- Что с этим, относительно целым?

- Щиток смят да бачок имеет две небольшие осколочные пробоины.

- Терпимо, - кивнул поручик. – Щиток снять. Пробоины деревяшками заткнуть, в распор. Потом заправить бачок водой. Я вон там ручей видел. И сделайте запас воды. Хотя бы ведро заготовьте. Мало ли?

- Есть, - кивнул, принимая приказ Васков.

- Что еще нашлось?

- Из исправного?

- Разумеется.

- Дюжина наших карабинов трехлинейных, одна винтовка, пистолет Маузера и пистолет Люгера, два револьвера Нагана, три бебута и один кортик.

- Все?

- Все.

- Негусто, - покачал головой Максим. – И это с пулеметной роты? Мда. А патронов много?

- Не очень, - покачал головой Васков. – Зарядные двуколки разбиты и патроны, частично помятые, разбросаны по округе. Я выделил одного солдата – собирать. Но их потом еще отбирать, на глазок, откидывая мятые. А в траншеях многое засыпано. Лопат нормальных у нас ведь нет.

- А ленты пулеметные и жестяные ящики к ним?

- Лент нашли семь штук. Две полные, остальные пустые. Ящика целых только два. Жесть же, - пояснил Васков. - Мнется легко. Все, что стояли на позициях у пулеметов, пришли в негодность.

- Ясно, - кивнул Максим…

Выслушал поручик доклад. Раздал поручения с заданиями. И сел передохнуть. Тем более, что голова все еще гудела после вчерашнего. Но не тут-то было. Младший унтер-офицер не смог лично заняться ремонтом пулемета, так как требовался присмотр за солдатами. Не то, чтобы те работали из-под палки, но бардак в их шатких рядах организовывался мгновенно. А «войсковому философу» доверять столь ответственную работу Максим не мог. Так что, пришлось потрудиться самому. Предварительно сделав пару глотков разбавленной «aqua vita » из фляжки, предложенной Васковым. Унтер прекрасно понимал состояние командира и не стал жадничать.

Немного полегчало и Максим принялся за дело. Достал свой складной нож Opinel, стилизованный под поделки первых, предвоенных выпусков. И принялся за бачок пулемета. Благо, что скрутить щиток Васков успел сам.

Полчаса пролетело незаметно.

- Ваше благородие, - тихо произнес солдат.

- Слушаю, - ответил поручик, не отрываясь от возни с «веселой железякой». Он как раз завершал обмотку тряпицей места крепления «чопиков», чтобы те от вибрации не вылетели.

- Сигнал тревоги от дозора.

Максим резко вскинул голову.

- С какого?

- Вон, - указал солдат.

- Бегом к наблюдателю. Выяснить что к чему и доложишь.

- Есть выяснить и доложить, - козырнул солдат и улетел с удивительной скоростью. Видимо и сам напрягся немало. Зря же наблюдатель не станет подавать такие тревожные сигналы.

И верно. По дороге, возле которой находились позиции разбитых пулеметчиков, двигалась немецкая маршевая колонна. Человек в сотню – полторы. То есть, что-то около роты. Почему маршевая? Так без обоза. По всему видно, что сколотили наспех временное формирование и ведут на передовую для пополнения регулярных подразделений.

Немцы находились за лесом, но шли довольно бодро. Минут через пятнадцать должны были подойти.

- Васков, - крикнул Максим, привлекая внимание младшего унтер-офицера.

- Я!

- Отряд к бою.

- Есть!

- Возьмешь бойца, пулемет и займешь позицию вон там, - указал он на удачно поваленное дерево на правом фланге. Лес в этом месте делал небольшой крюк, огибая поле, выступающим перелеском. Именно из-за него немцы выйти и должны были. Так что пулемет, в случае удачи, мог ударить по колонне с задней полусферы. А это должно было добавить паники и неразберихи.

- Максим Федорович! – Внезапно ожил философ. – Позвольте мне.

- Ты уверен? – Поинтересовался поручик, глядя в глаза Хоботову. Горящие, прямо-таки безумные глаза. Из-за чего весь его облик напоминал хомяка-террориста.

- Да.

- Хорошо, - после короткой паузы ответил Максим. – Васков, поступаешь в распоряжение Льва Евгеньевича. Задание то же. Спешно выдвинуться к указанной точке и занять фланкирующую позицию за тем поваленным деревом. Вон – видите, между стволом и землей щель в пару ладоней. Естественная бойница получается. После открытия огня нами вы включаетесь и стараетесь длинной очередью положить как можно больше. А потом работаете короткими очередями, стараясь выстригать тех, кто залег. Ясно?

- Так точно, - заявил Васков и, вместе с Хоботовым, повторил приказ.

- Действуйте.

И это импровизированное звено энергично зашевелилось.

Чуда не произошло. Лев Евгеньевич не стал помогать своим подчиненным в сложной обстановке. Видимо об этом он даже не подумал. Ограничился тем, что понес свою тушку к позициям. А Васков и рядовой Соснин оказались вынуждены не только приспосабливаться к переноске пулемета, но и как-то две коробки с патронами и наспех набитую ленту, под мышки хватать. Да-да. Именно перетаскивании пулемета. Станок у него оказался тоже поврежден, что укрылось от Васкова поначалу. И катить, а точнее волочить по земле его можно было только в качестве эрзац-плуга. Впрочем, после снятия покореженного щитка, масса оружия ощутимо снизилась.

- Хоботов! – Окрикнул прапорщика Максим.

- А? – Откликнулся он, словно из забытья.

- Не хотите помочь своим бойцам? Возьмите у них патроны. Тогда они смогут скорее донести пулемет. Или вы хотите, чтобы они споткнулись и что-то сломали?

- Ах! Господи! Точно! – Спохватился Лев Евгеньевич и, накинув себе на плечи ленту, схватил две жестяные коробки с патронами.

- Вот ведь дивное создание… - тихо, буквально себе под нос буркнул поручик, глядя ему в след. Однако ближайшие солдаты услышали и заулыбались.

Сам же Максим Федорович занялся приведением в боеготовность оставшихся у него солдат. Семеро рядовых и ефрейтор Сапрыкин. Охранение поручик решил стянуть в ударный кулак, чтобы хоть как-то повысить слишком уж жидкую огневую мощь подразделения.

И вот из-за перелеска появился передовой дозор немцев.

Три солдата шли довольно беспечно. Но оно и понятно, судя по обстановке – русский корпус откатился далеко на юг, а отставшие бойцы пытаются его догнать или бесцельно прячутся по окрестным кустам. В любом случае – для целой роты они угрозы не представляют…

Максим сжимал в руке пистолет Люгера, прислонившись к обломкам двуколки, заброшенной взрывом на линию траншей. С фронта его было не видно, а он сам мог в щели между досками наблюдать за бойцами противника.

Вот в зону видимости входит один немец передового дозора. Второй. Третий. Дистанция – метров двадцать – двадцать пять. Не больше.

- Огонь! – Громко кричит поручик, вскидывая пистолет, перехватывая его двумя руками и начиная стрелять. Быстро. Как на тренировке в тире. Благо, что война только началась и у личного состава местных воинств еще нужных рефлексов не появилось. Вот и эти трое, вместо того, чтобы упасть, словно подкошенные при первом же звуке опасности, с дури обернулись к Максиму. Но ровно затем, чтобы получить по пуле.