Вежливо и почтительно раскланялись. Я, как положено, соединив кулак и ладонь, он, по причине занятости рук, простым, но приветливым, поклоном.

— Высокий господин! — Пропищали сзади. — Не желаете ли ароматного чаю?

За моей спиной обнаружилась совсем крохотная девчушка в простом сером платье со скромным черным узором. Лет… ну, семь или восемь. В руках девочка держала деревянную коробку, внутри которой находился чугунный чайник и чайные принадлежности.

Кивнул. Обзавелся пиалой. Правда, с другим рисунком и чуть другой формой, нежели у Шунь Фэня. Мелочей во Дворце не бывает — видимо, его «обслуживали» другие структуры. Хм…

— Какие знакомые нотки у твоего чая! — Я потянул носом аромат напитка, парящего на легком морозе. — Видимо, ты хорошо принимаешь науку своей наставницы!

— Спасибо, высокий господин! — Радостно заулыбалась та. — Ри Бсанья, высокий господин!

Хм? «Бсанья»? То есть «заноза»? Ой, что из нее вырастет…!

— Щепотка хапьяна, чтобы взбодриться, — Принюхался я еще раз. — Мята для возжигания пламени аппетита перед завтраком… Шалфей и даже, кажется… о-о-о! Женьшень!

— Правильно, высокий господин! — Она едва не захлопала в ладоши от того, что я все определил верно. Занятые руки помешали.

— Обязательно передам твоей наставнице, какая ты старательная ученица, маленькая Бсанья! — Улыбнулся я.

— Моя… Высокий господин знает сестрицу?

— Наверно, это мастерица Ри Сахон? Столь чудные отвары делать может, насколько я помню, только она.

— Да, господин! — Рассмеялась малявка. — Ой! Мое почтение, высокие госпожи! Не желаете ароматного чаю?

Это любопытные сестры закончили Канон. Умудрились уложиться даже быстрее Ма У и шестерки Ри, которые начали немного раньше. Любопытные.

— Ах, какая милая и воспитанная малышка! — Восхитилась Хао. — Да! Мы изволим попробовать твой чай, который так нахваливает наш уважаемый старший брат!

Взгляды сестер, когда, следуя традиции, они втянули своими носиками аромат, стали подозрительными. И взгляды эти были направлены на меня.

— Замечательный чай, правда? — Широко заулыбался я, делая еще один глоток.

— Сенна и кора крушины. — Процедила Микки. — Это от запоров.

— От сильных запоров. — Уточнила Цу.

— Которые потом проходят ОЧЕНЬ быстро. — Добавила Хао.

— Ой! — Ри Бсанья юркнула мне за спину.

— Вы что-то путаете, мои хорошие! — Возмутился я. — Нет там ничего подобного! Вот, можете понюхать отвар в моей пиале! Хапьян, мята, шалфей и даже — даже! — женьшень! Представляете?!

И протянул пиалу вперед. В нее тут же уткнулись три носика.

— Действительно. — Удивилась Хао. — Но чайник-то у нее только один!

— Какая очаровательная девочка! — Обрадовалась Цу. — Просто очень-очень очаровательная!

— Ой! — Микки. — А где она?

За моей спиной, само-собой, уже никого не было.

— Не желаете ли чаю, госпожа Ма У? Сестрицы? Братики?

— Какая трудолюбивая юная дева… — Задумчиво протянула Хао, рассматривая, как маленькая «Заноза» разливает чай для закончивших Канон Ма У и шестерки Ри. — Уважаемый старший брат?

— М-м-м? — Я оторвал взгляд от старающейся не смотреть на меня Шихонг.

— Я правильно понимаю… эта мелкая зараза — теперь под твоей рукой?

— Не зараза, а заноза. — Поправил я. — Не совсем под моей. Она — ученица одной из моих подчиненных.

— О-о-о.

— Вот от нее нам племянников не надо, ладно? — Микки была категорична. — Твоей медведицы и твоей лисицы нам вполне достаточно! Во-о-от так! — И девочка показала, как именно.

Я невольно поморщился. Потому что огромные призрачные уши Шихонг по-прежнему были направлены в нашу сторону, а призрачный хвост после слов Микки про «медведицу» и «лисицу» совершил некий совершенно неописуемый финт. Тут и без перевода было понятно, что на кошачьем только что было высказано нечто абсолютно уничижительное и крайне нехорошее. Боюсь, в человеческом языке даже подходящих слов не найдется. И, уверен, я очень близко знаком с адресатом этого послания…

Чиматух. Это что-то вроде попугая — такая же пестрая прикольная птичка. Только чирикает куда приятнее попугая. И дорого стоит, поскольку доставить ее с Северо-Восточных Островов и сделать так, чтобы не сдохла в процессе транспортировки — это постараться надо. Так что понятна популярность этой птахи в качестве домашнего питомца: симпатична, поет и — самое главное — баснословно дорогая. Если не ошибаюсь — цена может доходить до одного «лудуня». А один золотой «лудунь» — это аж половина «феникса»! И это только цена в таможенных городах-портах — Дэ в провинции Учудзун и Мобэй в родном Увзане. А уж в столицу птичка прибывает, обрастая значительными накрутками, так что… очень популярная у богатых людей птаха. Очень!

Эту птицу в огромной, с меня ростом, клетке, доставили в гостиную наших покоев вчера вечером. Подарок от местного коменданта — дородного Ви Шунь Фэня. «Знак уважения и благодарности за то, что сам принц Лонг Фан позволил мне, недостойному Шунь Фэню, почувствовать себя мудрым учителем и наставником».

Надо не забыть поблагодарить. Или оказать какую-нибудь ответную необременительную для себя услугу. И повнимательнее следить за этим… недостойным: хорошо, если он просто связи налаживает с перспективным юным принцем — это нормально… А ну как «клинья подбивает», следуя всяким мерзким столичным веяниям по отношению к молоденьким симпатичным мальчикам?!

В любом случае, отказываться от подарка никакого повода не было. Да и сестры мгновенно облепили огромную позолоченную клетку. Украдкой тыкая бедную пташку наконечником стрел. Пока брат делает вид, что ничего не замечает. И «наложнице» своей не дает. Это девочки так пытаются расширить несколько ограниченный звуковой репертуар экзотической птички.

Занятые чем-то (или кем-то) другим (но не тобой!) сестры Лю — это однозначно хорошо! Так что пусть стоит эта клетка. Вместе с пока еще живой птичкой. К тому же, время от времени хулиганкам все-таки удается извлекать из чиматух всякие прикольные звуки… явно не предусмотренные инструкцией.

После окончания «утренней зарядки» Ма У со своими (и моими, чего уж…) подчиненными как-то скромненько и незаметно увязалась за нами, в наши покои.

И я опять не видел ни малейшего повода их разворачивать и направлять куда-нибудь… в другую сторону. Более того, изволил любезно подождать, когда Ма У и шестерка Ри закончат комплекс. Хотя они деликатно давали мне возможность не ждать, развернуться и утопать в свои апартаменты в гордом одиночестве — это было бы нормально и в рамках. Но дела сами себя не сделают, вопрос Шихонг сам себя не решит, а жизнь моя — сама себя не усложнит…

Подождал, да. Хотя прекрасно представлял, что они сейчас, в наших покоях, увидят. Ну, кроме чиматух в клетке, разумеется.

А увидели они в наших покоях разомлевшую ото сна, умильно потирающую глазки великолепную Хану в абсолютно прозрачной ночнушке. Эта… эта тряпочка была настолько прозрачной, что никто и не заметил бы, что подол ее, отороченный белоснежным мехом, едва-едва прикрывал шикарные ягодицы и низ живота медведицы… Ну, и на подсознательном уровне ощущались некоторые разочарование и неудобство от того, что такая же узенькая полоска меха эгоистично скрывала от взглядов выдающуюся грудь точнехонько по линии сосков. Пушистые белые тапочки делали картину удивительно завершенной — даже мысли не возникало, что данный ансамбль должен включать в себя какие-то дополнительные предметы одежды или аксессуары.

— Фа-а-ан… — Сладко потянулась Хана, довольно прижмурившись. — Ням-ням хочу!

На вошедших посторонних она не обратила никакого внимания. А вот те обратили. Мужики, что понятно, прикипели взглядами куда-то в районы с белым мехом, а женщины впились глазами в… общий, так сказать, вид. Сестры рванули к своей новой игрушке, не преминув, правда, поцокать одобрительно языками, оценив пеньюар. Подозреваю, что этот… с позволения, «халатик» они уже видели. Более того, вполне возможно, что принимали самое деятельное участие и оказывали консалтинговые услуги в процессе его приобретения.