Глава третья, в которой появляются двое старых знакомых, один очень большой, а второй все равно неизмеримо больше.
Проснулся я оттого, что Хелен водила ладонью мне по лицу. Медленно, плавно, словно слепая, что лишь руками видит. Я открыл глаза, посмотрел на летунью, она сразу убрала руку.
— Пора, — сказала она. — Уже пять. Умывайся да пойдем.
Пока я умывался, Хелен собиралась. Сон с меня быстро слетел, лишь тяжесть в голове осталась. Много выпили вчера.
— Я вызову слугу, — крикнула Хелен. — Пусть приготовят счет.
Звякнул колокольчик. Я кивнул своему отражению в зеркале, продолжая скоблить ножом намыленную щеку. Щетина отросла, будь здоров…
В дверь постучали, Хелен легкими шагами пересекла комнату. А я замер с ножом в руках, пытаясь понять, отчего кольнуло сердце.
Стук подозрительный.
Будто не слуга осторожненько стучит, а кто-то, лишь пытающийся придать стуку несвойственную деликатность.
— Стой, Хелен! — крикнул я, бросаясь в комнату. — Не отпирай!
Поздно.
Даже вскрика не было — так быстро все произошло. Стояла Хелен с белым от ужаса лицом, к голове был приставлен ручной пулевик.
А держал оружие офицер Стражи Арнольд, от которого я так ловко ушел в вольном городе Амстердаме, над головой которого так удачно путешествовал в дилижансе до Лиона.
Сколь веревочке ни виться…
При виде меня каменное лицо офицера озарилось улыбкой.
— Брось нож, Ильмар! — гаркнул он.
Значит — понял, как я ушел из Лиона. И мало того, что понял. Другой планёр взял, иначе никак бы не успеть ему! И не в Риме меня искать стал, а до Страны Чудес добрался.
— Оружие на пол! — приказал Арнольд. Толкнул голову Хелен стволом пулевика так, что летунья вскрикнула от боли.
— Отпусти меня! Я графиня!
У Арнольда губы скривились в ухмылке:
— Вас тоже ждет суд, графиня. За измену, за укрывательство каторжника Ильмара.
Хелен сделала неуловимое движение. Я понял: потянулась в Холод.
В ее руке возник… нет, не пулевик, как я надеялся, и даже не нож. Всего лишь цилиндрик планёрного запала. И этим бесполезным цилиндром она с размаху ткнула Арнольда в лицо.
Эффект был потрясающий.
Издав короткий крик, здоровяк рухнул головой в коридор, в открытую дверь.
Я обалдело смотрел на Хелен, убирающую свой драгоценный запал в Холод.
— Он… он мертв? — только и спросил я.
— Не думаю. Минут через десять очухается.
Я подскочил к Арнольду, выглянул в коридор — пусто. Втянул офицера в номер, захлопнул дверь.
Да, он действительно дышал, под глазом дергалась какая-то мышца, будто сраженный стражник пытался весело мне подмигнуть.
— Как ты его? — спросил я, подбирая его пулевик — хороший, барабанный — и снимая с Арнольда широкий кожаный ремень. В карманах ничего интересного не нашлось — несколько монет, полицейский жетон и чековая книжка. Я взял лишь деньги.
— Электричество, Иль. Запал заряжен полностью, а сила у него большая. Мы, летуны, знаем этот фокус. Убить трудно, а вот дух вышибить… Ты что с ним делаешь?
— Вяжу, — объяснил я, переворачивая Арнольда на живот и стягивая руки за спиной. — Давай в ванную его…
Это и впрямь была хорошая идея. Брошенный в глубокую бронзовую ванну Арнольд даже не сможет перетереть путы о что-нибудь. Но мы едва не надорвались, закидывая его в ванну.
Арнольд замычал, но глаз не открыл.
— Крепок, — сказала Хелен, задумчиво посмотрела на меня, коснулась крана.
— Не надо…
— Ильмар, грех-то грехом, но…
— Пошли! — твердо сказал я. Выволок Хелен в комнату, подивившись ее кровожадности. Прошептал на ухо: — Да ты что, летунья? Не понимаешь, что ли?
Она недоуменно смотрела на меня. Потом вздрогнула.
— Маркус и Луиза…
— Да! — прошипел я. — Он все равно освободится. Не сомневаюсь. Порвет эти тряпки или кляп выплюнет, извернется, сгрызет. Но час-другой это у него займет. А тут как раз…
— Думаешь, прекратят за нами гнаться? Сам же говорил…
— А вдруг? Хоть чуть успокоится Владетель, своих псов отзовет.
Мы молча смотрели друг на друга.
— Ну и ловкач ты, Ильмар, — голос Хелен чуть дрогнул. — Полагаю, не стоит мне переживать, что я за твоей спиной вела двойную игру. Ты в таких играх и сам силен.
— Не переживай, — согласился я.
— Дай-ка ключ, — попросила Хелен. — Мысль одна появилась…
Мы спустились в холл, осторожно выглянули, ожидая увидеть стражников или всполошенных сотрудников безопасности гостиницы. Нет, все тихо. На диванчике под лампой дремлет пара слуг, уныло сидит за своей конторкой немолодой, лысый портье.
— К нам приехал друг, — сообщила ему Хелен. — Важный полицейский чин из Фландрии…
— Да, я знаю, он предъявил жетон, иначе я не позволил бы беспокоить вас, — затараторил портье.
— Все в порядке, — Хелен мило улыбнулась. — Он сейчас принимает ванну, а мы решили прогуляться, чтобы не беспокоить его. У вас ведь безопасно на улицах?
— В Миракулюсе безопасно везде и в любое время! — гордо изрек портье.
— Вот и славно. Скоро к нам должны заглянуть еще гости. Может быть, две монашки, может быть, женщина с мальчиком…
— Так вот, — Хелен положила перед портье ключ. — Когда гости придут, вы их на минутку, только на минутку задержите, а сами незаметно пошлите слугу. Пусть откроет дверь, пройдет в ванную, да и скажет господину стражнику, что пришли гости. Хорошо?
— Конечно, — портье явно не углядел в просьбе ничего странного.
— Я прямо сейчас вручу ключ слуге, и когда ваши друзья появятся, он быстренько поднимется в номер.
Я кивнул и положил на конторку монету. Слишком крупную, не разобрался на ощупь, но теперь придется держать фасон.
— Благодарю, — портье закивал. — Андреас!
Оставив портье втолковывать заспанному парню распоряжение, мы вышли из гостиницы. Я тихо сказал:
— Ну, Хелен… Подстраховалась?
— Конечно. Господин офицер встретит Маркуса и Луизу во вполне подобающем расположении духа.
Мы торопливо шагали по дорожке, довольно прилично освещенной фонарями. Предутренний ветерок нагонял легкий озноб. Миракулюс готовился проснуться, но когда по острову пронесется слух, что беглый принц Маркус схвачен доблестным стражником, нас тут уже не будет.
— Полагаю, это хорошее вознаграждение за удар электричеством… — фыркнула вдруг Хелен. — Сильный он мужчина. Люблю таких.
— Уже ревную, — мрачно сказал я.
— Не надо. Я еще больше люблю таких ловких, как ты. Ловких и на все способных.
— Хелен, мне не нравится, когда меня водят за нос. Когда загоняют в угол. Когда начинают использовать. Вот и все. Будь Маркус откровенен — я бы его не сдал!
Дальше мы шли молча, выходя к берегу. Наконец деревья расступились, и мы оказались на пляже, в конце которого виднелся забор летного поля. На востоке небо уже розовело, песок был испещрен птичьими следами — вороны и чайки потрудились на славу, очищая пляж. Дул теплый ветер, и все вокруг было так тихо, мирно, красиво.
Вот только присутствовал еще один элемент пейзажа, который уж никак нельзя было назвать пасторальным. Ранее отсутствовавший элемент. Большой такой…
Огромный, исполинский крейсер с блистающими золотом бортами. «Сын Грома». Корабль лучшей преторианской гвардии державы, Серых Жилетов.
Стоял он в полумиле от берега, паруса были спущены, но машина работала, тянулись из труб струйки дыма. С обоих бортов спускали на воду баркасы, уже не меньше десятка их плыло к берегу. Быстро плыло, видно, умели высокородные веслами махать, как простые моряки.
Хелен издала писк, хватаясь за мою руку. А я просто онемел, глядя, как приближается к острову наша погибель.
— Бежим, — я встряхнул Хелен. — Быстрее, сядем в планёр…
— Не успеть… — выдохнула летунья. — Что ты, смотри, они первым делом к взлетной полосе идут…
Словно в подтверждение ее слов на борту линкора вспыхнули тусклые огни. Будто многоглавый дракон разинул пасти и чихнул — потянулись к берегу пологие дымы, и не просто к берегу — именно к взлетной полосе.
