— Ради людей, Пьер. Гарандии нужны три магистра. Не просто три источника силы, а те, кто может управлять страной. Ты — можешь, ты справедливый и добрый человек.

— Нет, Фил, — тепло рассмеялся Пьер. — Это ты — добрый и справедливый. Если тебя не сломало все, что произошло за последний год, значит, скорее всего, таким и останешься. А я… Я стараюсь, правда, но надо действовать втроем, а я бьюсь один. Кернер наплевал на страну уже давно. Он ловит несуществующих врагов. Тьма — это, конечно, скверно и непросто, но думаю, дело не в ней.

— Кернер — подлец, — нахмурился я.

— Согласен. Но и этот подлец в нынешних условиях нужен нам, Фил. И этот твой братец — нужен. А вот как с ним договариваться, я понятия не имею. Особенно учитывая тот факт, что он пытался нас убить.

— Я думаю, Андре хочет свергнуть магистрат и получить магию в свои руки.

— Это было бы разумно, Фил, — кивнул Пьер. — Управлять одному. Даже если, допустим, оставить магистров у своих артефактов, должна быть страховка. Человек, который сможет удержать равновесие или принять спорное решение. Понимаешь?

— Да.

Я понимал. Но не представлял, как такой человек, как Андре, будет править Гарандией. А стоило представить, и становилось страшно.

— Это мог быть ты, — задумчиво сказал Пьер. — Не сейчас, конечно, но когда подрастешь. И я был бы этому очень рад.

— Скажешь тоже, — отвел взгляд.

— У тебя есть все три типа магии. Ты — особенный, именно поэтому охота на тебя не закончится никогда. И лично я искренне надеюсь, что близким удастся тебя уберечь. И сам тоже попытаюсь.

— Спасибо, Пьер. Ты очень много сделал для меня, — сказал я, стараясь не придавать значения его словам о власти.

— Не стоит, ты сделал для меня не меньше. Хотя бы тем, что сидишь здесь и выслушиваешь, когда мог бы быть дома с любящими людьми. Ты отличаешься, Фил, и сам не видишь, насколько. Оставайся таким, но будь осторожен, хорошо?

— Я постараюсь. И мне пора, — взглянул на время. — Если Лиз заметит, что меня нет, поднимет шум.

— Да, конечно. — Пьер поднялся, чтобы меня проводить. Он будто раздумывал над чем-то. — А скажи… как там Полли?

— Она счастлива, — ответил я, понимая, что ни один ответ Пьеру не понравится. — А ты, я уверен, еще встретишь своего человека. Нужно только время. И тоже будь осторожен, Пьер. Андре опасен, усиль защиту.

— Хорошо. До встречи.

Я пожал его руку, даже не представляя, при каких обстоятельствах эта самая встреча произойдет в следующий раз. А сейчас мы попрощались как хорошие друзья, я выстроил обратный коридор и вернулся в гимназию. Защита немного сбила меня, и вместо спальни я шагнул на лужайку у домика. Тихонько вошел. Лиз дремала на диване в гостиной. Кто-то заботливо укрыл ее пледом. В доме царила тишина. Я тихонько присел рядом с диваном и коснулся поцелуем пушистых рыжих волос.

— Фил? — сонно открыла она глаза.

— Да. Идем спать?

— Идем. — Лиз поднялась, кутаясь в плед, и потопала за мной. И, кажется, уснула, как только голова коснулась подушки. А я лежал рядом и думал, как это важно — не просто найти своего человека, но и для него оказаться тем самым.

Анри

Я проснулся резко, будто кто-то взял за волосы и выдернул из пучины сна. Все еще было темно, значит, поспал не так много. Рядом мирно сопела Полли, прижавшись к моему плечу. А возле кровати маячила знакомая серая тень.

— Снова ты? — спросил шепотом, стараясь не разбудить Полину. Почему-то разговаривать с Пустотой мысленно стало тяжело. Будто это означало признать, что она — часть меня.

— Я по делу, Анри, — оскалилась она, хотя, казалось бы, как тени могут скалиться? — Скажи, что ты решил по поводу Андре?

— Ты сама знаешь. — Остатки сна мигом слетели. Я осторожно поднялся с кровати и отошел к окну. — У тебя есть что сказать?

— Есть, — деловито кивнула Пустота. — Сегодня вечером твой братец приходил ко мне за силой. Мы немного побеседовали, и…

— Ты дала ему магию? — Я едва сдерживал рвущиеся ругательства.

— Нет, дорогой. — Пустота мягко коснулась моей щеки. И тело пронзило холодом. — Наоборот, выпила его собственную почти до капли. Поэтому, если тебе нужен шанс избавиться от Андре раз и навсегда, он у тебя есть, но только один. Сегодня — или завтра уже будет поздно, он готовит для тебя ловушку. Так как, мой милый? Ты готов?

— Да, — решительно ответил я.

Нет, я не хотел убивать Андре. Сама мысль об этом повергала в ужас. Но он не остановится. Представлял это чудовище королем или даже обычным магистром, как сейчас, и понимал, что Гарандия будет обречена. Он опасен — для моей семьи, для страны. Слишком силен и опасен. И если не решить эту проблему сейчас, потом будет поздно. Я помнил его пустые глаза. И холодные воды реки, которая чуть не стала для нас с Полли могилой. Безумец, вот кто он такой.

А времени на сомнения действительно не было. Странная ситуация: меня обвиняли в убийстве одного светлого магистра, а я лишу жизни другого. Хваленое равновесие, конечно, снова нарушится, но найдется кто-то третий.

— Например, ты. — Пустота привычно прочитала мои мысли.

— Я женат, — напомнил ей.

— Твоя кровь делает возможным и такой исход. Ведь у королей были дети, и для тебя светлый алтарь магистрата безопасен, Анри, как и мои врата. Нужно только рискнуть и выбрать. Но — не сейчас, потом. А сегодня твой выбор иной.

Я собирался быстро. Из оружия взял только кинжал. Магия защитит куда вернее, поэтому набросил на себя с десяток щитов.

— Готов? — спросила Пустота. — Я проведу тебя в его убежище. Но что бы ты там ни увидел, помни: или сегодня, или никогда.

— Я готов.

Серый туман окутал с головы до ног, и вышел я из него в захламленной комнатушке, в которой давно никто не жил. Огляделся по сторонам, поправляя щиты. Главное — осторожность, чтобы враг не почувствовал меня раньше, чем я до него доберусь.

— Тебе вниз, — шепнула Пустота.

Для глаз, привыкших к туману пустынного мира, мрак казался всего лишь сумерками, и я пошел вперед, проверяя, нет ли вокруг ловушек. Конечно же они были. Не одна и не две, а десяток, но Пустота касалась их — и вела дальше, к ступенькам. Я осторожно открыл дверь, стараясь, чтобы не заскрипела, ничем не выдала моего присутствия. Сердце билось тихо, но так быстро, словно старалось выпрыгнуть из груди. Шаг, еще шаг. Ступенька за ступенькой. Сначала магия, потом я. И вот наконец еще одна дверь, которую открыл осторожнее первой.

Тускло освещенная комната. По четырем стенам — зеркала. Одно — в центре, завешенное черной тканью. И неподалеку — постамент, почти скрытый отблесками светлой и темной магии. Но я узнал человека, лежащего на нем. Это был отец! Гнев поднял голову. Как он посмел? Значит, мама была права и там, у нас дома, вмешался кто-то… неслучайный. Например, Андре, который мог и помочь Кернеру управлять толпой, либо же равнодушно наблюдать со стороны, когда свершится его возмездие.

Самого Андре я увидел не сразу. Он спал в кресле, откинув голову на спинку. Одна рука лежала на подлокотнике, другая безвольно свисала. Нет, я не стану атаковать спящего человека. Но прежде чем он опомнится…

Надо лишить зеркальщика зеркал. Я расстелил вокруг кресла полотно серого тумана, добавил ему вязкости, чтобы противник точно не ушел, а затем ударил магией по зеркалам. Четыре тут же осыпались мелкими осколками, и только то, что было под тканью, кажется, осталось целым. Андре подскочил на ноги, мгновенно превращаясь из человека в дикого зверя, которого загнали в угол. Он ударил яростно, безумно, и если бы не пустота, меня пригвоздило бы к стене, но серый туман вокруг поглощал большую часть магии, а остальную дозу атаки я успел вернуть обратно.

— Ты! — зашипел Андре. — Пришел-таки?

Я не собирался с ним разговаривать. Только убедился, что из туманного круга ему никуда не деться, и атаковал снова. Он уклонился, почти упал на пол, перекатился — и подскочил на ноги, а в меня полетело проклятие, приправленное светлыми отблесками. Впервые вижу такое!