Зато целехонькая!

А я ведь раньше не понимала, почему моих собачек так побаивались в отделе. Теперь как никогда прочувствовала их страхи и волнения.

Подтянулась на руках и залезла наверх, радуясь, что смогла забраться. Поправила платье и довольно улыбнулась. Вот оно счастье для невесты этого мира – не быть съеденной и убитой!

Собачки громко лаяли. Да так, что уши заложило. Со стороны могло показаться, что кого-то рвут. Не сомневалась – жители через время уйдут, посчитав меня ужином.

– Zitz! – рявкнула, тут же обращаясь на русском: – Сидеть! Альфа! Омон!

Но мои приказы только больше их злили.

– И что не так? – пробубнила, не понимая, почему овчарки не слушают меня. Неужели забыли?

А если… это их души не помнят? Так же как и я, когда очнулась в склепе.

Тогда нужно знакомиться заново.

Повертелась, покрутилась, сожалея, что нет ничего вкусненького. Себя не брала в расчет. Подавятся.

Вновь глянула на Альфу. Она злилась, но ей уже надоело. Красивая девочка посматривала в тут сторону, где я их нашла. Вероятно, там припасы.

– А ты вот никогда такой злой не была! – обиженно заявила ей. – Всегда добрая и заботливая со своей хозяйкой! Вот чего рычишь? Я так надеялась на встречу, так верила, а ты… набросилась на меня! Как же так?!

Омон гавкнул на мое замечание.

– А ты погнался, словно я особо опасный преступник. Свою хозяйку нужно помнить сердцем! Понятно? И это с вами я смотрела сериал «Комиссар Рекс»? Столько часов убито зря! – отмечая, как они прислушиваются к моему голосу, продолжила: – А знаешь, почему я тебе дала такую кличку? Когда твой прежний хозяин умер, ты скулил от печали, ни на кого не реагировал. И тут пришла я с пакетиком хот-догов с двойными сосисками. Ты сразу повел носом, но отвернулся. Я помахала пакетом и стала звать по старому имени, но ты словно забыл его. После нескольких неудачных попыток я начала перечислять все, что знала, и ты… откликнулся на Омона. И еще у тебя столько наград. Одна за…

Не знаю, сколько часов я так разговаривала. Собаки уже лежали, чуть ли не засыпая под мой монотонный голос, иногда помахивая хвостом. Засыпали.

– Замечу, что вы бы могли и отпустить меня. Знаете, как неудобно в свадебном платье тут висеть? Оно отвратительное. И руки уже болят, – посмотрела на каждую и перешла к главному: – Если я слезу, вы же не наброситесь на меня?

Овчарки только смотрели, никаких знаков не подавали. Такие смирные и родные. Появилось немедленное желание слезть.

Долго ведь не смогу тут куковать.

А если упаду, так еще и инвалидом буду. Не хотелось.

Интересно, который час?

Новолуние наступило? Очень бы хотелось знать.

Спустилась и застыла на месте, когда собаки настороженно застыли на месте, приготавливаясь к прыжку. Не двигалась, понимая, что только ухудшу ситуацию, призывая их к инстинктам. К тому же расстояние слишком маленькое, бесполезно дергаться.

Первой подошла Альфа. Сказать, что я боялась, это ничего не сказать. Сердце стучало в бешеном темпе, внутренние органы сжались в несколько раз. Но тем не менее я демонстрировала уверенность. Нельзя проявлять свой страх перед животными. Нюхала девочка меня долго, что напрягало. Следом присоединился Омон, тщательно исследуя одежду. Через пять минут он разлегся у моих ног.

Понравилась. Или признал.

Уже обдумывала, как уйти, когда Альфа вильнула хвостом и побежала. За ней бросился за ней.

Предположила, что они проголодались.

Кстати, и я. Очень голодная. Но это так… вспомнила между прочим.

Глянула в ту сторону, откуда пришла. Хотелось оценить обстановку.

Но идти оказалось небольшой проблемой. Ноги онемели, будто забыли, какая их главная функция. Повторила попытку лишь после того, как ток прошел. Медленно, но я передвигалась. Уже повернулась к помещению, где находились немецкие овчарки, когда услышала свирепые рычания зверей и людей.

Медведи?

Вновь прислушалась.

Да, несомненно. Я не ошиблась. Где-то там…

Бросила взгляд на собак, грызущих что-то съедобное в вязаной сумке, и медленно направилась к двери. Выходить не боялась, но все же осматривалась. Рычания были где-то там с центральной стороны входа. Нахмурилась и, открыв тяжелые двери, вышла из амбара, осторожно начиная движение.

Что странно, никого не видела. Абсолютно. Будто все испарились, исчезли из замка. Правда, колдовство исключала. Подняла голову и посмотрела на темное небо. На черно-синем небосводе появился чуть проявляющийся силуэт новой луны. Не четкий.

Поспешила. Почти бегом двигалась по каменной дорожке, освещенной факелами. Она выходила на мост, исчезая в лесу. Именно там кричали. Только непонятно, почему весь замок пропадал там.

Обряд? Свадьба? Но ведь я здесь.

Какой еще ритуал, когда невесты нет?

Услышав дикий рев зверя, поняла, что это Оберон. Не сомневалась, всем телом почувствовала. От восторга визгнула и рванула со всех ног на рык. Но когда нашла поляну, ужаснулась.

Не ожидала я такого увидеть. Картина, разворачивающаяся на моих глазах, приводила в содрогание. Как и говорил Гай, медведи рвали людей. Тех людей, что защищали лжекороля и девушку в белом платье, находящихся в центре овальных камней, выложенных в форму треугольника.

Прошла вперед, чтобы рассмотреть лженевесту. Когда увидела Люсия, даже не удивилась. Она кричала, вцепившись в Гая, умоляя пощадить их.

Медведь ринулся на короля. Понимая, что он сейчас разорвет его, бросилась с криком:

– Оберон! Оберон!

Места не было, и все толкались. В какой-то момент не удержалась и упала в кровавый снег. Холода не почувствовала, только злость. Ярость бурлила во мне, вместе со страхом. Поднялась, в какой-то момент осознав, что все притихли. И действительно, все смотрели на меня. Медведи, люди, а главное – огромный медведь. Он рыкнул, чего-то ожидая.

Объяснений?

– Новая луна вот-вот взойдет. Еще не поздно… – обратилась к нему.

Было страшно, учитывая, что этот свирепый зверь когда-то рвал мое тело. Но я заставляла себя, медленно приближаясь к нему. Осторожно, не желая напугать, протянула руку и дотронулась до его лапы.

– Я принцесса цветущих лугов согласна взять тебя мужья. Я…

– Постой! – услышала скрипучий голос старика, лежащего у алтаря. Его одежда представляла лохмотья, на груди виднелась свежая рана. Медведь постарался. Ему тяжело было говорить, но на последних силах он прохрипел: – Не смей!

– Настоящий король должен править этим замком. Оберон, не Гай. Эти земли никогда вам не принадлежали. Это земли оборотней.

– Еще немного и… – старик с надеждой посмотрел на луну.

Она начала проявляться.

С силой ухватила медведя за руку и призвала:

–Черное сердце дрогнет, когда его окутает нежность и любовь. Это произошло уже давно. Принцесса с чистым сердцем обещала исполнить клятву и выполнила ее. Она пожертвовала собой ради тебя, ради них и… меня.

Смотрела в глаза зверя, с нетерпением ожидая ответа. Как и все. И тут огромный медведь выдал громоподобное рычание и поднялся на задние лапы. Не успела опомниться, как черная лапа с когтями обожгла плечо. Я закричала, понимая, что боль окутывает сознание, погружая в темноту. Последнее, что слышала, завывание зверя и рычание немецких овчарок.

Неприятный запах полыни ударил в нос, вызывая отвращение. Открыла глаза и уставилась в потолок.

Старый с пятнами в моей комнате. Точнее в спальне принцессы.

Я живая?

Не умерла?

Чудо.

Стала вспоминать, но вдруг ужаснулась, что жуткая ночь мне лишь приснилась, и ничего не было. Возможно ли? Ведь по сну получалось, что оборотни вернули себе облик и контроль над зверем, а вот я… умерла.

Или все же нет? Я ведь в спальне принцессы…

А если приснилось, и сегодня день новолуния, где меня сожгут? Стало не по себе.

Хотела присесть, когда услышала:

– Отдыхай, деточка. Еще нужно поспать.