Разговор о них самих Рейчел перевела на другую тему. А то она начала чувствовать себя чересчур уж свободной. Свободной делать что захочется и когда захочется. Она уже ощущала, что, кажется, начинает становиться распущенной. Они уже были в постели. И будут опять. Как скоро? Очень скоро! Но она хочет выждать. Чтобы насладиться предвкушением. Полнее прочувствовать потом каждое мгновение.

– Еще там есть Трейси, которая готовит напитки, наводит чистоту и живет с Джоном. Еще Мериэл, она – кок. И один палубный матрос. Но это место не постоянно, люди все время меняются. С этим я еще незнаком, но зовут его Том. Вот и весь экипаж.

Дверца кабины пилота открылась.

– Взлет разрешен, сэр. Взлетим по вашему сигналу. У нас пятиминутный запас времени.

– Взлетаем сейчас, – сказал Чарльз.

Стюардесса начала все убирать со столика. Чарльз вытянул из кресла ремень, чтобы пристегнуться. То же самое сделала и Рейчел. В частных самолетах ей доводилось летать нередко. Самолет Мэтта в несколько раз больше этого, весь напичкан супертехникой, с футуристическим дизайном интерьера – не очень уютный, но зато броский. Здесь же – все как в кабинете. Настенные светильники, стилизованные под эпоху королей Георгов, книги в кожаных переплетах на стеллажах стиля шератон. Отделано все просто и с отменным вкусом.

– Ты всегда фрахтуешь этот самолет? – спросила она, когда взревели двигатели и машина стала выруливать на взлетную полосу.

– Да, когда есть возможность.

Неожиданно для себя Рейчел вдруг почувствовала присутствие в салоне воспоминания о Розе. Это было именно физическое ощущение. Угрожающим оно не было. Не было речи о враге или даже сопернице. Лишь невысокий барьерчик, который нужно было преодолеть. Она будто слышала чей-то голос: «Будь же смелой, я благословляю тебя, сделай его счастливым». Самолет взмыл в небо, в направлении рая, где находилась сейчас Роза, и избежать ощущения близости ее духа было решительно невозможно.

Из кабины появилась стюардесса.

– Капитан говорит, что уже можно отстегнуть ремни.

– А что в хвостовой части? – спросила Рейчел, обращаясь к Чарльзу.

– Ванные комнаты, спальня.

– Можно мне посмотреть?

– Конечно.

Она встала. Как колотится сердце! Что это? Неужели пришло то самое время, когда будет поставлена последняя печать, подтверждающая ту судьбу, что предсказали им кости? Пора ли предпринимать наступление на память? Чарльз тоже поднялся.

Они направились в хвостовую часть.

– Ванная, – сказал он, открывая дверь слева.

Она заглянула туда без всякого любопытства.

– Спальня, – сказал он, открывая дверь справа.

Рейчел зашла внутрь. Спальня оказалась невелика, но убранство ее было идеальным. Она обернулась к нему и сказала:

– Очень мило… – Она бы продолжила, но на слове «мило» поперхнулась и замолчала выжидательно.

Чарльз стоял вплотную к ней, чувствуя то же, что и она. Только он вовсе не был напуган этим смущением. Рейчел поняла это, потому что очень медленно и очень нежно он заключил ее в объятия, наклонился и поцеловал.

Рейчел открыла глаза и окончательно проснулась. Она знала, что в кровати его нет, но всю эту дивную ночь он был здесь. Чарльз ушел, когда первые лучи солнца только начали пробиваться сквозь занавески на иллюминаторах.

Яхта слегка поскрипывала, держась на тросах у причала. Рейчел тогда задремала, зная, что вставать ей еще рано, и смутно слышала, как шла подготовка к отплытию. Заворчали двигатели, раздавались звуки шагов и приглушенные команды, доносился дразнящий запах крепкого кофе. Она чувствовала движение отчаливающей яхты, затем более интенсивное, когда яхта пробиралась по фарватеру, перед тем как выйти в открытое море. Рейчел тогда представила, как он стоит в рубке, сжимая штурвал. Она вспоминала его и ту страсть, что вновь соединила их в минувшую ночь и сделала ее счастливой, как никогда. Думала она и о своем бегстве, о свободе и о будущем, в котором отныне они будут вместе.

Она резко села в кровати. Солнце уже высоко, а ведь еще только девять часов местного, французского, времени. Спала она совсем мало, но чувствовала себя замечательно.

Рейчел встала. На двери ванной с обратной стороны висел роскошный махровый халат. Она надела его и посмотрелась в зеркало, чувствуя во всем теле восхитительную усталость после ночи любви.

Поплескав водой на лицо, она улыбнулась своему отражению.

Будь она кошкой, она бы сейчас замурлыкала, плавно изгибаясь всем телом и потягиваясь от удовольствия. Каюта была небольшой, но просто чудесной. Повсюду, куда ни посмотри, старое тиковое дерево, за много лет отполированное до тусклого блеска. Одна стена заставлена книгами, удерживаемыми от падения съемной тиковой доской на случай, если в открытом море яхта попадет в шторм.

Вновь сев на кровать, Рейчел обхватила себя за плечи. Чем же она заслужила это? Просто позволила судьбе идти своим путем? Вряд ли. Удача всегда на стороне тех, кто готовится к ней. Она это заработала. Всевышний вручил ей награду за все. И вот теперь она намерена наслаждаться. Она встала и прошла в салон.

– Доброе утро, мисс Ричардсон. Хорошо ли спалось? – Джон, капитан яхты, был в штурманском отделении. При ее появлении он вскочил.

– Урывками. Эта яхта настолько великолепна, что, находясь на ее борту, жалко тратить время на сон.

– Яхта отличная! И ход замечательный. Высший класс, это уж точно! Сейчас таких уже не делают. Завтрак накрыт на главной палубе. Мистер Форд у штурвала, небо ясное, пригревает. Днем, пожалуй, будет жарковато.

– Куда мы плывем?

– Мистер Форд хотел идти к островам Сен-Тропез. Должны быть там к обеду, а на ночь бросим якорь с надветренной стороны.

– Поднимусь-ка я на палубу, посмотрю, что это за хлеб, который так чудесно пахнет.

– Свежей утренней выпечки, прямо с рынка в Антибе. Фрукты тоже хороши. Инжир, мускатный виноград, нектарины, fraises du bois.[18] Только скажите, что бы вы хотели, и Мериэл все приготовит.

– М-м-м-м, – только и смогла произнести Рейчел.

Она поднялась по трапу. Босыми ногами было удивительно приятно ступать по прохладному блестящему дереву. Медная отделка палубы ярко сияла на фоне черных канатов, а полированный деревянный настил оттенялся посверкивающими планширами. Над палубой возвышались две мачты.

– Доброе утро, Рейчел.

Чарльз стоял за штурвалом и обернулся, чтобы поздороваться с нею. На нем были темно-синие шорты и простая майка без надписей. Он улыбался в знак приветствия.

Удерживая штурвал одной рукой, он протянул другую к Рейчел и привлек ее к себе.

– Ты сладко спала. Не хотел тебя будить.

– Здесь настоящий рай, – сказала она.

И это действительно было так. Позади, на взгорье, возвышался древний город Антиб. У дамбы-волнолома пришвартовались разноцветные яхты, за ними возвышались мачты парусных кораблей. Прямо по курсу, поблескивая в лучах раннего солнца, им навстречу катились зеленовато-голубые волны. Рейчел посмотрела в безоблачное небо, вдохнула полной грудью солоноватый морской воздух, аромат кофе и тепло, исходящее от Чарльза.

– Я могла бы жить так всю жизнь.

– Думаешь, смогла бы?

– Ну дай же мне помечтать! Соври что-нибудь. Выдумай! Что угодно… Но сейчас я умираю от голода, – сказала Рейчел.

Мериэл, склонившаяся над столом, перелила кофе из чашки в большую кружку, какие любят французы, и протянула ей. Рейчел нехотя отпустила руку Чарльза и намазала кусок батона маслом и медом.

– Мы поплывем в Италию тоже? Можем вот так взять и поплыть туда, когда захотим?

– Да, конечно. Можем идти куда угодно. Думаю, нам с тобой непременно нужно поплавать в пещерах Порто-Венери и нырнуть к подводной статуе Христа. Это сказочно! А затем – в Портофино, там можно сделать хорошие покупки и вкусно поесть. Потом можем отправиться на Сардинию, если захотим. Но все это только после того, как нам надоест юг Франции.