В календаре, лежавшем на ночном столике, значилось: 29 февраля 1992 года.

Мелисса Монтгомери пришла в сознание и ощутила пульсирующую боль. Она прищурилась и глубоко вздохнула, пытаясь хоть что-то рассмотреть сквозь туман. Сердце у нее бешено колотилось, и все тело болело так, словно по нему прошлись скалкой.

Ее одолевали странные видения — какие-то люди в диковинных одеждах. Казалось, она видит дурной сон. Но вот сознание ее прояснилось, и она в ужасе раскрыла рот.

Она лежала на чужой кровати в чужой комнате. Нет, комната вроде бы ее и в то же время совсем другая! Окна располагались там же, но занавеси свисают до полу жесткими складками. Цветочный рисунок на обоях, бархатный ковер сиреневого цвета на полу, простая мебель, отличная от резной мебели розового дерева, к которой привыкла Мелисса…

А люди! У кровати стояли четверо незнакомцев леди с короткими волосами в неприлично коротких платьях и джентльмены в не менее странных костюмах и лакированных туфлях. Пока Мелисса разглядывала присутствующих, один из джентльменов вышел вперед и направил ей в глаза лучик света. Мелисса в страхе отшатнулась, ухватившись за одеяло, а человек этот заметно нахмурился.

— Ну что, доктор? — спросил второй джентльмен

— Рефлексы, кажется, в норме, — ответил тот, — но мы на всякий случай сделаем рентген.

С Мелиссой едва не случилась истерика. Что это за люди и о чем они говорят? Как она здесь очутилась? Почему в лицо ей веет теплым воздухом, хотя окна далеко? Что это за причудливые лампы с огромными стеклами, горящие мягким светом?

— Где я? — наконец выговорила она

— Бедняжечка! — Одна из незнакомок, пухленькая седеющая женщина с добрым лицом, бросилась к Мелиссе и взяла ее за руку. — Не волнуйся, Мисси, мама рядом!

— М-мисси? М-мама? — изумилась Мелисса, непонимающе глядя на женщину, которую она видела впервые.

— Боже мой! — Вздохнув, женщина обернулась к высокому седовласому мужчине. — Ховард, она меня не узнает!

Тот, кого назвали Ховардом, нахмурился и вышел вперед.

— Мисси, дорогая, это па. Ты, конечно, помнишь.

— П-па? — перебила она мужчину, смутившись еще больше.

Ховард повернулся к доктору:

— Она не узнает нас, Эдмунд. Очевидно, все гораздо серьезнее.

— Вынужден с вами согласиться, — отозвался Эдмунд, задумчиво почесывая подбородок.

Вперед выступила еще одна женщина средних лет, большеглазая, высокая и худощавая, с неприятным лицом. Оглядев Мелиссу критическим взглядом, она произнесла.

— Судя по всему, она выживет, Шарлотта. Я всегда утверждала, что хороший бамс по голове поможет вправить мозги этой маленькой гов.. моей племяннице, но потеря памяти… — Она опять изучающе посмотрела на Мелиссу. — Да ведь она сама на себя не похожа!

Все четверо разом подошли ближе и внимательно посмотрели на Мелиссу. Та отпрянула, глаза у нее от страха и непонимания стали огромными.

— А знаете, сестрица, вы верно подметили, — сказал Ховард. — Она и впрямь как-то изменилась.

— Выглядит лет на пять моложе, — заявила тетка.

— Это, конечно, из-за притока крови к голове, — заключила Шарлотта.

Доктор опять поскреб свой подбородок.

— После рентгена нам многое станет ясно.

— Рентгена? — воскликнула Мелисса. — Какого рентгена?

— Разве ты не помнишь, как упала с лестницы, дорогая? — ласково спросил «па».

— Помню, — вежливо ответила Мелисса, — И следует признаться, приземлилась я, мягко выражаясь, несколько необычным способом.

На мгновение все ошеломленно замолчали, потом оживленно зашептались.

— Почему она так странно говорит? — спросила тетка у матери, — Будто наизусть читает «Джен Эйр». О Господи!

— Ах, дорогая, это совсем нехорошо, — взволнованно отозвалась мать, ломая руки.

— Говорю вам, нужно немедленно сделать рентген! — повторил врач.

Пока Мелисса силилась понять, что происходит, входная дверь внезапно резко распахнулась, и в спальню вошел высокий, красивый светловолосый джентльмен. Взгляд Мелиссы сразу же устремился на вошедшего. Одет он был в серый утренний костюм. Она мгновенно успокоилась, страхи ее улеглись.

— Я дозвонился в «скорую помощь», доктор Карнес, — обратился он к врачу. — Они советуют отвезти ее в больницу. Конечно, я настоял, чтобы прислали машину.

— Хорошая мысль, Джефф, благодарю, — отозвался Эдмунд.

Белокурый джентльмен, приблизившись к кровати, тепло и удивленно улыбнулся Мелиссе:

— Ах, Мисси, дорогая, слава Богу, что ты очнулась!

Мелисса неотрывно смотрела на Джеффа, сердце ее учащенно забилось при виде его теплой улыбки и очаровательных ямочек на щеках. Когда же он поцеловал ее руку, ей вдруг стало безразлично, где она и даже кто такая.

Потому что она утонула в этих бездонных синих глазах, полностью растворилась в них и теперь ей хотелось только одного — остаться там на всю жизнь.

— Бедняжка, дорогая моя Мисси, — прошептал прекрасный принц. — Ты так ужасно упала! Как ты себя чувствуешь?

Ей стало ясно, что она умерла и попала на небеса. Впрочем, какая разница она ведь только что повстречала человека своей мечты!

Улыбнувшись Джеффу, Мелисса ответила:

— Благодарю вас, я чувствую себя просто превосходно

Газета, лежавшая на ночном столике, была помечена 29 февраля 1852 года.

Мисси Монро пришла в себя от пульсирующей боли. Она прищурилась и глубоко вздохнула, пытаясь хоть что-то рассмотреть сквозь туман. Сердце у нее бешено колотилось, и все тело болело так, словно по нему прошлись скалкой. Ее одолевали какие-то люди в диковинных одеждах. Казалось, ей снится дурной сон, а может, она попала на представление «Мемфис плейере». Но вот сознание ее прояснилось, и она в ужасе раскрыла рот…

Она лежала на чужой кровати в чужой комнате. Нет, комната вроде бы ее и в то же время совсем другая. Окна располагались там же, но эти занавеси из красного бархата с тяжелыми допотопными фестонами. На стенах обои с каким-то старомодным рисунком — Мисси в жизни не видела ничего подобного, на полу потертый персидский ковер. По сторонам мебель с затейливой резьбой; казалось, ее принесли сюда из музея.