- Кирус Террино, давайте уже займемся делами кир Стефании.

- Да, конечно, почтенные киры… Но, может быть вы устали и мне попросить подать чай?

Мы с кир Лиссой переглянулись и не стали отказываться. Немного поболтали о делах в рейте, я похвасталась, как у меня все удачно складывается и, наконец, кирус Террино достал конверт, сломал крупную печать и зачитал завещание. Согласно ему в пользу некого Альба кирус Антера оставался одиннадцатый въезд в кирпичном двухэтажном доме на улице Печального патроно, в доме ленц/шестая буква местного алфавита. Нумерация домов идет не цифрами, а буквами/ пенсион в два лама ежемесячно до совершеннолетия, и четыреста золотых лам в день совершеннолетия. Деньги хранятся и выдаются в конторе архауса.

Еще несколько имен, похоже – слуги, суммы от трех до пяти золотых.

- Ну, это позднее раздаст мой помощник, не будем отвлекаться от главного…

Остальная часть завещания касалась меня. Если я пожелаю вступить в права наследства, то мне достается двенадцатый въезд в кирпичном доме ленц, сто пятьдесят лам сейчас и двести – в 1378 году, по завершении моего попечительства над Альбом кирус Антером. Я должна взять его в свой дом и проследить, дабы получил он приличное воспитание и образование. Ежели я, на момент смерти завещательницы, буду несовершеннолетней либо замужем, я должна договориться об этом с опекуном или мужем цитирую: «…уплатив им из средств, положенных в вознаграждение…». В случае же моего отказа, следует вскрыть приложенное к завещанию письмо.

Я пребывала в полной и совершеннейшей растерянности. Я понятия не имела, кто такой это Альб кирус Антер! У тетки, вроде бы, был сын? Но если он слишком много пил еще пять-шесть лет назад, то как сейчас он может быть несовершеннолетним?!

Кирус Террино смотрел на меня вопросительно. Так же, как и кир Лисса. А я даже не представляла, о ком идет речь. Слегка откашлявшись, чтобы потянуть время, я взяла чашку остывшего чая, отпила пару глотков и, наконец, спросила:

- А кто такой этот кирус Антер? Понимаете, кир Лотта приезжала к нам много лет назад. Я сама тогда была еще ребенком. И стех пор мы ни разу не виделись, она ничего не писала… Я просто не понимаю, что мне нужно делать?

Кирус Террино откинулся на высокую спинку своего солидного кресла и, привычным жестом поправил пенсне на носу и чуть порозовев, объяснил:

- Кир Стефания, я понимаю, что вы слишком юны, чтобы разбираться в законах. Но ответить вам на этот вопрос я не могу. От момента вскрытия завещания у вас есть месяц на принятие решения. Позволите совет?

- Конечно, кирус Террино! Я буду очень-очень благодарна.

- Раз совершеннолетие упомянутого кируса Антера наступает в 1378 году, значит сейчас ему три-три с половиной годы. Возможно, это внук покойной или дальний родственник. Я могу запросить справку в храме, в котором молилась почтенная дама. Как вам известно, все факты рождения и смерти отмечают в храмовых книгах по месту проживания. Скорее всего, мальчик, носящий такую же, как у покойной кир, фамилию – внук. Но это следует уточнить. А вам бы я посоветовал посетить обещанный вам дом и оценить его состояние. Думаю, вы и ваш опекун, почтенная кир Лисса, примете решение не затягивая. К завещанию приложен ключ от вашей части дома.

Кирус протянул мне связку из трех ключей. Двух совершенно одинаковых и третьего, гораздо больше размером.

- Вы можете съездить и осмотреть дом. Потом привезете ключи и оставите их в приемной – я предупрежу секретаря. Если вы сочтете, что хлопоты по воспитанию стоят этого дома – возвращайтесь и мы оформим все, как положено. Если вы решите не вступать в наследство – достаточно просто навестить меня и я помогу вам оформить отказ письменно. А пока, милые киры, прошу прощения, но меня ждут дела...

Мы попрощались и вышли. Меня, немного, беспокоило молчание Лиссы. За все время она не проронила ни слова и, казалось, крепко задумалась о чем-то.

- Кир Лисса, вас что-то беспокоит или вы плохо себя чувствуете?

- Нет-нет, кир Стефания. Все хорошо. Просто, возможно, это и есть ответ на мои молитвы.

- И что вы просили у Всевышнего?

- Ребенка, кир Стефания.

- Ребенка?! Но ваш муж…

Кир Лисса засмеялась:

- Не переживайте, дорогая кир Стефания! Я вовсе не сошла с ума от внезапного горя! – она добродушно фыркнула и добавила: Я хотела взять под опеку сироту. Вы же понимаете, что дочь моя живет далеко и часто видеться с ней мы не можем. Даже когда будут внуки – хорошо, если я смогу навещать их раз в год. До них добираться три дня в одну сторону. А так я бы смогла заботиться о ком-то…

- Что ж, кир Лисса, давайте посмотрим, что оставила нам покойная тётя Лотта.

Дом находился почти в центре Рикберса. Двухэтажное строение из темного камня, чуть мрачноватое, на двенадцать въездов. Второй этаж существенно меньше первого, и уступок огорожен ажурными перилами – там что-то вроде длинных балконов. Похоже, что когда-то весь дом планировал один архитектор. Во всяком случае, нет той разносортицы, что присуща домам рейта. Крайний, двенадцатый, и был мой.

Вход располагался с торца здания. Кованый забор с острыми пиками и широкими воротами. Я отдаю ключ кучеру и он, немного покопавшись, открывает большой замок. Но коляска туда вряд ли проедет, поэтому мы идем пешком по широкой дорожке мимо двух стенок какого-то вечнозеленого кустарника. Изгородь давно не стригли и на торчащих ветках местами налип снег.

Высокое крыльцо, тяжелая дубовая дверь, покрытая воском или маслом и тщательно натертая. По обе стороны крыльца занесенные грязным городским снегом клумбы.  По центру мягко поблескивает медный круг с цифрой двенадцать. На плетеном шнурке – молоточек с медной головкой – им принято стучать по медяшке, но у нас есть ключ.

Два высоких стрельчатых окна по бокам от двери освещают мрачноватый холл. Прям на против входной двери – массивная лестница, ведущая на второй этаж. Этот дом – для солидной публики. Здесь нет ковриков и половичков, зато есть тяжелые дубовые панели до середины стен. Две большие комнаты в одну сторону от лестницы, гостиная с мебелью и остывшим камином и что-то вроде кабинета, три двери в другую. Там – помещения для слуг, большая кухня, с кучей посуды, кладовые для продуктов и комната-прачечная с круглой небольшой ванной, прямо из стены торчит кран – неужели есть проточная вода?! Вдоль стены натянуты веревки.

Мы с любопытством поднимаемся на второй этаж, притихшая кир Лисса и я, обе чувствуем себя чужачками в этом месте. И мебель, и шторы, и резные перила лестницы не признают нас. Дом пока спит в ожидании новых хозяев.

Второй этаж в половину меньше по площади, но и здесь есть ванная комната, отгороженный ширмой туалет – без унитаза, дыра в большой керамической подставке для ног, но с блестящей цепочкой, которую можно дернуть и посмотреть, как шумит спускаемая вода. Под серьезным взглядом кир Лиссы я дергаю – я уже и забыла, как это здорово – водопровод! Две спальни и кабинет, просторный, с двумя окнами, с солидным дубовым шкафом, где стоят несколько десятков печатных книг. С отличной лампой на столе.

Оставаться долго мы там не решились – казалось, что в дом скоро вернуться хозяева. Меня смущало только одно – это явно не жилище пожилой женщины.

- Кир Лисса, а давайте зайдем в соседнюю часть?

- Как можно, кир Стефания?!

- Кир Лисса, я думаю, что эту часть дома раньше сдавали. А вот жила тетя Лотта, скорее всего, в соседнем, одиннадцатом въезде. И, возможно, мальчик сейчас так и живет там. Если я соглашусь принять наследство, то и досмотр одиннадцатого въезда будет на мне. Так что мы вполне в праве поинтересоваться, что там и как.

- Вы так думаете?

Я утвердительно киваю головой. Медленно, как будто неохотно, кир Лисса поднимается за мной на соседнее крыльцо и, взяв в руки молоточек, негромко стучит по круглой медяшке.

Дверь нам открыла пожилая горничная с несколько брюзгливым лицом.