Бегу и удивляюсь: тело парит над землей, ноги легко, словно крылья несут по дороге. Вспоминаю о необходимости сосредоточиться на желании. Пробую представить что-то конкретное, но мысли навязывают образы средневековых побоищ, просторных каменных залов и прекрасных женщин. В груди появляется знакомое чувство, и я понимаю — для того, что намереваюсь совершить, мысли не нужны.

Чувствую восторг, опьянение силой, желание сражаться и любить. Что-то еще, невыразимое. Может, просто отвращение к своей нынешней жизни? И вот я снова вижу плавящуюся кинопленку и пиратский нож, чиркающий по стволу пистоля....

Асфальт под ногами исчез. Пережитая недавно легкость в ногах сменилась тяжестью: будто бегу по грудь в воде. Останавливаюсь. Идти не могу, ноги не слушаются. Падаю на дорогу.

Свершилось! Вижу обычную грунтовку метра полтора в ширину. По обе стороны от нее раскинулись виноградники. Я попал!

Слушаю глухие удары сердца, отдающиеся во всем теле, и не замечаю приблизившихся всадников. Только услышав за спиной конское ржание, вскакиваю и не верю глазам: "Римляне! Мать их!"

Едва подумал, как взвыл от боли. Один из них ударил длинным бичом. Скриплю зубами. В груди вспыхивает ярость. Отчаянно бросаюсь на обидчика. Из глаз летят искры.

Очнулся в каком то сарае. Раздет, со связанными за спиной руками. Черт! Ногами тоже пошевелить не могу. Как все началось, так, похоже, и закончится.

Препод монотонно вещал о сущности и личности человека, а я грустил о проигранных в карты деньгах, высланных мамой на полгода. "Ну, почему я такой? Почему у всех вокруг не бывает таких глупых проблем? Вроде не дурак, но с завидной регулярностью совершаю действия, о которых не только потом отчаянно сожалею, но и понять не могу — как это вообще могло произойти со мной. Словно тогда это был не я!"

Мои мысли органично перетекли к тому, о чем рассказывал Иммануил Семенович — наш преподаватель философии, и так же непредсказуемо втолкнули в воспоминание почти годичной давности.

В начале учебного года мы с Серегой, невероятно гордые поступлением на бюджет, решили обзавестись подругами. А как же! Два самостоятельных пацанчика, безнадзорные — это в смысле, что предки теперь не станут кричать в окно или трезвонить на мобильник, мол, пора домой. Самое время познакомиться с приятными девчонками и нагнать упущенное в школьные годы.

Обсуждение вариантов, где познакомится, было недолгим. Решили мы пойти в пятницу в ночной клуб. Ну и пошли. Полночи просидели за столиком, разглядывая народ.

— Послушай, Серый! У меня складывается впечатление, что мы тут сидим и ждем, пока на нас кто-нибудь из девушек обратит внимание, — прокричал на ухо товарищу. Уж очень шумно играла музыка. Серега, странно улыбаясь, закивал головой.

— Точно!

Отчаявшись услышать от Серого разумное предложение, я, махнув рукой, стал выискивать ту, кого непременно приглашу на медляк. Народ подустал прыгать, и парочка подходящих композиций уже отзвучала.

Вот эта ничего! Фигуристая блондинка с умеренным макияжем, что для меня имело немаловажное значение, интенсивно двигала телом, оставаясь при этом обворожительно грациозной. Уже представив себе, как подойду и что скажу ей, разочаровался, когда увидел долговязого юношу, подкатившего к моей "мечте". Он по-хозяйски обнял ее, похлопывая ладошкой ниже талии.

И тут меня осенило! "Лови рыбу там, где она водится. Если девушка пьет одна, значит, мужика у нее точно нет!"

Бросив Сереге многозначительный взгляд, направился к барной стойке. Получив бутылку воды по цене обеда, я по-партизански, незаметно сканировал барышень на насестах.

В поле зрения нарисовался бородатый мужик, прооравший: "Куры на выход!"

Мной овладел безудержный смех: захотелось пошутить, крикнуть ему, что он — петух.

Ясное дело — промолчал, но фантазия разгулялась, и я предствавил этого пузана в роли куриного вожака. А тут еще девчонки, спустившись на пол с барных стульев, чуть ли не строем двинули за "командиром".

Мой выбор мгновенно снизился до одной кандидатуры, потягивающей через соломинку зеленую жидкость в бокале со льдом. Я толком и рассмотреть ее не успел, как зазвучала композиция KREC "Нежность".

"В твоих красных глазах не было льда", — стою рядом с ней и, не пытаясь кричать, чтобы не выглядеть полным идиотом, протягиваю руку.

"Спасибо тебе, благодарю тебя", — она бросает оценивающий взгляд, и я млею от глубины взгляда темно— голубых глаз незнакомки.

"На южных пляжах венчались", — встает, опираясь на мою руку.

"Сжимали кисти, акустика.

Твоя нежность меня пленила с первых минут"...

Обнимаю ее за талию, сразу наглею, проникая коленом между ног и делая жете, начинаю па.

Я никогда не видел таких красивых глаз — да, ее большие, широко посставленные глаза, открытый высокий лоб, небольшой носик и полные губы, овал лица, все вместе смотрится просто великолепно, — но синева глаз и взгляд, наполненный странным любопытством, останавливают мое дыхание.

Улыбнувшись краешками губ, склоняюсь к ней и шепчу на ушко о том, что не могу долго смотреть в ее глаза, потому что боюсь за свое сердце, то каменеющее, то плавящееся от нежности.

Словно случайно касаюсь губами ее шеи у мочки уха. Она легонько сжимает мое плечо и прижимается щекой к груди, где колотится влюбленное сердце.

Мы танцевали лучший в моей жизни танец.

"Об одном прошу — утешь душу грешную.

Об одном молю — спой мне колыбельную.

Я велю всем птицам замолчать,

Лишь бы ты была со мною нежной, как и прежде".

На последних аккордах я так проникся моментом, что поцеловал ее в губы. Нежно, едва прикоснувшись. Она звонко рассмеялась и потянула за руку к бару.

Потом болтали до утра. Обо всем и ни о чем. Было легко и радостно, пока не появился Серый.

— Я Сергей, — не дожидаясь ответа, галантно поцеловал даме ручку. При этом он просто взял ее за руку, не размышляя о том, как она отнесется к такой фамильярности. — Тебя как зовут?

Я, думая о том, что снова накосячил, поскольку за все время общения не представился и не поинтересовался именем прекрасной незнакомки, начал злиться и на себя и на Серегу.

— Спуриния, — улыбнувшись и не пытаясь освободить руку из лап товарища, ответила она.

Услышав столь необычное имя, я впал в анабиоз. А Сереге пофиг, будто с Наташей или Машей познакомился.

— Пойдемте одеваться. Пора сваливать отсюда, — сказал Сергей и потащил девушку за собой.

Она пошла!

Не понимая, как это возможно, бреду за ними.

Дальше для меня все происходило словно в тумане. Мысли стали вялыми, настроение — ниже плинтуса. Я шел за ними, тихо офигевая от расклада.

Мы спустились в метро. В полупустом вагоне они сели рядом, а я демонстративно — напротив.

Серега достал откуда-то апельсин, и они, словно влюбленная пара, стали увлеченно чистить его, потом кормить друг друга дольками.

Вот с этого момента мысли совсем покинули меня. Я кипел как чайник на плите. Они вышли из вагона. Я едва поспел выскользнуть за закрывающиеся двери. И тут нахлынуло. Какие-то мысли-чувства о том, что я готов совершить подвиг, что-то экстраординарное, невозможное. Только так она меня заметит, обратит внимание!

Перед глазами появилась пленка, точнее, ее проекция, как на экране, когда демонстрируется старый фильм с черточками и пятнами света. Пленка запузырилась и вместо черточек мультяшные нож и пистолет стали тереться друг о друга, будто ствол правил лезвие. Сознание выключилось и вернулось ко мне, выбегающему из метро, на улицу.