Триника внимательно рассматривала метку, как будто надеялась отыскать признаки подделки.

— Сколько осталось? — спросила она.

— Три ночи.

— А реликвия у тебя?

— На «Кэтти Джей». Но откуда она взялась, неизвестно.

— Что ты собираешься делать? — беспомощным голосом осведомилась она.

— На юге есть одно место. Не то завод, не то рудник. В общем, трудовой лагерь где-то в Долине Удушья.

— Гагрииск. Я слышала о таком месте.

— В общем, там они его и держат.

— Кого?

— Йорта-путешественника. Он отыскал эту треклятую реликвию. Наверное, он расскажет, где раздобыл ее.

— Значит, ты собираешься освободить его?

— Да. План примерно такой: мы ворвемся туда, перебьем всех и спасем его. А он, в свою очередь, помогает мне.

Триника выпустила его руку и, упершись локтями в колени, играя дрожащими пальцами, уставилась на прудик. Он не помнил, когда она была столь встревоженной.

— Дариан, Гагрииск хорошо укреплен.

— Нам придут на выручку, — заявил он. — Полсотни, а может и больше, муртиан. Местные революционеры. — Он пожал плечами. — Они как бойцы — посильнее моей банды.

— А иного способа у тебя нет?

— У меня и времени нет.

— Три ночи… — прошептала она.

— Эй! — Он прикоснулся к ее плечу, она повернула голову, и они встретились взглядами. — Я пока еще не умер.

Она кивнула.

— Что я могу сделать?

— Одолжи мне «Делириум Триггер».

Она нахмурила брови.

— Тебе… Зачем?

— Лагерь караулит воздушный флот. Фрегат в сопровождении файтеров. Многовато для «Кэтти Джей». К тому же оба моих эскортных файтера сейчас вне игры. А если мы начнем атаковать, нас перебьют с воздуха. А «Делириум»…

— Нет, — отчеканила она.

Безапелляционность этой краткой реплики поразила Фрея.

— Нет?

— Я отправлюсь с тобой. Буду драться. Проси чего хочешь. Но не мою команду.

— Ты — капитан, — произнес он. — Если ты прикажешь, они-то, конечно, ринутся в бой.

— Они не знают тебя, Дариан. А те, кто знаком с тобой, мягко говоря, недолюбливают капитана «Кэтти Джей». Что я им сообщу? Что веду их сражаться задаром? Рисковать жизнями ради чего-то абстрактного?

Фрей внезапно разозлился. Рядом с ужасом, который он совсем недавно испытал, ее сомнения казались пустяковыми.

— И не говори им ничего! — воскликнул он. — Я вроде бы слышал, что на «Делириум Триггер» нет демократии.

— Да, — согласилась она. — Потому-то я и не могу приказать им. Дариан, быть вождем можно, лишь когда тебе доверяют.

— Триника, это я понимаю! — выпалил Фрей. Он разозлился и ощущал подавленность. — Не забывай, свою команду я тоже беру в Долину Удушья. Или ты считаешь, что меня мало мучает совесть?

— Но они — твои друзья. Они идут с тобой по собственной воле. У них есть побуждения, которых нет у моих людей.

— Триника, взгляни на мою ладонь, — вымолвил Фрей.

— Я уже видела ее.

— Посмотри еще раз! — рявкнул он.

Она послушалась и отвела глаза.

— Другого выхода нет, — сказал Дариан. — Если ты мне откажешь, я погибну. Все очень просто.

Она ничего не ответила. Лишь крепко стиснула губы, на ее шее напряглись мышцы.

— Там лишь несколько кораблей, — продолжал он гораздо более мягким тоном. — Твой экипаж не успеет вспотеть. Сбей файтеры. Отгони в сторону. Что угодно. А грязную работу оставь мне.

— Не заставляй меня раздираться между командой и тобой, — пробормотала она.

Он сжал в кулак заклейменную руку.

— Триника, я не хочу умирать, — выдавил он. — Я могу на тебя надеяться?

Долина Удушья — Наблюдатели — Точный график — Атака — Сило ведет расследование

Грязный воздух чуть заметно колебался и свивался в медленные кольца. Над головами нависала серо-желтая дымка, ложившаяся на землю густыми клубами тумана. Отравленная почва была голой и безжизненной. Зиявшие как открытые раны серные ямы источали испарения. Гейзеры и кратеры походили на дымящиеся язвы. Впереди раскинулись унылые болота, испещренные буро-зелеными пятнами. Стояла всеобъемлющая тишина, нарушаемая однообразным отдаленным грохотом.

Долина Удушья.

Фрей лежал на краю одинокого утеса и, прищурившись, смотрел в подзорную трубу. Ему очень мешали защитные очки, но он не мог без них обойтись. Вдобавок маска для дыхания давила на переносицу и больно мяла щеки и подбородок, заросшие щетиной. Даже сквозь нее отчетливо воняло тухлыми яйцами.

— И почему они устроили это заведение в таком кошмарном местечке? — поинтересовался он.

Эхри расположилась рядом с ним.

— Здесь месторождения серы. А еще тут есть аллиум. Редкий и дорогой. Его используют в ювелирном деле. — Даже сквозь маску он услышал презрение в ее голосе.

Рядом с ней был Фэл, а по другую сторону от Фрея — Сило. Пескоход, на котором они приехали, остался внизу. В полумиле от них на пустой труднодоступной равнине находился Гагрииск.

Лагерь с несколькими дюжинами зданий опоясывала высокая стена, из которой торчали сторожевые вышки. Он состоял из трех неравных частей. В первой, судя по всему, обитали начальство, охрана и какие-то службы. Во второй помещались бараки. Дариан уже разглядел ряды длинных построек, куда на ночь загоняли рабов. В третьей части был карьер: плохо различимое изогнутое пятно, занимавшее больше половины огороженного пространства. Между строениями возвышалась буровая вышка, окруженная переплетением труб и громадными баками.

Темный фрегат плавал на якоре над посадочной площадкой, на которой отдыхал грузовоз. А вот файтеры, о которых предупредила Ашуа, куда-то сгинули. Вероятно, они находились в чреве фрегата, готовые в любой момент вырваться на волю.

Другие подробности терялись в желтом тумане. Но Фрей продолжал изучать укрепление. Внезапно он напрягся и передал трубу Сило.

— Слева, возле стены, — сообщил он. — Что там?

Сило надолго прильнул к окуляру.

— Зенитное орудие, — сказал он наконец.

— Я тоже так решил, — буркнул капитан и выругался сквозь зубы. — Ради каких слюней им понадобилась зенитная пушка? Кроме того, конечно, чтобы сбивать корабли?

— Гагрииск не просто трудовой лагерь, а тюрьма, — объяснила Эхри. — Всегда найдутся желающие спасти кого-нибудь из заключенных.

— Я думал, что самми сразу казнят всех, кто им не нравится.

Фэл поднял голову.

— Бывают и исключения. В Гагрииске держат тех, кого не должны найти, и тех, кто слишком важен. Их тщательно допрашивают, мучают, пытают. Поэтому их и присылают сюда.

— Только работать вместе с муртианскими рабами в карьере их не посылают, — с горечью добавила Эхри. — Это считается слишком унизительно даже для преступников.

Фрей до сих не привык к дракийскому акценту, хотя слышал его от Сило на протяжении девяти лет. Он посмотрел на часы.

— Сило, сколько на твоих?

Бортинженер вытащил свои часы. Время совпадало минута в минуту. День клонился к закату, хотя в отвратительной мгле Долины Удушья разница между вечером и утром была невелика. Солнце превратилось в тусклый диск, его опаляющие лучи почти полностью поглощались желтой взвесью. Чуть тепловатый воздух неприятно касался кожи.

В тумане прогремели глухие удары.

— Что еще такое?

Фэл произнес очередное незнакомое слово.

— Они живут в болотах, — произнесла Эхри.

— Неужели кто-то дышит этой дрянью? — удивился Дариан.

Эхри пожала плечами.

— Рабам масок не дают. Экономят на замене фильтров.

— И что происходит?

— Они выдерживают год. Максимум пятнадцать месяцев. Потом их расстреливают.

Она говорила жуткие сведения ровным, будничным тоном, но Фрей угадывал за ним тщательно сдерживаемый гнев. Эхри взяла у Сило подзорную трубу и направила ее на лагерь.

— Бараки, — сообщила она. — Ворота наверняка охраняются, но если прорвемся сквозь, то можем выпустить заключенных. Вот что самое главное.