— Попадет? — спросила Марина. — Выпорет? Может, простит, ты же не нарочно.

— Не в этом дело… — Кира смахнула слезинку. — Я не боюсь наказания. Илья не жестокий. Я огорчена, потому что заставила его волноваться. Представляешь, он все время звонил и представлял, что со мной что-то случилось. Ужас!

— Понимаю, — согласилась Марина. — Ты доверила ему себя, а он потерял контроль. Домы не любят ощущать беспомощность.

— И это тоже. Но мы с ним давно, и стараемся не огорчать друг друга. Ладно, поехали.

У метро Марина вышла, оставив Кире визитку с номером телефона.

После звонка Киры Илья чуть не разбил телефон. Даже замахнулся, но сумел сдержаться. Противная девчонка! Как же так можно?! Он едва привык к тому, что каждое утро отпускает ее одну на жуткие московские улицы. Нет, все еще не привык, но хотя бы перестал вздрагивать от каждого звонка, когда Кира за рулем. И тут этот чертов ураган, и целых полчаса неизвестности и липкого противного страха. Интересно, сколько седых волос добавила ему эта короткая девичья память!

Одно радует — с Кирой все в порядке. Вот только наказывать все равно придется. И не потому что ему хочется, а потому что освобождение нужно самой Кире. Теперь эта дурища приедет домой с глубоким чувством вины, и игнорировать ее страдания не будет никакой возможности. Провинившаяся саба — это ад в чистом виде! Пустяковая или надуманная вина — ерунда, которая прекрасно «лечится» сессией, однако Кира не посчитает свою забывчивость пустяком.

Они уже давно вместе. Илья изучил все потребности своей сабы, как и она — его характер и требования. Эту ситуацию простым житейским скандалом не разрулить.

Когда Кира зашла в квартиру, Илья сидел в кресле и смотрел фильм. На самом деле только делал вид, что смотрит — он запустил первый попавшийся диск. Щелкнул замок, звякнули ключи, полилась вода на кухне. Кира проскользнула в комнату, как мышка, и сразу опустилась на колени возле кресла. Низко опустила голову. Замерла.

Игнорирование. В небольших дозах она в состоянии его перенести. Долго — нельзя, потому что это мучает ее по-настоящему, детская травма. Он как-то раз попробовал применить к ней это наказание всерьез. Все закончилось панической атакой, перепугавшей его чуть ли ни до инфаркта.

Минут через пять Кира тихонько вздохнула и потерлась щекой о колено. Он поставил фильм на паузу и одарил сабу тяжелым взглядом. Она прикоснулась к своим губам и умоляюще на него посмотрела.

«Разреши говорить».

— И что ты мне скажешь? — мрачно спросил Илья. — Как тебе жаль?

«Да, господин».

Ответ легко читался по глазам, а говорить он ей пока не разрешил.

— Хорошо, считай, сказала. Ужин в микроволновке, поешь. Потом можешь заниматься своими делами. У тебя экзамен? Вот и готовься. Уходи.

Он включил фильм и отвернулся, уставившись в экран. Кира не двинулась с места, даже не шелохнулась.

— Кира! — рыкнул он.

После этого ее как ветром сдуло. Илья прислушался: с кухни не доносилось ни звука. Она собирается включать микроволновку или нет? Он рассчитывал, что Кира придет к нему еще раз, но перед этим выполнит хотя бы одно из его распоряжений. Впрочем, с нее станется самой придумать себе наказание. Так уже было, когда она решила, что должна мучиться от чувства вины. Противная девчонка!

Илья пришел на кухню и встал на пороге, прислонившись к дверному косяку. Так и есть, глубоко несчастная Кира размазывала по тарелке пюре и поливала его слезами. Она даже не заметила, что он рядом.

— Кира-а-а…

Она вздрогнула, бросила вилку, быстро вытерла глаза.

— Ты снова решила, что знаешь все лучше меня? — он вздохнул и сел напротив нее. — Или просто нарываешься на жесткий урок? Да говори уже.

— Илья, прости, пожалуйста, — выдавила Кира. — Я так спешила, там все грохотало, валилось… Ты же знаешь, когда мы на громкой связи, я кладу телефон на подставку… Там я его и забыла… Прости-и-и…

— Горе ты мое, иди сюда.

Он усадил Киру на колени и прижал к себе.

— Мне так жаль… — всхлипнула она, уткнувшись носом в плечо.

Что и говорить, эта девчонка умела вить из него веревки. Конечно, он знал — она искренне раскаивается. Конечно, вся злость и раздражение улетучились в тот же миг, как она обняла его за шею и доверчиво прижалась щекой. Но она сама просила о наказании, встав на колени. Он не объявлял сессию, но Кира тоже имела право выбрать то, что ей было нужно.

— Тебе лучше? — спросил Илья спустя некоторое время.

— Немного, — улыбнулась она. — Спасибо.

— Что будем делать с непослушанием? — Он погладил ее по волосам, отводя назад растрепавшиеся пряди.

Волосы влажные, да и одежда тоже. Зря он не отправил ее сразу в душ, ведь простудится же.

— Эм… я…

Судя по расширившимся зрачкам, Кира вспомнила о приказах, отданных ей несколько минут назад. Она могла отказаться от продолжения — Илья дал ей эту возможность, задав вопрос. Однако она скользнула вниз и снова встала на колени.

— Простите, господин.

— Хорошо. — Илья встал. — У тебя полчаса, чтобы поесть и принять душ, девочка.

После пережитых волнений Кире кусок в горло не лез. Однако спорить с Ильей по поводу еды — себе дороже. Тем более, не во время сессии, тут уж вообще без вариантов.

Она поковыряла пюре, проглотила пару кусков мяса, потом прислушалась — кажется, Илья у себя в ванной. Соскребла остатки еды в пакетик и засунула его на самое дно мусорного ведра. Стыдно, но лучше так, чем давиться.

Ровно через полчаса Кира стояла на коленях на ковре в гостиной: обнаженная, волосы подняты наверх, ошейник, поза покорности. В соседней спальне что-то звякало и стукало. Вероятно, Илья выбирал игрушки для сессии.

Кира судорожно перевела дыхание. Стоило ей подумать о том, что ее ожидает, и по телу разлилось приятное тепло. Она давно уже не новичок, но ощущения стыда и предвкушения не становились слабее. Соски слегка сморщились, между ног стало горячо. Ты бессовестная девчонка, Кира! В нетерпении она облизала губы. Сначала, правда, будет больно, зато потом…

Илья появился в гостиной. Кира не поднимала взгляд, послушно рассматривая ворсинки на ковре, но чувствовала его присутствие. Кажется, он двигает стул.

— Посмотри на меня, девочка, — негромко велел он.

Кира тут же подняла голову. Илья любил зрительный контакт. Говорил, ее глаза становятся потрясающе глубокими. Она тоже предпочитала видеть его лицо. Его удовольствие и одобрение дарили ей дополнительную радость.

Так и есть, стул поставлен на середину комнаты, и Илья уже сел. Ой-ой, ее попке это не нравится. Кира скосила глаза на журнальный столик — ничего. Ремень? Нет, на Илье были мягкие домашние брюки без ремня.

— На меня! — рыкнул Илья, практически не повышая голос.

Она вздрогнула и посмотрела ему в глаза. По телу словно пробежал электрический разряд.

— Ко мне.

Кира медленно поползла к стулу — ерунда, всего-то пара метров. Как только она села рядом, Илья взял ее за подбородок, провел пальцем по щеке.

— Зачем ты здесь? — спросил он, гипнотизируя ее взглядом.

Киру охватило знакомое чувство счастья: она — его, вся, без остатка.

— Чтобы получить наказание, — прошептала она.

Сердце замерло, пропустило пару тактов. Дыхание перехватило, и тут же закружилась голова. Это правильный ответ?

— За что, девочка?

— Я заставила вас волноваться, господин.

На глаза навернулись слезы. Если бы она могла все исправить!

— Ложись.

Без лишних объяснений Илья похлопал ладонью по бедру. Кира поднялась, сделала шаг в сторону…

— Нет. — Он шире развел колени. — Сюда. — И снова хлопнул по левому бедру.

Ох, нет! Лежать на коленях попкой кверху ужасно стыдно, но сейчас Илья требовал от нее большего — развести ноги и выставить все на показ. Черт! Что он там не видел? И почему ей все равно так стыдно?

Кира заскулила, но не посмела ослушаться, опустилась животом на бедро. Илья тут же развернул ее так, что его колено оказалось между ее ног. Кира повисла головой вниз и схватилась за ножку стула. Илья еще ничего не сделал, а ей уже хотелось плакать — от беспомощности и унижения.