82
Все те, чья мысль со мной бы вглубь пошла,
Когда бы вас Писанье не смиряло,
Сомненьям бы не ведали числа.
85
О стадо смертных, мыслящее вяло!
Благая воля изначала дней
От благости своей не отступала.
88
То — справедливо, что созвучно с ней;
Не привлекаясь бренными благами,
Она творит их из своих лучей».
91
Как аист, накормив птенцов, кругами,
Витая над гнездом, чертит простор,
А выкормок следит за ним глазами,
94
Так воспарял, — и так вздымал я взор, —
Передо мною образ благодатный,
Чьи крылья подвигал такой собор.
97
Он пел, кружа, и молвил: «Как невнятны
Тебе мои слова, так искони
Пути господни смертным непонятны».
100
103
Он начал вновь: «Сюда, в чертог небесный,
Не восходил не веривший в Христа
Ни ранее, ни позже казни крестной.
106
Но много и таких зовет Христа,
Кто в день возмездья будет меньше prope*
К нему, чем те, кто не знавал Христа.
109
Они родят презренье в эфиопе,
Когда кто здесь окажется, кто — там,
Навек в богатом или в нищем скопе.*
112
Что скажут персы вашим королям,
Когда листы раскроются для взора,
Где полностью записан весь их срам?
115
118
Там узрят, как над Сеной жизнь скудна,
С тех пор как стал поддельщиком металла
Тот, кто умрет от шкуры кабана;*
121
124
127
130
133
И чтобы показать, как он ничтожен,
О нем напишут с сокращеньем слов,
Где многий смысл в немного строчек вложен.
136
139
142
145
Ее остерегают от удара
Стон Никосии, Фамагосты крик,
Которых лютый зверь терзает яро,
148
С другими неразлучный ни на миг».*
Песнь двадцатая
Шестое небо — Юпитер (окончание)
1
Как только тот, чьим блеском мир сияет,
Покинет нами зримый небосклон,
И ясный день повсюду угасает,
4
Твердь, чьи высоты озарял лишь он,
Вновь проступает в яркости мгновенной
Несчетных светов, где один зажжен.*
