Уже близился рассвет, а Тридевятый синдикат даже и не думал отходить ко сну. В культурно-развлекательном комплексе шла напряженная работа. По распоряжению Яги оттуда были безжалостно выдворены все лишние. Возмутившиеся бояре и купцы, заранее оплатившие шикарные апартаменты, получив соответствующую мзду, сразу успокоились, а тех, кто не сразу успокоился, навестила рогатая братва Балбеса, после чего они не только успокоились, но даже от мзды отказались, как их ни упрашивали, старательно заталкивая купюры в рот. Государство Тридевятое уже так цивилизовалось, что даже обзавелось бумажными деньгами. Окрестности озера и комплекс был буквально наводнен сподвижниками Папы. В зале заседаний около огромной карты с подробным планом Багдада столпились все влиятельные люди государства, азартно обсуждая, с какой стороны лучше начинать зачистку. Илья все эти планы забраковывал, давя всех своей несокрушимой логикой. Он привык работать аккуратно, с минимальными потерями как с той, так и с другой стороны. Главное — выполнить задачу быстро, красиво и чтоб ни один мирный житель не пострадал. Гениальные планы доморощенных стратегов Гены, Лихо, Чебурашки, Яги и предводителя летучих обезьян периодически прерывались шуршанием крыльев сотовых, несущих очередные сообщения о ходе оперативно-розыскных мероприятий по выявлению лиц кавказской национальности, имевших наглость проживать в Нью-Посаде без прописки. Соловей начал борьбу с терроризмом с присущей ему энергией, освистывая всех подозрительных черноволосых и горбоносых личностей. Его расторопные помощники подбирали рухнувшие на землю тела и тащили их в КПЗ, которое уже трещало от переизбытка этих самых тел в ожидании прилета мирового судьи. Они делали короткий отчет, получали свои положенные наркомовские сто грамм и уносились прочь по синусоиде, радостно каркая свои вороньи разудалые песни. Но мешали не только они. Частенько раздавался стук в дверь, и в зал врывалась очередная рогатая делегация со своими соображениями. Одна из них ввалилась с огромным крестом, под тяжестью которого мохнатые тела энтузиастов прогибались аж до самого пола.

— Папа, подскажи! Какими гвоздями лучше прибивать — соточкой или двухсоточкой?

— Кого?

— Кощея, конечно! Его ж сейчас привезут. Ты не беспокойся, Папа, мы из него все выжмем! Так какие гвозди брать?

— На ваше усмотрение, — отмахивался Илья.

— Ясно. — Делегация уползала, оживленно обмениваясь мнениями.

— Короче, и соточку, и двухсоточку используем.

— По сколько?

— По ящику и того и другого. Не хватит — у Вакулы займем. У него этого добра как грязи.

В широком наклонном тоннеле, прорытом от поверхности до зала заседаний синдиката, загрохотало.

— Наконец-то Горыныч явился! — обрадовался Илья, которому срочно была нужна информация с Буяна.

Горыныч, запаленно дыша всеми тремя головами, сгрузил аппарат Кощея и скульптурную группу на пол. Следом спрыгнули Трус, Балбес и Бывалый.

— Это что за абстракция? — выпучил глаза Илья.

— Это не абстракция, — загоревал предводитель летучих обезьян, — это мои лучшие разведчики были.

— Сочувствую… — Подполковник обошел скульптурную группу, рассматривая причудливое переплетение окаменевших мохнатых лап и торчащих во все стороны крыльев. — Что-то позы у них странные…

— Попрошу без грязных намеков! — разобиделся предводитель летучих обезьян. — Здесь с моралью все в порядке. Это муж и жена.

— А-а-а… — Синдикат понимающе закивал головой.

— Жаль, что окаменели, — добавил предводитель, — а то б я им за… нехорошее поведение на рабочем месте так дал!

— А это что? — поспешил перевести разговор в другое русло Илья, указывая на диковинный агрегат Кощея.

— Из него вылезло вот это. — Балбес выдернул из кармана пузырь экстра-эликсира с блаженствующим внутри ифритом. Тот в пьяном угаре что-то вдохновенно завывал, глядя осоловелыми глазами сквозь склянь на Тридевятый синдикат.

Илья прислушался.

— Похоже на Омара Хайяма… только на такой развеселый лад. Ладно, докладывайте.

Бывалый солидно откашлялся.

— Замок пустой. Никого нет. Все, что нашли подозрительного, прихватили с собой.

— Ясно. Ягуся, можешь что-нибудь с ними сделать? — Илья кивнул на скульптурную группу. — Информация нужна позарез.

— Ой, не знаю, сынок… Вылечить их — вряд ли, а вот информацию из каменных голов извлечь… попробую. Гена, блюдечко!

Гена в срочном порядке притащил с кухни блюдечко, услужливо подсунул в сухонькие руки старушки яблочко. Ведьма поставила блюдечко на стол, пустила по голубой каемочке яблочко и начала колдовать. Блюдечко начало прокручивать содержимое памяти последних минут жизни героической четы разведчиков. Тридевятый синдикат сгрудился вокруг стола, оживленно комментируя происходящие на блюдце события.

— Так, вот Кощик.

— Интересно, чего он мастерит?

— Шут его знает.

— Тихо! Вроде к нему кто-то пожаловал.

— Кто? Ну-ка, поближе.

За событиями, происходящими на вилле Кощея, разведчики наблюдали с ветвей огромного дерева, росшего напротив, и шелестящая листва постоянно перекрывала обзор.

— Непонятно.

— Это потому что со спины.

— Вроде баба.

— Вот старый хрыч! — возмутилась Яга. — Из самого песок сыплется, а он все по…

В этот момент блюдечко крупным планом показало изумленное лицо Кощея.

— Не похоже, чтоб он ее ждал.

— Куда это они?

— В соседнюю комнату… ничего не видно!

Похоже, разведчиков это тоже не устраивало, и они перелетели на подоконник. В поле зрения блюдечка сразу появилась дверь, которая с треском распахнулась, и оттуда выкатился клубок тел. Клубок переплелся столь страстно и катался по полу так энергично, что количество тел сразу даже было трудно пересчитать.

— Уй, чё творят! — ахнула Яга. — Чё творят!!!

Изображение на блюдечке задергалось.

— Ягуся, — возмутился Гена, — не отвлекайся, настройку держи.

— Дык… я держу!

— Ягуся тут ни при чем, — вздохнул Илья. — Это наши разведчики возбудились.

— За нами подглядывают! — взвизгнул из блюдечка женский голос.

Из катавшегося по полу клубка вынырнуло прекрасное женское лицо в обрамлении шипящих змей и в упор взглянуло на Тридевятый синдикат.