Улицы освещали электрические фонари, энергию которым давали тарахтящие и дымящие бензиновые генераторы. Вероятно, самми пока еще не выяснили, как работает агрегат азриксов. Болтающиеся, провисающие провода и обшарпанный ржавый металл были здесь абсолютно неуместны. Они казались отпечатками грязных пальцев индустрии в пространстве безмятежности, тишины и гармонии.

Вечером раскопки приостановили, и теперь оазис кишел землекопами. Тракторы и экскаваторы разом затихли. Самми ходили группками, болтали и смеялись. Рабочие, техники и ученые мельтешили вокруг лагеря, разбитого на границе расчищенной зоны. Патрульные явно не ожидали никаких неприятностей.

Сило удивился тому, что здесь напрочь отсутствовали даки и муртиане. Город азриксов являлся настолько засекреченным, что о нем не следовало знать даже рабам. В Самарле лишь муртиане занимались тяжелым физическим трудом, а даки присматривали за ними и организовывали рабочий процесс. Самми всем заправляли и давали общие указания. Но здесь изрядно потели ша'авей — кареглазые самарланцы из простонародной касты, а распоряжались ими золотоглазые янси — благородные. При мысли о том, что самми замарали руки, Сило почувствовал горькое удовлетворение.

Но ярость покинула его. Недавнее зрелище — Фэл, истекающий кровью на руках жены, — положило конец ненависти, которую Сило культивировал в себе с детства. Конечно, он продолжал ненавидеть самми, но после девяти лет, проведенных вдали от них, его жажда убийства угасла. Возвращение в Самарлу возродило прежнюю страсть, но ненадолго.

Если потребуется, он пристрелит их, как любых других врагов. Но сейчас он вовсе не жаждет этого, как раньше.

Кроме того, у него появилась новая ответственность. Капитан сказал: «Постарайся, чтобы наши уцелели».

Постараюсь, кэп. Но как получится…

Зашуршала листва, затрещали ветки — сквозь кусты протиснулся толстяк Малвери.

— Энергостанция, конечно, красивая, ни дать ни взять, — ворчал он. — Но как до нее добраться? И что потом?

— Ответ на второй вопрос нам даст мой напарник, — отозвалась Самандра Бри.

Грудж стоял позади нее. Могучий рыцарь держался в тени, лишь глаза поблескивали между шапкой буйных черных волос и клочковатой бородой. Откуда-то из-под переплетения портупей и патронташей он извлек небольшой мешочек и раскрыл его.

— Динамит, — пробасил он.

— Колден никогда не выходит из дому без динамита, — пояснила Самандра.

— Отличная вещь, — заявил Грудж. — Надежная. Стреляй в нее, а она, скорее всего, и не взорвется.

Сило взглянул на мешок. Внутри поместилось бы штук восемь шашек. Хватит, чтобы проделать громадную дыру в… Да, пожалуй, в чем угодно.

— Мы проникаем туда… — продолжила Самандра, — ищем что-нибудь взрывоопасное. И дело в шляпе.

— Вот и весь план Рыцарской Центурии? — осведомилась Ашуа. — Должна признаться, что я разочарована. О вас постоянно болтают, пишут в газетах… Я ожидала столкнуться с какой-нибудь умной стратегией. А такое можно было бы услышать от нашего капитана…

— Иногда проверенный метод оказывается самым лучшим, — ответила Самандра с очаровательной, но исполненной смертоносного яда улыбкой. — Вы думали, что рыцари способны легко пробраться куда угодно и действовать без лишнего шума, чтобы самми еще неделю ни о чем не догадывались? Ну а подвернулись мы. — Она посмотрела сквозь листву на энергостанцию азриксов. — На нашей стороне преимущество внезапной атаки и здоровущая пищаль Груджа. А также — ваш голем. Кстати, я и сама неплохо стреляю.

— Мы не будем перебегать под огнем самми по этим трем мостам, — возразил Сило. — Кэп велел мне привести их назад живыми.

— Ага, — добавил Малвери. — В Пинна за последний месяц попадали более чем достаточно.

— И каков ваш план, господин первый помощник? — спросил Пинн. Судя по вызывающему тону, он изрядно завидовал повышению Сило.

Муртианин вгляделся в диковинные улицы и проспекты, сиявшие белизной даже в слабом свете электрических ламп. Он заметил несколько огромных землероек, отдыхавших на стоянке после трудового дня.

— Ашуа, — сказал он, — тебе приходилось угонять машины?

— Я выросла в трущобах Раббана, — ответила девушка.

— Если так, — произнес Сило, — у меня есть одна задумка.

Последние отсветы заходящего солнца окрашивали озеро в мрачный красный цвет. В небо выкатилась идеально круглая полная луна.

Крейк вздохнул. Птицы уже умолкли, и только насекомые стрекотали. Листва на берегу негромко шумела под веющим из пустыни теплым ветерком. Грайзер отчетливо различал в тишине голоса самарланцев, сгрудившихся на склоне.

Он ощущал на себе бремя самой истории. Кровь и сопли! Ему довелось попасть сюда и увидеть древний город азриксов! Несомненно, это было поселение именно азриксов (или как там именовала себя та раса, которую наугад пытался разыскать профессор Мальстром). Он не раз беседовал с Джез о теориях ученого. Крейк посмеивался над ними, а Джез жалела одержимого профессора.

Но Мальстром не ошибался. Он просто искал не там, где следовало.

И архитектура, и материалы нисколько не походили на то, что было доступно древним самарланцам. Азриксы жили здесь задолго до того, как возникла любая из существующих ныне цивилизаций. Их познания в области Искусства намного превосходили все современные наработки демонистов. Область, исследованию которой он посвятил свою жизнь, отнюдь не являлась новой. Мастера вновь открывали хорошо забытое старое. Крейк размышлял об этом и казался себе ничтожеством.

Здание, к которому вел их Угрик, расположилось возле берега, за кольцевой стеной, отделявшей внутреннюю часть города от внешней. Крейк полюбовался формой строения — оно напоминало приплюснутый сверху мяч, окруженный четырьмя высокими шпилями. Йорт бродил по густому лесу, который примыкал к городу, и непрерывно бормотал себе под нос. Однажды он уже был здесь, заявил он. Вот так-то.

Постройки близ озера выглядели гораздо стройнее и элегантнее, чем дома на «окраине» — там находились простые жилые кварталы и гигантские сооружения вроде энергостанции. Одного только пребывания в оазисе хватило для того, чтобы мысли Крейка начали путаться. Ученый в нем буквально захлебнулся от потока информации. Он решил, что центральный участок, примыкавший к озеру, предназначался исключительно для знати. Значит, труженики жили возле промышленных предприятий. Он обратил внимание и на то, что единственная посадочная площадка тоже располагалась в главной части.

Но в стене были ворота, которые должны были разделять богатых и бедных обитателей. Что, если азриксы, как и самарланцы, практиковали рабство? Или у них имелось строгое разграничение между сословиями? Или тут творилось нечто такое, чего он себе и представить не может?

Нет. Место, разумеется, странное, чуждое и фантастическое, но построен город людьми и для людей.

Но куда исчезли азриксы? И как получилось, что они столь бесследно пропали, что до недавних пор не удавалось найти никаких признаков их существования?

Он смотрел на озеро и наряду с восхищением ощущал нарастающий страх перед грядущей ночью.

— Надо бы поменьше шляться по лесам и поторопиться, — сказал Крейк. Он сильно нервничал и потому сделался раздражительным.

Фрей достал из кармана часы.

— Тот жирдяй, самарланский колдун, сообщил, что пока совсем не стемнеет, ничего не случится. В запасе у нас по меньшей мере час. А Угрик говорит, что вынес реликвию отсюда. — Он защелкнул крышку часов. — Времени еще прорва.

Прорва? Крейк изумлялся тому, насколько несерьезно его друг относится к происходящему. Сам-то он отличался пунктуальностью и не любил опаздывать. А поведение товарищей по команде перед лицом опасности нередко сбивало его с толку. Крейк был убежден, что интеллигентный человек, сталкиваясь с подобными неприятностями, должен бояться. Да и вообще любой, у кого хватает ума осознать свое затруднительное положение.

Но тогда самым разумным на «Кэтти Джей» нужно будет признать Харкинса. Получается, его теория не так безукоризненна, как ему показалось на первый взгляд.