— О Боже! — выдохнула Мелисса. Джефф только что привез ее домой после очередного свидания, и теперь она застыла, увидев в малахитовом овале грозное лицо Мисси. Та бросала ей в лицо какие-то слова, значение которых было совершенно понятно. Но вот изображение потускнело, и Мелисса очнулась. Боже, какой несчастный вид у Мисси! Мелисса, конечно же, должна рассказать Джеффу всю правду и вместе с ним подумать, как вызволить бедняжку из этого чистилища.

Но ведь это значит, что она, Мелисса, должна будет вернуться в 1852 год, а этого ей не хочется! И все же Мелисса должна что-то сделать для своей родственницы. И потом, разве это хорошо — продолжать встречаться с Джеффом и пестовать любовь, которая в любой момент может оборваться?

Милый Джефф. Каждую свободную минуту они проводили вместе в его загородном доме. Они сидели в беседке, держась за руки, целуясь и глядя друг другу в глаза, читали стихи и любили все сильнее.

Неужели их любовь обречена?

Вечером следующего дня Мелисса вновь сидела с Джеффом в беседке. На девушке был надет новый весенний туалет — кружевная блузка с длинными рукавами, длинная цветастая юбка и туфельки из мягкой кожи. Несмотря на то что Мелисса все так же боялась ездить в центр Мемфиса с его огромными небоскребами, в последнее время она с помощью матери и подруг стала-таки посещать удивительные «торговые ряды» на окраинах города. Ей удалось выработать свой стиль и одеться соответственно. Мелисса отказалась сделать «химию», как предлагала ей Лайза, но теперь она распустила свои белокурые волосы и завивала их по моде. Она даже стала использовать легкий макияж.

Теперь она наслаждалась обществом Джеффа. Красивый, в небесно-голубой трикотажной рубашке и коричневатых свободных брюках, с самого полудня он читал ей любовные стихи.

Она просто обожала его! Неужели ее райское существование рядом с ним вскоре закончится?

Он поднял на нее глаза и заметил ее тревожный взгляд.

— Что такое, милая?

Мелисса тотчас устремила взгляд на Миссисипи. Не будучи готова обсудить с Джеффом глубинные страхи, она завела разговор о других беспокоящих ее проблемах.

— В последнее время я много читала… ну, об утраченных годах.

— Да-да.

Она повернулась к нему.

— Мы живем в таком диком мире, Джефф, где люди убивают друг друга из-за нескольких долларов, чтобы нанюхаться…

— А, ты имеешь в виду кокаин?

Она грустно кивнула.

— Страшное зло. Я понимаю, милая. А ты не думала о том, что мы могли бы сделать этот мир лучше?

Она бросила на него недоверчивый взгляд.

— Ты считаешь, это возможно?

Он обнял ее и дрогнувшим голосом проговорил:

— Год назад я бы ответил тебе «нет». Но с тех пор как я нашел тебя… вернее, с тех пор как ты изменилась… Теперь для меня нет ничего невозможного!

Радость переполнила все ее существо.

— Ах, Джефф, я чувствую то же самое! А знаешь, мы могли бы стать миссионерами. — Она заколебалась. — Если, конечно, ты согласен. — «И если мне позволят здесь остаться», — добавила она про себя, и ей стало грустно.

Он улыбнулся.

— Чудесная мысль, милая! Или мы могли бы вступить в «Корпус мира»… или просто помогать там, где нужно, в нашей общине.

— Да, это было бы прекрасно.

— Значит, ты действительно не хочешь возвращаться на работу?

— Ну да. Я уже сказала, что мы…

— Предоставим заниматься этим Джорджу?

Она кивнула.

Улыбнувшись, Джефф подвел ее к скамье, открыл сборник шекспировских сонетов и процитировал:

Могу ли с летним днем тебя сравнить?

Но ты его нежнее и прекрасней

— Ты, конечно, преувеличиваешь, — отозвалась она.

— Вовсе нет. Я ведь и сам постоянно писал стихи. — И он внезапно отвел глаза.

— О Эбби?

— Да. Прости, что я упомянул об этом, — страдальчески взглянул на нее Джефф.

— Что же здесь прощать? Это же так хорошо — писать стихи о любимой. Когда-нибудь ты снова станешь писать их.

— Уже, — с чувством произнес он.

— Ты написал стихи? — просветлев, спросила она.

— Да, — хрипло ответил он. — О тебе.

Мелисса всплеснула руками.

— Ах, я должна их услышать!

Улыбнувшись, он достал из кармана смятый лист бумаги.

— Они называются «Моя Мелисса».

— Ах, мне уже нравится, — откликнулась она. — Читай же, прошу тебя.

Ты поутру ко мне явилась,

Как будто родилась ты вновь.

Ты мне дана как Божья милость,

Мелисса — радость и любовь.

Ты душу мне уврачевала,

Избыла горести мои,

Из пепла, милая, восстала,

Зажгла во мне огонь любви

Меня ты к жизни возродила,

Бесчувствие изгнала прочь

И ярким светом озарила

Мою безрадостную ночь

— Ох, Джеффри! Это самые хорошие стихи, которые я слышала! — На глазах Мелиссы сверкнули слезы.

Он сел и привлек ее к себе.

— Нет, правда, замечательное стихотворение. Оно напоминает мне прекрасные любовные стихи Элизабет Баррет Браунинг. Знаешь, мне показалось, что это так романтично — когда она убежала с Робертом Браунингом. Ну как же, только в прошлом году я прочла ее новую книгу — «Сонеты с португальского». Превосходно…

— Мелисса! — Джефф внезапно вскочил с места и уставился на нее. Лицо его было бледно, глаза широко раскрыты. — Сонеты Элизабет Баррет Браунинг были впервые опубликованы в 1850 году! О чем ты говоришь, Бог мой!

Она потупилась с несчастным видом.

— Прости меня, Джефф. Ты же знаешь, в голове все у меня перепуталось, после того как я…

— Нет, здесь кроется нечто большее, — решительно произнес он. — Ты от меня что-то скрываешь! С тех пор как ты упала, ты так изменилась! Не знай я, что это невозможно, поклялся бы, что передо мной — другой человек!

Мелисса погрузилась в размышления. У нее наконец появилась прекрасная возможность рассказать Джеффу правду. Кроме того, ей давно уже пора отплатить ему за откровенность и сердечность.

Девушка смело взглянула ему в глаза.

— Возможно, Джефф. Дело в том, что я действительно другой человек.

— Шутишь, — растерянно хмыкнул он.