— Твоя работа, — рассердилась Нуми. — Как ты это сделал?

— С чего ты взяла? — прикинулся возмущенным Ники. — Что я могу сделать в нашем теперешнем положении?

— Не лги! Я по твоим чувствам догадалась, что это твоя работа. Ты радуешься и гордишься. Так как ты это сделал?

Ники постарался не вызывать в своем мозгу представление о рогатке и засмеялся:

— Угадай! А ваша цивилизация может сделать что-то так, чтобы никто не смог понять, как это сделано?

— Ты опять говоришь глупости, — отрезала девочка с Пирры. — Я все равно узнаю, как ты это сделал. Ты думаешь, что ты помог этому бедолаге? Сейчас ему попадет еще больше. Они решат, что это сделал он. Стыдись, Ники. Пусть тебе немедленно станет стыдно!

И действительно: сморчки с еще большим озлоблением набросились на свою беззвездную жертву.

Ники немедленно попытался почувствовать стыд, но ему это снова не удалось, потому что так уж устроены земляне. Они не могут устыдиться медленнее или быстрее. Им просто становится стыдно, или не становится. А сейчас ему к тому же мешал и гнев. Его так и подмывало выпустить весь заряд своих скобок по ногам этих озверевших человечков с лицами плаксивых младенцев, но он уже убедился, что вмешательство в дела чужих цивилизаций может привести к нежелательным последствиям.

К тому же повозка отъехала достаточно далеко и скобки не смогли бы поразить цель с необходимой силой.

Их высадили перед самым высоким зданием города. В этом здании также был один-единственный коридор, который спиралью возносился наверх, на террасу, находившуюся на крыше. Он был освещен закрепленными на стенах мигающими и коптящими фонарями. Они издавали ужасную вонь горелого жира. Другая повозка с толстым преступником куда-то уехала. Ребят сопровождали восьмизвездный и двое стражников, на животах которых блестело по две звезды.

— Я знаю, почему эта цивилизация остановилась в своем развитии. Они не имеют понятия о лестницах, — шепнул Ники своей подруге с Пирры.

Нуми ничего не ответила, и он усомнился в мудрости своего открытия. В конце концов, и обезьяны умеют лазить. Во всяком случае, при наличии лестниц можно гораздо быстрее взобраться на крышу, а, судя по всему, эти люди почти все время проводили на крышах.

— Куда мы идем? — спросила Нуми у начальника стражи.

— К стозвездному, — ответил он ей.

— А кто он такой?

— У него больше звезд, чем у остальных. Поэтому он здесь самый умный и сильный.

— А есть кто-то сильнее и умнее него?

— Тысячезвездный. Но он живет в столице звездных. К нему вас может отвести только стозвездный.

Нуми перевела этот разговор мальчику, и он сказал:

— Ну что ж, полюбуемся на это чудо природы, прежде чем нас отведут к другому.

Стозвездный лежал на мягкой подстилке и разглядывал в трубу вечернее небо. Он был столь надменен или же ленив, что даже не мог держать в руках подзорную трубу. Ее подносили к его глазам два других сморчка с несколькими звездочками, тогда как весь живот лежащего на террасе был усыпан пришитыми к одежде жестяными звездами.

«Интересно, как тысячезвездный умудряется носить на себе столько звезд? Они у него, наверное, и на заду сияют», — подумал Ники Буян.

Нуми тихонько выбранила его:

— Хватит шутить, сейчас мы должны быть серьезными!

Ее шепот вынудил стозвездного оторваться от дела. Властным жестом он отстранил двух слуг с подзорной трубой и приподнялся. Восьмизвездный услужливо подложил ему под спину две подушки, чтобы тот мог расположиться поудобнее, после чего вытянулся в струнку и что-то закаркал. Кажется, он докладывал о случившемся.

— Что он ему говорит? — спросил Ники, обеспокоенный тоном доклада.

— Я не все понимаю, но, похоже, что-то гадкое… Похваляется, что ему удалось поймать известного преступника Короторо, которого мы пытались укрыть. Он арестовал нас и привел к стозвездному лишь потому, что мы смахиваем на звездных, и он не осмелился передать нас прямо в руки судей. Это право принадлежит стозвездному. Он и словом не обмолвился о том, что мы сами захотели сюда прийти.

— Подлец! — прошипел Ники, ничуть, впрочем, не испугавшись, хотя над ними нависла серьезная опасность. Уж очень тощие ножки были у этого стозвездного.

Ники подумал, что одного выстрела из рогатки вполне хватит, чтобы привести его в чувство.

— Почему вы укрывали преступника? — обратился к ним стозвездный начальник. — Разве вы не знаете, что Короторо — самый опасный преступник под нашими звездами?

— Мы просим прощения, — любезно ответила девочка. — Мы случайно оказались на старом наблюдательном пункте. Мы не знакомы с Короторо и не могли знать, что он — беззвездный.

Она не назвала толстого певца «преступником», испытывая к нему симпатию.

— Это сразу можно заметить, — каркнул стозвездный. — Он толстый и на его поясе нет звезд. Вы лжете! Я отдам вас в руки палачей.

Ники терпеливо ждал, когда ему переведут, размышляя в то же время о том, как им отсюда выбраться. Одними скобками делу не поможешь. Это, увы, не оружие. Если усыпляющий газ действительно быстро подействует, то, сговорившись, они могут быстро надеть шлемы и опрыскать этих сморчков, как мух…

— Перестань думать о таких вещах, ты мешаешь мне понимать их! — разгадала его намерения Нуми.

Ники разобрала злость.

— Чего он кипятится?

— Как это — кипятится?

— Я же вижу, как он ерепенится.

— Что значит — ерепенится?

— Я тебе уже говорил, чтобы ты пока оставила в покое земную цивилизацию. Переводи, а то мне скучно.

Нуми вкратце рассказала об угрозах стозвездного.

— Эй, вы на каком языке разговариваете? — каркнул тот.

— На его языке, — указала Нуми на друга. — Он — с планеты Земля, а я с планеты Пирра.

— А где эти страны? Что-то я про них не слышал.

— Очень далеко. В дальних созвездиях.

— Что за глупости ты болтаешь? — снова, как ворон, каркнул стозвездный. — Этому вас подучил Короторо? Преступник! Я велю немедленно отрубить ему голову.

Нуми была на удивление спокойна.

— Короторо тут ни при чем. Просто мы — из других миров, которые находятся у далеких звезд. Но скорее всего, у нас общее происхождение, потому что вы похожи на нас…

Стозвездный так и подскочил на своей подстилке.

— В далеких созвездиях нет жизни. Жизнь есть только под Большой дневной звездой. Наше общее происхождение — ложь! — Я — звездный, а Короторо…

— Пожалуйста, не сердитесь на меня за правду, — бесстрашно прервала его девочка с Пирры. — Так мы никогда не поймем друг друга. А нам очень хочется, чтобы все люди нашли между собой общий язык. Поэтому вы должны спокойно и любезно поведать нам свою истину.

Стозвездный сморщил свое младенческое личико, как бы собираясь расплакаться.

— Как? Вы — звездные, и не понимаете истину звездных?

— Я не говорила, что мы звездные. Я сказала, что мы прилетели с других звезд.

— Это — ложь, ложь, ложь и преступление! — зашелся от крика стозвездный сморчок. — Я немедленно передам тебя в руки палачей.

Услышав его слова, остальные сморчки тут же выхватили свои длинные ножи, так что Ники пришлось крикнуть:

— А ну-ка, не шутить!

У него в руках был газовый пистолет.

Они не поняли, что он им сказал, и, может, именно потому оробели. Стозвездный с удивлением посмотрел на Нуми.

— Что он сказал?

— Сказал, что вам не стоит так страшно с нами шутить, — перевела ему Нуми.

Начальник-сморчок растерялся при мысли, что его угрозы показались им шуткой. Нуми прочла его мысли и поняла, что он струсил: его ужаснула мысль, что им не страшна его власть.

— Скажи ему, что я не шучу, — промолвил стозвездный голосом осипшей вороны. Тот, кто слышал, как каркают осипшие вороны, легко может себе представить, что за звуки он издавал. — Скажи ему, что я сообщу вам нашу истину. Большая дневная звезда целиком состоит из огня. От нее родились маленькие ночные звезды, тоже состоящие из огня, и эти звезды — наши.