Смелый солдат по имени Лициус выбежал вперед и вонзил свое копье глубоко в бок чудовища. Оно взвыло от боли, ударило передней лапой и распороло тело Лициуса от шеи до ног.

Подбежал новый отряд под командой старого капрала Праксуса. Их стрелы попали в цель — живот чудовища, и внезапно оно опрокинулось на спину, пробив частокол, перед тем как упасть в ров. Там оно начало биться, завывая и молотя по земле конечностями и хвостом.

Теперь лучники сконцентрировали огонь на звере, напоровшемся на распорку. Удачливый стрелок засадил стрелу в глаз хищника и убил его. Зверь упал навзничь, так и не сорвавшись с распорки.

Издав несколько сокрушенных криков, оставшиеся два отступили в лес.

Через несколько минут целая орда тварей помельче явилась из тьмы и начала ссориться из-за останков двух погибших животных.

Звуки тявканья, чавканья, хруст костей были страшны и сами по себе, но вскоре они привлекли больших животных, которые тоже стали пытаться проникнуть в лагерь. Их сумели отогнать. Так прошел остаток ночи.

Запах крови привлекал зверей и днем. Целый день они толклись у стен лагеря. Теперь путешественники были постоянно окружены огромными плотоядными — к счастью, теми из них, кто питается падалью. В результате бесконечных драк падали становилось все больше, так что людям ничего не оставалось, кроме как попытаться оттащить трупы подальше. Потом люди столкнулись с гиеноподобными животными, только крупнее обычной гиены раза в четыре.

Следующей ночью все повторилось в точности, разве что число хищников увеличилось. На многие мили вокруг звери собирались на все усиливавшийся запах мертвой плоти.

Лессис вернулась в свою палатку после долгих и утомительных попыток пронять драконов магией. Они были невосприимчивы, как всегда. Лессис чувствовала жар, сильную усталость и некоторый страх. Лучше кого-либо из смертных, за исключением Рибелы из Дифвода, понимала она, что поставлено на карту. Для предстоящей битвы драконы были абсолютно необходимы. Нечего сомневаться, что враг использует множество троллей. В докладах говорилось, что тролли подготовлены еще месяцы назад.

В небольшой палатке, натянутой позади главной ставки, Великую Ведьму дожидался генерал Баксандер.

— Вы устали, леди.

— Я могла бы не просыпаться целую неделю. А вы?

— То же самое. Насколько я понимаю, мы по-прежнему не смогли поднять на ноги ни одного дракона?

— Не смогли. Но мы можем также добавить, что и не потеряли ни одного. Они обессилены, но живы. Дракон со сломанным хвостом первым впал в лихорадку и по-прежнему находится в бессознательном состоянии, но нам кажется, болезнь несколько ослабла.

— Благодарение Матери за это. Но трудности наши от этого не уменьшились.

Внезапно с юга раздался рев. Очередная группа хищников полезла в ров в погоне за добычей. Запели рожки, люди выбежали из палаток и заняли свои места.

— Были еще несчастные случаи?

— Сегодня нет. Чардханец, раненный вчера, будет жить, как нам кажется.

Лессис слабо кивнула, пробормотала благодарную молитву и прошла к креслу у стены палатки. Рев теперь слышался уже у насыпи.

— Простите меня, генерал, я так устала, что не могу больше стоять.

Баксандер присел рядом на корточки:

— Если я хоть немножко разобрался в этих картах, недели через две мы сможем выбраться из этого проклятого леса.

— Боюсь, это не совсем так. Земли впереди не представляют трудности, но лес абсолютно дик и непроходим.

— Досадно пройти так далеко, быть так близко к нашей цели и потерпеть поражение. Лессис взбодрилась:

— Мы не потерпели поражения, генерал. Не говорите так!

— Хорошо, леди, но мы не сможем двигаться дальше, пока виверны не будут снова на ногах. Они необходимы для защиты от хищников.

Лессис резко сменила тему:

— А что у нас с запасами дров?

— На исходе. Мы должны рубить лес для костров. В настоящий момент это слишком опасно. Последняя партия работников потеряла трех человек. Я могу вызвать добровольцев, но надолго ли их хватит?

— Может быть, мы попробуем перевезти драконов на повозках? Могут волы с этим справиться? Баксандер грустно покачал головой:

— Наши фургоны заняты под снаряжение и зерно. Кроме того, мы обязательно должны везти с собой дрова. Для перевозки восьмидесяти больных драконов через непроходимые джунгли нам требуется больше фургонов, чем имеется в нашем распоряжении.

Лессис мрачно кивнула:

— Так я и думала. Значит, нам нужно удвоить наши усилия и попытаться вылечить вивернов. Должны же быть какие-то пути победить эту лихорадку!

— Молюсь об этом, леди.

Но никто из них не был готов к следующему потрясению. Колдунья Эндисия вошла в палатку Лессис с серым, как пепел, лицом.

— Что случилось, Эндисия? — повернулась к ней Лессис.

— Плохие новости, леди. Я только что от врачей. Эпидемия стала распространяться и в легионах. Это началось два часа назад, но число заболевших быстро растет. Пока я была там, говорили, что в чардханском лагере свалились в горячке десять человек, все — в последние полчаса.

Генерал с минуту смотрел на женщину. Потом встал и с трудом сглотнул:

— Мы рассматривали такую ситуацию, и у нас разработан план действий. Они не слишком приятны. Мне нужно идти и привести этот план в исполнение. Несмотря ни на что, мы сумеем защитить лагерь. В этом я вас заверяю.

Когда он вышел, Лессис позволила изнеможению, которое она чувствовала, проступить на лице:

— Мне нужно поспать хотя бы час, Эндисия. Потом я приду в палатку к врачам и посмотрю, что там можно сделать.

Эндисия выскользнула во тьму. Крики сражения на насыпи стихли. Огромную тушу стащили с кольев и уволокли отвратительные животные желтого цвета. Среди людей весть о болезни породила новые тревоги. Чувство обреченности повисло над лагерем.

Далеко отсюда, на берегу Наб аль Уада, разворачивалась меж тем неукротимая деятельность. Армии рабов, выбиваясь из сил, выволакивали на песок огромные баржи. Бичи надсмотрщиков свистели над головами несчастных.

За час до полуночи прибыл Кригсброк.

— Что тебя задержало? — спросил Гулбуддин. — Время не терпит. Ты слышал, что мы потеряли баржу?

— Как это произошло?

— Проклятая металлическая труба пробила шпангоуты, когда ударила большая волна. От толчка переломилась мачта. Баржа накренилась и пошла ко дну.

— Рабов вы потеряли тоже?

— Кое-кого мы спасли, возможно, даже половину. Остальные утонули вместе с судном, ничего нельзя было поделать.

— Жаль. Больше рабов терять недопустимо. Нам понадобятся все они, чтобы водрузить эти штуки на место.

— Каждая из них весит двадцать тонн.

— Я знаю.

— И там еще эти шары. Пятьсот штук, и каждый весит полтонны.

— В этой стране нет вьючных животных. Только рабы и ишаки. И в нашем распоряжении только эти рабы.

— Значит, Крэхин должен прислать своих солдат. Кригсброк резко рассмеялся:

— Крэхинцы теперь слишком горды для такой работы. Они соглашаются носить только меч, как прирожденные аристократы.

— Такая гордость не может понравиться Повелителю.

Кригсброк кивнул. Гулбуддин сжал кулак и ударил в ладонь:

— Барабан бьет. Скоро будет война. Мы должны быть готовы. Крэхинцы должны понимать это.

— Благодарение Великому Повелителю. Мы заставим их понять, и враги наши будут разбиты.

— Верниктун идет, — Гулбуддин показал рукой вниз, на берег, где выбивались из сил рабы. — Он не один.

Кригсброк кивнул, шагнул вперед, сцепив за спиной руки, и увидел двух приближающихся людей.

— Это, должно быть, человек из оружейной лавки. Мне сказали, он должен прибыть вместе с трубами.

Кригсброк вздохнул, стараясь скрыть безмерную усталость. Это были ужасные дни. Он знал, что кризис не за горами, но не знал, когда он наступит. И вот по острову Кости объявили тревогу. Все командиры, все люди должны были удвоить и еще раз удвоить свои усилия. Кригсброк с этого времени уже и не спал, поддерживая силы глотками из флакона с черным зельем.