Молодой человек в свой черёд содрогнулся и придвинулся ближе к собеседнику.

— Да, вглядитесь хорошенько в эту ночь, молодой человек, — сказал старик, — обратите внимание, сколько туч и бурь она в себе таит. Я, несомненно, увижу зарю, которая за нею воспоследует: ведь я не так стар, чтобы не дожить до утра. Ну а вы, быть может, увидите и конец царствования, которое вот-вот начнется и в котором, как в этой ночи, заключены тайны, коих я уже не увижу. А посему я не напрасно слежу взглядом за пламенем свечи, значение которого я только что вам объяснил.

— Ваша правда, — прошептал молодой человек, — ваша правда, учитель.

— Людовик Четырнадцатый, — продолжал старик, — царствовал семьдесят три года. Сколько процарствует Людовик Пятнадцатый?

— Ах! — вскричал молодой человек, указывая пальцем на окно, которое внезапно утонуло во тьме.

— Король умер! — произнес старик, в непонятном ужасе вскакивая на ноги.

На несколько минут оба собеседника смолкли.

Вдруг из парадного двора галопом вылетела карета, запряженная восемью лошадьми. Впереди скакали двое курьеров с факелами в руках.

В карете были дофин, Мария-Антуанетта и ее высочество Елизавета, сестра короля.

Пламя факелов бросало зловещий свет на их бледные лица. Карета проехала совсем близко от обоих мужчин, шагах в десяти от скамьи.

— Да здравствует король Людовик Шестнадцатый! Да здравствует королева! — пронзительным голосом прокричал молодой человек, и крик его был похож не столько на приветствие, сколько на оскорбление.

Дофин поклонился; дофина обратила к кричавшему печальное и строгое лицо. Карета исчезла.

— Ну, дорогой господин Руссо, — проговорил молодой человек, — вот графиня Дюбарри и овдовела!

— Завтра она будет изгнана, — отвечал старик. — Прощайте, господин Марат.