— Я ошибся, Хана! Не надо было ЕГО отпускать! ЕГО ж там убьют!

Хана приподняла голову и смотрела на меня уже обеими глазами:

— Насколько я поняла, убить его крайне трудно. К тому же, это — местные дворцовые разборки — лезть в них нам опасно. Ты сам так сказал. И это, на мой взгляд, очень разумно. Что тебе до этого прЫнца, Фан-Фан? Я даже порадовалась, какой ты у меня умный, практичный и прагматичный. И не стараешься быть затычкой в каждой попадающейся бочке. В отличие от подавляющего большинства подобных тебе… — Она блеснула хитрым взглядом. — … включая этого самого принца.

— Да нет же! Этого хрена попытаются убить не из-за дворцовых интриг. Им же нужен повод к войне! Наверняка, в труп воткнули бы какой-нибудь ножик. И я очень удивлюсь, если на этом ножике не будет клейма одного из западных княжеств!

Хана протяжно и сладко зевнула, сверкнув в полумраке спальни острыми белыми клычками:

— Ну-у-у, Фа-а-ан… Мы же вместе допрашивали ту мокрощелку-трансвеститку из Дзе. Там повод к войне совсем даже другой был. И провокация эта случилась именно с твоим участием, между прочим! А про такое заметное событие, как убийство внука Императора в канун Нового Года — она ничего не гов…

Она застыла. Глаза ее медленно увеличивались.

— Вот именно! — Я выбрался из-под девушки и устроился на подушках поудобнее. — Вот именно, Хана! Люди императора наверняка допрашивали Дзе Зиону после нас. Так что осведомлены не просто о вариантах, а о примерных сроках! Что сделал бы я на их месте? Бил бы на упреждение! Силы примерно равны, и кто первый начнет мобилизацию — тот получит преимущество в войне. Но и слишком рано начинать мобилизацию нельзя — мобилизованные армии надо кормить, квартировать, снабжать… В идеале, начинать мобилизацию надо на неделю-две раньше противника. Другими словами, кто первый совершит удачную провокацию, тот получит неплохое мобилизационное преимущество! Вот и решили пожертвовать Вейжем — наверно, он совершенно ничего из себя не представлял… до последнего времени.

— Ну, все равно! — Хана фыркнула, снова заползла на мое плечо и закрыла глаза. — Какое тебе дело до еще одного императорского отпрыска? Вас же, императорских — куча! Тем более, что провокация совершена с нашей стороны. Значит, мы первые. Значит, войска нашего императора получают преимущество. Хорошо же! — Она потерлась щекой о мое плечо. — Спи! Хватит мозгами шевелить. Скоро самый распоследний слуга во дворце будет знать, с каким скрипом у тебя это получается в последнее время… ку-ку-ку! Когда песок из простыней твоей кровати вытряхивать будет, ку-ку-ку!

— Использовать принца Вейжа в провокации — огромная ошибка! — Возразил я. — Тем более такой, которая предполагает его превращение в труп!

— Чего это вдруг? — Равнодушно спросила Хана, закрывая глаза.

— Ты сама сказала: потому что он — такой же, как я. Ну, почти.

Секунду ничего не происходило, а потом Хана рывком подняла голову:

— Мать моя медведица!

— Попытки его убить с высокой долей вероятности приведут к противоположному результату, потому что он…

— … сранный Главный Герой! — Буквально рыкнула Хана.

— Именно, Хана! Именно! Еще и хуже получится, как всегда с нами, главгероями, происходит! Мы ж, как говно, которое лучше не трогать. Лежит себе и пусть лежит, сохнет дальше — вони меньше будет.

— Самокритичный какой, пф! — Проворчала Хана.

Минуту она молчала. Потом, буквально «потоптавшись» по моей груди ладошками, вновь устроилась с явным намерением не забивать себе голову:

— Все равно — плевать! Сделать мы ничего не можем, прямо сейчас бежать куда-то и что-то делать бессмысленно. Надо пользоваться моментом — и спать! Я гениальна? Так точно! Я — гениальна!

— Но…

— Фан-фан! — Недовольно перебила меня она. — Я смотрю, ты уже отдохнул, раз есть силы что-то там планировать…

Заподозрив неладное, я торопливо замотал головой:

— Не-не-не…

— А то смотри, я девушка, конечно же, слабая и беззащитная, но если у моего любовника еще есть заряд в аккумуляторах, то, так уж и быть, пойду навстречу, пересилю себя и отвечу же взаимностью… А то в идиота превратится — и все, приплыли. Типа надо ловить момент, пока ОНО соображает еще хоть что-то и у него хоть что-то еще шевелится!

Не спалось. В очередной раз. При этом голова была тяжелая и мутная. Не болела, нет. Но — будто тряпьем набита. Сильно подозреваю, что это и есть последствия излишнего усердия в ментальных техниках. Или симптомы наступающих проблем с мозгами.

Хана уже давно сползла с моего плеча и отвернулась-извернулась, по своему обыкновению, в совершенно невообразимый крендель. При этом обмоталась одеялом. И, понятно, кто остался в кровати без этой нужной и полезной постельной принадлежности.

Со стороны смотрится, наверно, смешно.

Кстати, о взгляде со стороны…

— Привет, серый… — Прошептал я, каким-то непонятным образом ощутив постороннее внимание, а затем и обнаружив его источник. — Как жизнь хвостатая?

Ангэе, конечно же, до ответа не снизошел. Прошел по столу, небрежно обмахнув пышным хвостом вазу с фруктами, пару секунд примеривался, легким и стремительным прыжком перепрыгнул на кровать, перебрался, нагло оттоптавшись по спине, через спящую Хану («М-м-мам… ну, еще пять минуточек» — невнятно пробормотала медведица), застыл у самых кончиков пальцев моей руки.

Как всякий нормальный кот, он встал так, что достать-то ты его можешь, но как-то так случайно получается, что для этого придется потянуться или вывернуть руку под неудобным углом…

Тем не менее, я сумел почесать пушистые бакенбарды. Ангэе приподнял морду, прищурив глаза от удовольствия. Как всякому верному «вассалу», мне пришлось делать комплимент «сюзерену»:

— Ты гораздо лучше выглядишь, уважаемый Ангэе. Шерсть прямо лоснится. Пушистость явно повысилась…

И схватил его за загривок, прижав к простыне и чуть придвинув, чтобы не удрал:

— Ты мне так и не сказал в прошлый раз, дружище, как там наша девочка себя чувствует?

Застигнутый врасплох кот задергался, пытаясь освободиться, потом застыл, нервно подергивая хвостом. Затрещала ткань простыни, в которую он вцепился когтями.

— Ну? Будешь и дальше дурочку валять? Говори — я внимательно слушаю.

Меня попытались укусить. Потом — поцарапать. Пришлось надавить на загривок сильнее.

— Не слышу ответа, Ангэе. Как себя чувствует после застенков моя Шихонг? Ну?!

Ангэе тихо зарычал-замяукал на низкой ноте. Так «начинают» коты перед тем, как вот-вот бросятся на соперника… правда, в большинстве случаев они «расходятся бортами», через десять минут утомив и себя, и окружающих этими своими противными воплями. Но иногда это низкое мяуканье сменяется резким злым воплем со всеми сопутствующими — лапами, когтями, зубами и клочьями шерсти, летящими во все стороны.

Пришлось отпускать зверя. Вполне возможно, что он, действительно, не умеет говорить. И не факт, что достаточно разумен для этого. Волшебный — да, без вопросов. А вот разумный ли? И сильно подозреваю, что для самозащиты данный конкретный хищник может использовать не только когти и зубы. Так что лучше не усугублять. А то еще Хану разбудит своими воплями. И тогда нам с котом обоим не поздоровится!

Вывернувшись из-под руки, Ангэе поспешно отпрыгнул из досягаемости моих рук дальше, в ноги. Возмущенно посверкал глазами и принялся нервно вылизывать переднюю лапу. После чего вскочил, подошел к краю кровати, несколько раз яростно взмахнул в мою сторону хвостом (уверен, на кошачьем это что-то очень и очень матерное), бесшумно спрыгнул на пол…

— Дурак! — Послышался голос Шихонг оттуда, с пола, из-за края кровати. — Все со мной хорошо. «Моя Шихонг», хррр! Кобель!

… и исчез. Ну, когда я рывком вскочил с кровати, его в комнате уже не было. Не забываем, правда, что это не просто кот, а Ангэе — тот еще ниндзюк. Тут-то и обычного кота в полумраке спальни не заметишь, а уж ЭТОГО… чемпиона по утаскиванию вкусняшек из-под заклинания «Холодильника» без нарушения работы последнего… да еще и с голосом моей «куноичи»… Голосом сильно недовольной и расстроенной Шихонг. Так что, определение «моя» теперь находится под огромным вопросом…