Мир Кирилла был настолько примитивен, что Карине даже и не хотелось туда погружаться. Все, что их объединяло, — это любовь к музыке. Карина вышла замуж не за мир Кирилла, а за него самого, чтобы сбежать из своего мира. Ангельская душа Карины начала обрастать оболочкой житейской мудрости: каждый живет своей жизнью, которая считается личной, и тщательно маскируется от посторонних глаз, выставляя себя в лучшем свете, а между тем в душе резвятся демоны…

Карина собралась на работу. Легкий макияж — едва заметная тушь на ресницах. Слегка сбрызнула себя туалетной водой — привычка осталась от Ильи, который считал, что «женщине краситься не нужно, это вульгарно, и красота должна быть естественной». Он даже запрещал ей одеваться вызывающе — дабы не привлекать внимание посторонних мужчин, чтобы прослеживался классический, строгий стиль, соответствующий ее должности. Но Карина отстояла свою манеру в одежде, чередуя классику для работы и дразняще-манящий стиль — для свиданий. А Кириллу нравилась Карина любой — и с макияжем, и без него, и в классическом стиле, и в элегантном, и в коротких юбках, и в брюках.

Оделась привычно: юбка до колена, полуботинки, блузка и легкий плащ для теплой весны; дамская сумочка, в которой — зеркальце, помада, кошелек и ключи. Закрепленные заколкой волосы вьющимися прядями подчеркивали правильные черты ее лица.

Карина двинулась в путь, по дороге обдумывая, что скажет Илья и как ей перед ним будет стыдно за вчерашнее. Но пусть будет стыдно и ему! Это он сам довел ее до такого состояния! Глупее идеи устроить вечеринку в честь свадьбы и подвергнуть ее испытанию «между двух огней» сложно было придумать. Так она и скажет Илье!

Но случилось невероятное. Илья сам признал ошибку и принес извинения, попросив впредь вести себя более разумно и учиться владеть своими эмоциями.

Вечером того же дня Бог и Ангел спрятались от мира за уютными разговорами и искренними взглядами. Разговоры были настолько откровенными, что сам Всевышний позавидовал бы их пониманию друг друга… Теплые майские вечера способствовали тому, что можно было встречаться не в кафе и не дома, а на природе, слушая пение птиц, вдыхая пьянящий аромат черемухи, жасмина и сирени, сидя на берегу реки… Романтика во всей красе.

У Кирилла не было шансов уничтожить страсть Ангела к Богу. Он не смог повести Карину за собой…

Каждый вечер Илья приносил что-нибудь выпить. Это могло быть и легкое вино, и коньяк. Карина, до этого практически не пьющая, поддалась Илье и начала пробовать всё, чтобы загасить в себе стыд и совесть. Ее сильный и могущественный Бог начал обучать Карину, при этом оправдываясь: «Смотри только, не увлекись! Это такая вещь, что незаметно пристрастишься. Ты же взрослая, правда? Ты же знаешь, когда и сколько можно, да? Ты сможешь остановиться, как только это понадобится?». И хотел, конечно, получить утвердительные ответы на тревожные вопросы, забывая о том, что имеет дело с практически детской душой. Карина, конечно же, отвечала «да», не отказывая, чтоб не спугнуть его, но ничего не зная про свой внутренний стержень. Из-за небрежного родительского воспитания Карина попадалась на удочку ловких и умелых людей, берущих от жизни все и в итоге бросающих, как надоевшую игрушку.

Но Богу она верила и надеялась, что он не причинит ей зла.

Карина начала жить той жизнью, которую предложил Илья — ложью и обманом, тайнами и корыстью, где предполагалась управление человеческой душой. Она не заметила, как оказалась вовлеченной в игру с захватывающими квестами: нужно пройти уровни, один за другим, и стать либо победителем, либо проигравшим.

Это теперь Карина поняла, что она — проигравшая. А тогда об этом даже и не думала. Это теперь она анализировала, в каком месте споткнулась, и где нужно было остановиться…

Не могла она признать себя неудачницей. Карина упала с пьедестала Ангела — падший Ангел в связи с Дьяволом. Единственное, что успокаивало — она честно признавалась Кириллу, что его не любит. Она не чувствовала ничего, кроме горечи, сожаления и жалости к себе. А еще зарождалась ненависть к Кириллу.

Так вспоминала и размышляла Карина, лежа в кровати в пустой квартире родителей Кирилла.

Так пролежав почти до обеда, Карина, наконец, встала, прошла на кухню, где залила кипятком растворимый кофе, сделала бутерброд с колбасой и сыром. Затем не спеша поела и приготовила еду для мужа на вечер — решила всё-таки поучиться проявлять заботу хотя бы таким образом.

Посмотрев в зеркало и уже не улыбаясь, как раньше, своему отражению, Карина достала обувь, чтобы отправиться на улицу, как вдруг раздался звонок телефона. Карина вернулась в комнату, сняла трубку и услышала голос Ильи.

Конечно, ей хотелось услышать: «Я снял тебе квартиру, ты будешь жить там. Тебе не придется больше делить ложе с нелюбимым мужчиной, мы будем исправлять ошибку, на которую я тебя подтолкнул. А значит, я за тебя в ответе. Устроишься на работу, я буду оплачивать тебе жилье».

Но у Бога — свои планы! Бодрым голосом Илья спросил:

— Ну, как успехи? Что у тебя там творится?

— А тебе не все ли равно? Что ты хочешь услышать от меня после того, как ты со мной поступил?

— Перестань! Выходи уже из своей депрессии и начинай жить самостоятельно. Я тебе говорил — не возвращайся к мужу. Ты сама себе усложняешь жизнь.

— Это я тебе говорила и еще раз повторяю: мне негде жить! — раздраженно ответила Карина.

— Не нагнетай обстановку. У тебя есть родственники — можешь жить у них. Зачем себя мучить с человеком, которого ты не любишь? Или тебе нравится ложиться в постель с мужчиной, который тебе безразличен?

— Тебе доставляет удовольствие надо мной издеваться? Тебе нравится причинять мне боль? Я не могу жить у родственников. Не хочу приходить к ним с поджатым хвостом, а хочу, в конце концов, жить не в деревне, а здесь.

— Я забочусь о тебе. Мне небезразлична твоя дальнейшая судьба. Собственно, потому и звоню, хочу узнать, как твои дела и как продвигаются поиски работы. Именно с нее и надо начинать менять жизнь. Не сиди без работы.

— Спасибо великодушно за заботу, Илья Тимофеевич, но вы уже сделали все, что могли, — с упреком заметила Карина.

— Ну, хватит уже. Я, правда, беспокоюсь за тебя.

— Да, конечно, мы в ответе за тех, кого приручили, — продолжала злорадствовать Карина.

— Так ты будешь отвечать на вопрос? У меня уже время заканчивается. Сейчас сюда придут люди, и мы не поговорим.

— Нет, работу я еще не нашла. Слишком мало времени прошло. Вот как раз сегодня и собралась идти.

— Вот, молодец, уже лучше. Куда собираешься идти? Есть мысли? Если что, я помогу.

— Нет, спасибо. В этом деле я сама попробую справиться. Главное есть, где жить, — еще раз вернулась к важному для нее вопросу Карина.

— Вот, еще один плюс, — пропустив мимо ушей слова Карины о жилищном вопросе, сказал Илья, — еще раз хвалю. Давай, дерзай! Удачи тебе.

— Спасибо… — разочарованно выдохнула Карина и собралась класть трубку, как Илья предложил:

— Давай завтра встретимся, хоть посмотрю на тебя. Как-никак, столько времени провели вместе, и мне тебя не хватает.

Карина хотела сказать: «А что мне это даст? Очередную ложную надежду и муки прощания?!» Но не смогла удержаться от соблазна. Да, даже после таких предательств, даже после всего, что он ей наговорил — она по-прежнему его навязчиво любила — до нехватки воздуха в легких, до защемления голосовых связок, до спазмов в желудке, до колющих ощущений в сердце. Кто ей говорил, что любовь — это счастье? Сейчас бы громко крикнуть: любовь — это мука! Мука, когда ты не можешь быть рядом, не можешь гордиться тем, кого любишь. Когда ты хочешь отдать все, а отдавать некому! Любовь должна быть счастьем! Но только тогда, когда она взаимна.

Однако разговор с Ильей окрылил девушку, и она закрыла за собой входную дверь.

= = =

Работу долго искать не пришлось. Карина прошлась по местам, которые раньше избегала, считая примитивный труд неподходящим, скучным и однообразным, и в тот же день написала заявление с условием — приступить к работе завтра. Это была общеобразовательная школа с музыкально-художественным уклоном.