Удобно. Такому собеседнику можно не отвечать вслух — достаточно подумать. Бояться и скрывать ей и в самом деле было нечего.

— В свое время все поймешь. Змеелюды, наги… иршасы. Их называют по-разному, но суть созданий сих почти едина. Когда-то они пришли сюда и покорили наш мир. Они принесли благоденствие и покой, и я не стал противиться планам императора. К тому же не в его силах управлять народом моим, диким, безумным и вольным, — и зеленые глаза под длинными ресницами на мгновенье наполнились опаснейшим ядом.

Сердце забилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Горло перехватило, руки похолодели. Её отец действительно отсюда. Её отец — иршас. А ведь иршасы — это аристократия, элита. Императорский клан. В дороге она уже успела прочитать кое-что из выданных ей ещё в Райлдорте кристаллов-книг.

— Вы?..

— Да, знаю. Нет, не скажу.

Наверное, она собиралась расплакаться, словно обиженный ребёнок. Даже не столько из-за недоступной, но такой близкой информации, сколько из-за всего, что вмиг навалилось, придавив своей тяжестью. В голове метались судорожные мысли, перескакивая с одного на другое.

Пальцы зарылись в волосы, мягко перебирая расчесанную гладкую волну. Мужчина больше ничего не говорил — только молча гладил её по голове, будто ребенка, и от этого на душе становилось легче. От него веяло теплом, словно…

— Мне приятны твои думы, Рин-э. Имперцы правильно тебя назвали, стойкий цветочек. Я Повелитель фэйри, детей зеленых холмов, лесов и вереска. Если на то будет твое желание, возможно Лес благословит меня стать твоим приемным отцом. Передо мной Долг, а Лэйрили будет счастлива иметь такую сестру. Она поправляется споро благодаря силе твоей крови. Сегодня уже поздно, на рассвете мы не выходим из холмов, поэтому следующей ночью будет праздник.

И это спокойное объяснение и нехитрая ласка легли в самое сердце. Может, кто-то сказал бы, что нельзя доверять первым встречным. Мало ли кого она спасла? Что в наше время значит благодарность и честность? Тем более, благодарность власть имущих? Но что-то — душа ли, интуиция, Дар — подсказывало, что для неё здесь опасности нет. Для других этот народ может быть жесток, опасен, бессердечен. А ей… наверное, просто повезло. В который уже раз?

— Заслуженно повезло, дитя, — почти ласковая усмешка, — считай, что это обмен — за все твои неприятности. Настоящие, прошлые и будущие. В Академии будет нелегко. Особенно, простолюдинке.

Легко говорить, когда слов в общем-то и не нужно. Сознание медленно окутывал сон, и последнее, что она услышала, прежде, чем окунуться в него полностью, было:

— Тебя разбудят, как стемнеет. Познакомитесь. Потом начнется праздник. Спи, Слышащая. Пусть мир навеет тебе хорошие сны.

Он знает. Он тоже… слышит?

Фэйри не только мстительны, но и крайне надменны, они никому не позволяют вмешиваться в свой

издревле установленный порядок.

©Франческа Операнда Уайльд. Старинные легенды, магические заклинания и суеверия Ирландии

(1887)

Никого на свете не было прекраснее, чем он… Волки попрятались, стихли морозные ветра, и тайный народ вышел из волшебных холмов, и повсюду зазвучала музыка, и началось веселье.

©Элла Янг. Кельтские сказки (1910)

Проснулась она на удивление отдохнувшей и даже посвежевшей. Не стала давить сладкий зевок — прикрыла рот ладонью. С любопытством осматриваясь по сторонам, Рин не смогла сдержать восхищенного вздоха. Комната была выполнена в зеленых, синих, фиолетовых тонах, но складывалось такое ощущение, будто она не в помещении, а посреди леса. Живые гирлянды цветов свивались вокруг постели, диван в углу был искусно выполнен в виде чаши-лепестка, а может — кто знает? — и был им. Несколько гибких длинных корней изображали ножки стола и пары кресел. Вместо огня мягко освещали полутьму магические светильники. Вместо стекла в проеме окна пузырилась радужная пленка, тут же разошедшаяся в стороны от прикосновения руки. В лицо пахнуло свежим теплым ветерком, согрело, заставляя улыбнуться.

Оказывается, она находилась довольно высоко — видимо, почти на самой высокой точке холма. Она видела вересковые поля, хотя, на самом деле, их не должно было быть видно. Окно прямо в толще холма или магия? Трудно сказать. Рин тихо рассмеялась, слыша, как словно в ответ вторит внизу чей-то смех-колокольчик, мелькают огни-светлячки, гудят просыпающиеся холмы и их хозяева, доносятся отголоски флейтового мотива, от которого ноги хотят пуститься в пляс.

— Ты тоже проснулась? Рада, что с тобой все в порядке, — звонкий голос разрезал тишину, заставляя невольно вздрогнуть, поспешно оборачиваясь. В проеме, которого ещё мгновение назад не было видно, стояла спасенная девушка. Рин узнала бы её, даже если бы не запомнила роскошные золотые волосы — фэйри была очень похожа на своего отца, но, в отличие от Владыки, юным у нее было не только лицо. Кажется, она действительно была по возрасту ровесницей Дейирин. Чуть бледная, но и сейчас настолько совершенная, что невольно точит коготком кошка-зависть. Быть настолько красивой просто неприлично…

— Прости, — искренний смех наполнил комнату, — давай мы и из тебя сделаем сейчас настоящую красавицу. Да, я тоже немного умею читать мысли, особенно, когда ты так громко думаешь. Но мой дар слабенький, с магами, даже адептами, такое уже не пройдет. Отец обещал подарить тебе амулет защиты, пока не научишься сама блокировать чужие способности. Я Лэйрили. Можешь звать меня просто Лэи. И я безмерно благодарна тебе за то, что не побоялась спасти мне жизнь. Я была бы счастлива назвать тебя и сестрой, и подругой, — прижатая к сердцу ладонь легкий церемонный поклон.

Мгновение они обе внимательно разглядывали друг в друга. Оценивали. Взвешивали. Там, за порталом, у нее уже была одна подруга. Так себе, прямо сказать, подруга, а уж после того, что она сделала… Трудно доверять, но, когда столько чужаков начинают о тебе заботиться, невольно пытаешься понять, чем же ты это заслужила.

Ей очень хотелось доверять. Хотелось настоящих друзей. Большую, дружную компанию. Семью. Достойное место в жизни. Почему бы не начать воплощать свои планы?

— Дейирин Атран. Можно просто Рин. Или Рин-э, как меня назвал твой отец.

Она протянула руку и легонько сжала ещё слабую, чуть дрожащую от усталости ладонь Лэи.

— Рада назвать тебя своей подругой.

Та моргнула раз, другой, засияла зеленющими глазами с серебристой окантовкой зрачка и сделала неуловимо-изящный жест рукой — словно выписывала невидимый узор.

— Благодарю, сестра моего сердца.

— А теперь я покажу тебе платье, которое мы приготовили на праздник. Поверь, мало кто удостаивался чести в здравом уме и твердой памяти присутствовать на празднике детей зеленых холмов. После вчерашнего происшествия охрана долины усилится втрое — теперь Рыцари Повелителя не пропустят никого из смертных, пока не найдут виновного, — немного грустно улыбнулась зеленоглазая красавица, тут же мотнув головой, будто отгоняя плохие мысли.

Рин не стала спрашивать, что девушка помнит о происшествии. Все равно она скоро уйдет отсюда, да и слишком мало знает, чтобы играть в следователя, а будить плохие воспоминания — не лучшая идея.

Оказывается, здесь была ещё одна смежная комната, отделенная той самой радужной пленкой — и в ней находилось настоящее девичье сокровище — ворох ярких, завораживающих одежд, которые не стыдно было бы надеть и императрице.

Девушки всегда девушки, во всех мирах и измерениях, даже если это бессмертная фэйри и полукровка без роду и племени. Выходя из комнат, Рин чувствовала себя королевой. Легкое, летящее платье из неизвестной ткани облегало тело второй кожей, струилось вниз, расходясь полукругом. Зеленое с алым оно вовсе не выглядело вульгарным или смешным. Шпильки в волосах мигали изумрудами.

Под ноги ложилась тропинка, пространство вокруг словно расширялось, сверкали гирлянды огней, вились лозы, шелестели невиданные кустарники. Столько прекрасных и ужасающих существ она не видела никогда, даже на рисунках в книгах. Здесь были высокие создания с длинными тонкими ногами шиворот-навыворот и маленькими головами, карлики с уродливыми лицами и злобой в глазах, серокожие малютки с сияющими радугой крылышками и огромные пушистые шары светло- сиреневого оттенка. Другие более походили на людей, высокие и совершенные лорды и леди в воздушных одеждах, многие из них были вооружены клинками и кинжалами, другие были в доспехах.