— Потрясно! — совсем по-земному сказал Ники своей птице. — Такого чуда, наверное, нигде больше на свете нет!

Чудо усердно покачало блестящим, как драгоценный камень, клювом, будто хотело сказать: «Правильно, с этим не поспоришь».

— Нет, серьезно! — сказал Ники, и птица снова закивала. — А что ты еще умеешь? Давай, спой песенку!

Птица ничего не ответила — наверное, она не знала песен. Нуми вздохнула.

— Не могу поймать никаких излучений, очевидно, они очень слабые.

— Чтобы кивать головой при каждом чужом слове, мозга не требуется, — заметил Ники и отпустил птицу. — Что на это скажешь, чудо-красавица?

Чудо тут же кивнуло: дескать, так оно, так. Николай был разочарован, однако вспомнил, что это — первое существо, которое они встретили на новой планете, и о нем следует рассказать записывающему аппарату. Он нахлобучил на себя шлем и начал описывать величину птиц, их оперение, форму, окраску. Потом откинул шлем на спину и засмеялся. Птица не сводила с него глаз в кротком ожидании.

— Знаешь, как я тебя назвал? Слухарь! У нас на Земле есть птица, тоже красивая, хоть и не такая, как ты, ее зовут «глухарь». А ты будешь «слухарь».

Нуми стала возражать. Это очень обидное имя, а они такие красивые и милые!

— Ведь правда же, обидно? — сказала она, и птицы обе враз кивнули. — Вот видишь!

— Вы ведь не обижаетесь? — спросил Ники и снова засмеялся, довольный: птицы все с той же серьезностью подтвердили, дескать, они не обижаются.

— Зато они такие красивые! — вступилась за них Нуми.

— И такие глупые! — в тон ей добавил Ники. И птицы согласились с обоими.

— Ну, слухари, до свиданья! — сказал им Ники. — Всего вам хорошего! Пошли, Нуми.

Ребята сверили свои компасы и отправились в путь, не выбирая направления, потому что здесь везде было красиво. Птицы пошли за ними следом — то ли пришельцы им понравились, то ли было скучно, когда не с кем было соглашаться. И стоило одному из ребят что-то сказать, как они забегали перед ним, преданно смотрели в глаза и кивали: да, мол, так и есть!

Ребята перешли вброд неглубокий ручей, в котором плавали рыбки самой разной формы и раскраски; таких красивых рыбок наверняка не сыщешь ни в одном земном аквариуме. Ники попробовал воду: она оказалась замечательной. Настоящая вкусная вода, не то что та сладковатая жидкость, которую подавала им крохотными глотками особая трубочка в шлеме и которая состояла бог весть из чего. Нуми хотела предостеречь его, но Ники не стал ее слушать и присел над ручейком.

— Ведь мы же приняли сыворотку против всяческих вирусов! — возразил он. — Я могу выпить весь ручей, и ничего со мной не случится!

И он принялся пить прямо из ручья. Пил долго, как верблюд, который готовится к продолжительному переходу через пустыню; известно, что верблюды запасаются водой впрок. Рыбки в изумлении смотрели на Ники; они тоже не испугались пришельцев, но, должно быть, не могли понять, куда девается вода из ручья. У Ники громко забулькало в животе — как в бочке, которую везут на телеге. Ему стало неудобно, а Нуми сказала, что пить так много воды вредно для здоровья. Особенно, когда не знаешь, какая она. И слухари тут же согласились с ней, покачав своими золотистыми головками.

Осмотревшись, ребята увидели, что кусты, возвышавшиеся над ярким цветочным ковром, ничуть не уступают ему по красоте. Один из них издалека привлекал к себе внимание: на нем висели оранжевые плоды, круглые, как мячики. Ники снова был готов воскликнуть: «Потрясно! Разве можно в одно и то же время и цвести, и давать плоды?», но не успел, так как Нуми сделала ему знак замолчать и наклонилась к кусту.

Несмотря на безветренную погоду, его цветы-колокольчики тихо покачивались, издавая мелодичный звон.

— Тили-тили, тили-тили… слышишь? — шепнула Нуми. — Интересно, что это означает?

— Нет, он говорит другое, — буркнул Ники — уж очень его раздражало бульканье воды в животе… — Он спрашивает: «И ты ли, и ты ли?»

— Что — и я? — озадаченно спросила Нуми.

— А то, что и ты ли попалась на удочку и решила, будто он может говорить?

— Но он действительно говорит, Ники! Я же не только слышу его звон, я улавливаю его излучения! Может, это даже излучения мозга! Разве что их передают плоды… Да, это плоды! Это не обыкновенные плоды, раз они висят на кусте вместе с цветами! Может, это маленькие мыслящие головки…

— Постой, не торопись! — засмеялся Ники. — После двойных чудовищ тебе всюду мерещатся мыслящие головы! Ты что, серьезно думаешь, что сто мыслящих голов висят на одном кусте, и у каждой свой мозг? Ты же сама говорила, что даже когда всего два мозга, и то трудно!

— Ники! — строго заявила маленькая пирранка. — Эти шарики посылают излучения!

Ники потрогал один шарик, сиявший, как маленькое оранжевое солнце.

— Если хочешь знать, у нас на Земле цветы тоже что-то излучают! И даже овощи!.. Интересно, а их можно есть?

— Буф-ф! — возмутилась Нуми. — Как ты сейчас можешь думать о еде?

— Что же делать, если я голоден, — виновато отозвался мальчик.

— Займись описанием этого растения, — посоветовала Нуми. — Давай назовем его «тили-тили», хочешь?

— Эти шарики похожи на плоды хурмы, которую у нас дома называют райским яблоком. Красивые фрукты, но не очень вкусные…

Ники умолк, спохватившись, что он опять говорит о еде, но Нуми, к счастью, этого не заметила — ее интересовало, почему земной плод называется райским яблоком. И Ники рассказал ей легенду о рае.

Согласно этой легенде, бог создал всю землю и все живое на ней, а потом создал и людей по своему образу и подобию. Их было двое, и он назвал их Адамом и Евой. Первые люди могли жить безо всяких забот в райских кущах, и только одно им запрещалось: срывать плоды с древа познания, которое росло посреди рая. Это бог запрещал категорически. Но известно, что где есть бог, там есть и дьявол. И любимое занятие дьявола — портить то, что создает бог, или, как выразился Ники Буян, делать все ему назло. Однажды дьявол притворился змеей, обвился вокруг древа познания, и когда Ева подошла к нему, дьявольски хитрыми речами уговорил ее сорвать одно яблоко, самой попробовать и Адаму дать кусочек. Ева с Адамом съели яблоко и только тут заметили, что на них нет одежды, и им стало ужасно стыдно…

Что в этом такого ужасного и стыдного, Нуми не поняла, а Ники тоже не мог ей толком объяснить. Но так или иначе, это было первое, что открылось Адаму и Еве после того, как они съели плод с древа познания. И за такую ерунду бог ужасно на них разгневался; он прогнал их из рая и проклял, велев сойти на Землю и впредь в поте лица своего зарабатывать хлеб насущный… Адам и Ева спустились на Землю и начали трудиться, у них родилось много детей; так, утверждает Древняя легенда, был создан человеческий род…

Нуми с горящими глазами слушала рассказ мальчика. Она ужасно любила сказки, и эта наивная легенда очень ей понравилась; ее наверняка записали слово в слово оба ее мозга. Слухари тоже смотрели Ники в рот и усердно кивали, хотя у них в головах было пусто, и они ничего не могли запомнить.

— Может, это — тоже запретный плод, — сказала Нуми, указывая на оранжевые плоды. — Смотри, как бы нас не выгнали отсюда.

Буф-ф! Эта девчонка готова верить каждому слову!

— Больно мне нужен ихний рай, — пробормотал Ники недовольно; от выпитой воды у него заболел живот, а отсюда следует, что если ты не верблюд, пей как человек; это даже слухари могут подтвердить.

Все на этой планете было тихо, мирно и красиво. Наверное, именно так представляли себе древние жители Земли свой сказочный рай. Но у них были серьезные причины для того, чтобы мечтать о такой жизни. Земля под ними содрогалась от страшных землетрясений, вулканы извергали им на головы камни и пепел, реки и моря выходили из берегов и загоняли в горы тех, кого не успевали залить водой. А в горах их ждали дикие звери, холод и голод. Однако нашим героям, выросшим в безопасности и привыкшим к изобилию, сказочка о рае казалась скучноватой, и они надеялись повстречать хотя бы Адама и Еву.