— Ты Алена, что-то попутала, ты в своем уме?

Я прошептала в ответ:

— Лёня, подыграй мне, речь идет о жизни и смерти.

Юля села обратно в машину. Вот умница же!

Я взяла Аполлонова под руку и повела к опешившему от театра Матвею:

— Знакомься, Кузнецов, это мой муж — Иван Васильевич Страхов!

— Ты ж сказала, он заграницей?! — не понял Кузнецов.

— А он вот сегодня и вернулся! — не унималась я, — познакомься, Ванечка, а это мой знакомый Матвей Кузнецов.

Матвей протянул руку, но спасибо Леониду, он своей руки не подал.

— Вы что-то хотели, товарищ? — Лёня прямо вжился в роль Страхова, — или мы с моей супругой можем наконец пойти домой?

— Ну раз с супругой, то можете, — проговорил Кузнецов сквозь зубы и обратился ко мне, — до новых встреч, Алена, счастливо оставаться!

Его лицо было недовольным. Но он пошел к своей машине, а мы так и остались стоять.

— Что это, Михаловна? Ты тут совсем без Страхова двинулась?

К нам направилась Юля.

— Алена, что это за представление на публику?

— Мне нужно было отделаться от бывшего, который наседал, и спасибо, Лёнечка, ты очень помог, прости, Юлечка, что нагло использовала твоего молодого человека. Надеюсь подействует.

— Мы, собственно, чего приехали. Тебе Страхов передал подарочек!

— А чего не прямо мне послал и ничего не сказал?

— Наверное, хотел тебе, неблагодарной, сделать сюрприз!

И Лёня вручил мне небольшую коробочку. Я с интересом на нее посмотрела. Но пока открывать не стала. Сделаю это уже дома.

— Вы зайдёте? — спросила я друзей.

— Нет, — Юля ответила первой, — мы идем сейчас на спектакль «Ифигения в Таврде» и уже опаздываем.

Я обняла обоих и пошла к себе.

Дома первым делом открыла коробочку — там был кулон в виде нарцисса на цепочке и записка «Моей Персефоне!».

Я быстро открыла ноут и начала писать:

Алена: Ванечка, спасибо тебе за подарок, но лучше бы отдал его мне лично при встрече!

Иван: Тебе не понравилось?

Алена: Очень красивый, но лучше бы из твоих рук.

Иван: Из моих рук ты получишь другие подарки, это только начало.

Алена: Ты с ума сошел, не надо…

Иван: Не останавливай меня, всё равно не сможешь.

Алена: Всего два денька, и мы будем вместе…

Иван: Два длинных скучных дня без тебя.

Алена: Два коротеньких денёчка, любимый!

Иван

23 декабря

В голове крутится: «Вот наконец настал тот час…». У меня настоящая эйфория: в башке — музыка, в сердце — радость, тело предвкушает желанную близость, а мозг отказывается работать.

— Иван, что с тобой? — удивленный Тот заглянул мне в лицо, — ты весь день что-то напеваешь себе под нос и глупая улыбка — совсем на тебя не похоже. О, понял, — мужчина ударил себя по лбу, — сегодня?

Я только кивнул.

— Она приезжает на все праздники?

— Она приезжает на 3 дня, к сожалению! Просто потом нет обратных билетов из-за Нового года.

Три счастливых дня было у меня… Иван, ты весь ретро-репертуар вспомнишь?

— Так чего ж ты копаешься! Едь встречай свою жену. А то смотрю, все равно от тебя толку мало.

— Спасибо, дружище, — потрепал Тота по черным волосам. И вышел в коридор.

— Куда собрался? — на встречу выплыла Фрейя, — да еще и так быстро, еще и шести нет!

— Я конечно прошу прощения, но тебе-то какое дело?

— Думаешь раз Ингвара с Донером нет на месте, можешь творить, что хочешь?

— Слушай, Фрейя, не порть настроение, можешь на меня пожаловаться!

— Разве что за сексуальные домогательства, — фыркнула она.

— Больно нужно, — я кинул на нее презрительный взгляд.

— Каменный ты что ли, — она не унималась, — я вокруг тебя 4 месяца круги нарезаю, а тебе — все нипочём. Или не стоѝт?

— На тебя и не встанет, так что не старайся. Чего ты вообще ко мне прицепилась, тебе мужиков мало? Да и опаздываю я уже, не до твоих глупостей.

— Ой, какой ты занятой, — она смотрела зло, — достал уже!

— Да что ж я тебе такого сделал? Попустись наконец, вон лучше Тота окучивай, он как раз свободен, молод и бесшабашен.

— Спасибо и без тебя разберусь, кого мне, как ты говоришь, «окучивать».

Я подошел вплотную:

— Фрейя, успокойся наконец на мой счет, ничего не будет. Ты красивая девушка, и умная к тому же. Но я люблю свою жену.

— Я уже это поняла, — она вздохнула, — повезло ей. Даже хотелось бы посмотреть, что там за жена такая, что ты так проникся.

— Познакомишься на рождественской вечеринке завтра.

Она вопросительно уставилась. Но я не стал ничего объяснять. С какой стати? И так уже слишком много ей внимания с ее гормональными заскоками.

Чуть не опоздал, но на мое счастье-несчастье, рейс задерживался на полчаса. И у меня было достаточно времени, чтобы собраться с мыслями. Сердце билось в груди раненой канарейкой, пульс 100, 200, 300, 400, 500 ударов в секунду. По спине побежал холодок от предвкушения встречи с моим любимым чудом! И когда гнусавый голос объявил, что долгожданный самолет сел, меня просто окатило волной радости.

Я увидел, как Алена вышла из автоматических дверей, пытливо вглядываясь в лица встречающих. Я чуть рассудок не потерял. Кинулся к ней, оторвал от пола и начал, как сумасшедший, целовать родное лицо. И только через минуту ощутил соленый вкус на своих губах. Она плачет! Навзрыд! Опустил ее на пол и прижал к груди так сильно, как только мог.

— Ну, что же ты, Алёнушка, не плачь, все же хорошо, я тут!

Она толкнула меня кулаком в грудь и сквозь всхлипы прошептала:

— Дурак ты такой, ты зачем уехал так надолго, я уже не могу…

— Дурак, конечно, дурак, — я зарылся лицом в ее волосы и поцеловал в макушку. В горле стоял ком.

— Извини, извини, не сдержалась, — она подняла на меня заплаканные глаза и погладила меня по щеке, — я не должна была тебя обзывать и обвинять…

— Это пустое, говори, что хочешь, хоть алфавит рассказывай, мне так приятно слышать твой голос не по телефону или мессенджеру, а тут, вживую.

Я не мог оторвать взгляд от ее лица. А когда вдохнул карамельный запах ее кожи и вовсе пропал. Глазам не верил, она тут передо мной спустя 4 месяца нашей разлуки. Из плоти и крови. И моя!

Наши губы встретились, и мы не могли оторваться, я боялся, что только отпущу ее, мое сердце остановится. Мы были воздухом друг друга. Все же, чтобы не пугать сдержанную шведскую публику, нам пришлось отстраниться.

— Я безумно тебя люблю, — взглянул в ее голубые глаза, — и эти три дня не отпущу ни на секунду.

— Я тоже очень тебя люблю, но мне даже в туалет без тебя сходить нельзя будет?

— Нет, ну я — не изверг какой и не такой уж и извращенец — ухмыльнулся я.

— Тю, а вот я тебя полюбила за чувство юмора и твою изощренную фантазию, а говоришь не извращенец. Это же идеальное сочетание! — ее улыбка стала хитрой.

Я быстро перехватил у нее огромный (она ж на 3 дня приехала!) чемодан, обняв за плечи повел к такси.

Пока ехали, я ни на секунду не выпускал обе ее руки. А потом не сдержался, и уткнулся носом в ей шею. Ее аромат действовал на меня, как сильнейший афродизиак. Я отпустил наконец руки Алены и обнял за талию, притянув к себе. Я чувствовал, как напряглось ее тело в моих объятьях. Я сделаю все, чтобы оно снова стало податливым. Если не сойду сейчас с ума от желания взять ее прямо тут и сейчас. Иван, ты же не маньяк? Нет, если касается моей жены — маньяк, а насколько сексуальный, это вот у Алены и надо спросить.

В безумном напряжении мы доехали до моего нового дома. Алена, войдя, только успела проговорить:

— У тебя тут чистенько, как в палате…

И я тут же подхватил ее и понес к дивану, попутно стягивая и разбрасывая ее одежду:

— Не будем терять времени, Страхова, — и сам стал быстро раздеваться.

— Хоть в душ пусти! — взмолилась Алена.