто-то не уступит. Вардия не знала гражданских войн с тех пор, как герцоги ликвидировали монархию. Одна только мысль о том, что его соотечественники будут сражаться друг с другом, приводила Малвери в ярость. Проклятье, это ведь их страна! Они прежде всего вардийцы. Почему люди так забывчивы?

Именно капитан, вернувшись из-за Погибели полгода назад, снабдил эрцгерцога «боеприпасами», необходимыми для борьбы с пробужденцами. Малвери следовало бы остановить его. Но он предоставил событиям идти своим чередом. Он всегда так поступал.

Его охватило уныние, приятное опьянение исчезло. Он осушил свой стакан и наполнил его снова. Но облегчения не было.

Доктору стало как-то неуютно. Он потянулся, шлепнул ладонью муху, усевшуюся на затылок, и обвел взглядом веранду кафе. По ней бродил одинокий официант. Самми и вардийцы прятались от яростного солнца под зонтами и тентами. Улица вдруг сделалась зловещей, вокруг зудело бормотание шпионов и тайных заговорщиков. Сколько еще продержится этот неустойчивый мир? Возможно, самми наблюдают за вардийцами, завидуя их богатым запасам аэрума? Наверное, скоро объем контрабандных поставок через Зону свободной торговли станет для них недостаточным по сравнению с их мечтами о великих империях?

Все менялось. И вряд ли к лучшему.

Он вспомнил встречу со старым приятелем в клубе «Аксельби». Предложение Хоукби было заманчивым. Постоянная работа в приюте, уход за душевнобольными. А потом — собственный хирургический кабинет. Тогда перспектива показалось ему замечательной, но сейчас он засомневался. Подобное будущее немного страшило. Или, если говорить честно, его пугал алкоголь.

Он помнил свою прежнюю жизнь. Серость, сплошная рутина. Дом, операционная, клуб. Малвери боялся этого ритма. Он моментально находил места, где можно было выпить, и скоро возлияния стали узловыми моментами его дня. Все происходило регулярно, как движение стрелки часов. Порция виски спозаранку, чтобы взбодриться. Следующий раз — перед утренней сменой (но никогда — между приемами пациентов, пока он делал записи в истории болезни). Затем — во время ланча, чтобы передохнуть. Во время операций он воздерживался, но вечерами страдал без крепких напитков. Поэтому он прикладывался к бутылке, прежде чем отправиться в клуб. А там принимался за дело по-настоящему.

В полетах он скучал, но зато, оказавшись на земле, не сомневался, что «Кэтти Джей» нигде не задержится и снова отправится в путь. Конечно, Малвери закладывал за воротник, но когда команда нуждалась в нем, он собирался с силами. Если капитан — Дариан Фрей, никогда не знаешь, где и во что вляпаешься. Эта неупорядоченность и заставляла Малвери быть относительно трезвым на протяжении большей части дня или, по крайней мере, не пить до посинения. Он не желал подводить товарищей и валяться, словно кит на мели, пока они будут рисковать головами.

Но предложение Хоукби было соблазнительным. Малвери хотел ощутить себя тем молодым хирургом, который заслужил медаль, спасая солдат с поля битвы.

— А что станешь делать, если?.. Ну ты понимаешь.

Крейк опустил газету.

— Если что?

— Если у кэпа не получится.

— Малвери! — Грайзер выглядел потрясенным.

— Брось притворяться.

— Капитан не умрет!

— Неужели? Тебя посетила гениальная идея?

— Возможно, — уклончиво бросил Крейк.

Малвери ждал. Демонист отхлебнул чаю.

— Ну, — рыкнул доктор, — выкладывай?

— Не знаю! — плачущим голосом ответил Грайзер. — У меня есть кое-какие задумки. Пока чистая теория!

— Кэп сегодня что-то принес. Металлический шар с проводами. Он по твоей части?

— Да.

— А поконкретнее?

— Шар предназначен для того, чтобы Железный Шакал не мог его найти.

— Он придумал кличку для своего гада?

— Так назвал его колдун в Изнанке.

— А-а… — Малвери откинулся на спинку стула. Разговор всерьез заинтересовал его. — И как шар работает?

Грайзер поставил чашку с недопитым чаем. Он был рад отвлечься. С его лица даже исчез налет усталости.

— Я считаю, что проклятие является выдающимся примером Искусства, — начал он. — Сведения о существовании примитивного демонизма задолго до того, как мы подошли к нему с научных позиций, существовали всегда. Вдобавок такую практику сложно отличить от суеверия. Вероятно, самарланские колдуны занимались этим на протяжении многих столетий. Но в данном случае мы столкнулись с демонизмом, который опередил наши методы. Вселить в предмет столь разумное и изощренное создание, дать ему подробные инструкции… Не исключено, что нынешний демонизм — лишь остатки древнейших знаний. Ну а мы старательно изучаем все заново! Возможно, наши представления об Искусстве перевернутся вверх тормашками! Я был бы счастлив, если бы разгадал, где и когда возникла реликвия.