Крови не было, я же не зверь, да в этот раз Жожель не ныл и, кажется, задумался.
— Кир Васса!
Это вступила кир Пунта. Ответ мачехи не заставил себя долго ждать.
Васса аж порозовела, собираясь учинить мне приличный выговор.
— Стефания, что ты себе позволяешь?!
Я протянула руку, побулькала в её тарелке и вытащила оттуда четвертинку яйца. Рукой. И съела. А потом посмотрела ей в лицо и сказала:
— Очень-очень вкусно!
Тишина была более, чем глубокая. Шаль я оставила в коридоре, поэтому сидела сильно сутулясь. И сейчас решила, что это наилучший момент для нового конфликта. Я гордо выпрямилась и расправила плечи. Ветхая и тонкая ткань на груди перекосилась, не зря же я вчера её в нужных местах поскоблила ножом, разъехалась и появилась небольшая прореха. Ничего особенного, даже сорочку почти не видно, но я, глядя в глаза кир Пунте, спросила:
— Кир Пунта, после свадьбы вы сошьёте мне новое платье? Будет неловко, если такое произойдёт в церкви. Я, к сожалению, ещё расту, а эти платья шили ещё при папе, они все такие ветхие…
Служанка наблюдала сцену с жадным любопытством, явно никакие силы не заставят её молчать о таких происшествиях. Обе дамы пребывали в глубокой задумчивости. Багровые пятна на щеках кир Пунты грозили захватить всё её лицо, тогда как молчаливая и холодная Васса побледнела. Она не могла себе позволить публичный скандал, но и что делать с открытым неповиновением – не знала.
Васса взяла со стола высокий стакан с водой, сделала пару глотков и подавилась. Я потянулась, отчего ткань у меня на груди поползла ещё сильнее, и похлопала мачеху по спине…
Жожель вытащил из тарелки мамаши яйцо и теперь, совершенно успокоенный, начал облизывать пальцы.
Глава 10
Праздничный обед закончился в полном молчании, но, как только кир Пунта заикнулась насчёт погулять, я твёрдо ответила:
— Только все вместе, кир Пунта! Я дорожу своим добрым именем и не позволю бросать на него тень! Все прогулки вдвоём – после свадьбы, не раньше!
Она ещё пыталась сопротивляться:
— Кир Стефания, не вижу ничего дурного в прогулке жениха и невесты! Я и сама перед замужеством любила гулять со своим женихом. Ах, это были чудесные времена, кир Стефания, уверяю вас!
— Возможно, Всевышний и наказал вас за отсутствие девичей скромности!
И я демонстративно указала на Жожеля.
Её лицо аж перекосило от ненависти, но она взяла себя в руки и промолчала. Ох, думаю — откладывает в памяти каждое моё слово, мечтая рассчитаться после свадьбы.
Понимаю, что дамам было необходимо побеседовать с глазу на глаз, но отходить от кир Вассы хоть на шаг в сторону я отказалась. Взять себя за руку Жожелю я тоже не позволила. Тут, как ни странно, всё вышло совсем просто. Дамы двинулись по садовой дорожке парой, а я прямо на крыльце достала из бокового кармана платья вилку и показала Жожелю. Это его несколько отвлекло от меня и он, в сопровождении той самой дебелой служанки, Парсы, отстал и от меня, и от идущей впереди парочки. А я с удовольствием грела уши в беседе.
— Кир Васса, я считаю необходимым внести некоторые изменения в контракт.
— Какие именно, кир Пунта? Мне кажется, мы уже всё обсудили!
Голос мачехи был таким естественным, а недоумение столь натуральным, что я просто восхитилась. Какова?! Ей бы на сцене театра блистать, сам Станиславский бы аплодировал и кричал:
— Верю-верю!
— Меня смущает недостаток одежды у кир Стефании. Всё же достойное приданое высокородной чётко указано в «Уложении о браке».
Я насторожила уши – что ещё за «Уложение» такое? Не тот ли это свод законов, который мне и нужен?
— Смею вас заверить, кир Пунта, количество туалетов Стефании даже больше, чем требует уложение.
— Количество, дорогая кир Васса, может быть и больше. Но вот качество этой одежды, которая юная кир продемонстрировала сегодня – явно неудовлетворительное!
— Кир Пунта, вы и так получаете в приданое больше, чем могли бы получить с другой невестой!
— Но и вы, кир Васса, получаете некоторые излишки! И это даже не одежда, которая рано или поздно износится! Мне кажется, вы обязаны побеспокоиться о достойных облачениях!
Дамы так увлеклись беседой, что кажется слегка позабыли про меня. Но тут с воплем прибежал укушенный пчелой Жожель и кир Васса быстренько свернула разговор.
— Хорошо-хорошо, я жду вас завтра после обеда, дорогая кир Пунта!
По дороге домой Васса начала было скандалить со мной, но быстро прекратила. Я пообещала, что возле церкви кинусь молиться со слезами и воплями:
«Дорогой Всевышний, сделай так, чтобы я больше не росла! И мне так жаль, что кир Вассе придётся купить мне новое платье!»
— Как вы понимаете, кир Васса, я буду стараться, чтобы мои мольбы услышало как можно больше народу.
Васса, всё же, тётка с характером. Вздохнула, постояла минуту, сдерживая «справедливый» гнев, и достаточно спокойно сказала:
— Завтра после обеда мы обсудим твой гардероб с кир Пунтой. И не радуйся, как идиотка, Стефания. Уж мы побеспокоимся, чтобы твои платья являли собой образец скромности. Вряд ли они тебе понравятся. Если ты хочешь новый гардероб – он у тебя будет, детка. Болотного цвета и обязательно на вырост. Ты же ещё растешь, детка! — и она улыбнулась.
Если бы вся эта безумная история не касалась меня лично – я бы, возможно, даже восхитилась её характером. Хоть и гадина, но какая последовательная и хладнокровная! Умеет даже чужой выигрыш обернуть в проигрыш. Её бы в бизнес запустить – цены бы не было! Акула, а не высокородная дама! Но мне веселиться не приходилось.
Уже у самого дома я спросила:
— Кир Васса, а где у нас лежит «Уложение о браке»? Я хотела бы лично проследить, что с моим приданым всё правильно.
— Я пришлю тебе книгу после ужина.
О, это просто замечательно! Я хоть узнаю, смогу ли я читать! Эта мысль не давала мне покоя уже несколько дней. Кто знает, вдруг я просто не умею, тогда нужно будет придумывать фокус какой-нибудь, чтобы меня обучили. Хоть сколько-то. Для меня это жизненно важно.
И после ужина Кана действительно принесла мне небольшой толстенький томик «Уложение о браке, изданное в помощь высокородным девицам и их почтенным родителям».
Читать я смогла. Достаточно бегло. Каждая буква была мне знакома, но легче всего я воспринимала текст, когда читала вслух. Странно, конечно, но хоть так.
Книга меня несколько разочаровала.
Это самое «Уложение» — просто сборник всякой мути. Подробно описан минимальный достойный размер приданого – одежда, обувь, бельё, посуда. Даже указано, сколько чулок должно быть непременно новых, а сколько – дозволительно ношеных. Отдельно глава посвящена была наряду невесты, свадебным блюдам, даже несколько меню примерных привели. И всякое прочее – как рассадить гостей, как себя держать с королевским архаусом, как – с его помощником, какой суммой оплачивается брак в разных случаях – если подписание брачного контракта проходит в доме архауса, если в доме новобрачных, если в одном городе и если архаус или его помощник вынуждены приехать в рейт. Прямо целый прайс на услуги. Рейт, как я поняла – это вот и есть моя деревня, та самая Монча, владетельницей которой я была. Ну и прочая муть.
Но эта книжонка дала мне возможность понять несколько важных вещей о мире.
Уже существуют печатные книги. Это очень хорошо. Это говорит об уровне развития мира. Всё же не совсем глухое средневековье. Архаус – королевская должность. И очень-очень важная! Они, если верить книге, славятся неподкупностью и большой властью. Ну, насчёт неподкупности – очень уж… недостоверно. Но всё же…
Вечером я уговорила Кану посидеть у меня и поболтать.
По этому «Уложению» мой покойный папенька, со слов Каны, собирал приданое для своей жены.
Очень уж ему не терпелось молодуху в постель заполучить! А откуда у крестьянки такие деньги?
— Кана, а скажи, кир Васса охотно за него пошла?