— Кто вам сказал, что он их племянник? — вмешался Харпер.

— Миссис Рид. Я спросила у нее: «Кто этот молодой человек?» — а она как-то странно на меня посмотрела и бросила: «Просто племянник». Судя по тому, как она это сказала, можно было подумать, что я попросила у нее взаймы сто долларов. Естественно, больше я о нем не упоминала. Я знаю, когда держать язык за зубами.

— Спасибо за информацию,— сказал Норрис.

Он тронул машину с места, оставив женщину стоять на лужайке с глубоко разочарованным видом человека, который многое сообщил, но мало узнал.

— Если она предпочитает не лезть в чужие дела,— заметил Харпер, когда они свернули за угол,— сколько же можно узнать от тех, кто не столь щепетилен?

Норрис в ответ лишь что-то проворчал.

— Что вы намерены предпринять насчет Макдональда? настойчиво спросил Харпер.— Собираетесь посадить здесь своих агентов, как и у меня?

— За домом ведется непрерывное наблюдение с девяти часов, но, судя по всему, мы на час опоздали. И хотя вы и не заметили, за домом наблюдают до сих пор.

Влившись в поток машин, Норрис продолжил:

— Первым делом нужно узнать номер машины Ридов в бюро регистрации транспортных средств и объявить ее во всеобщий розыск. Второй шаг — под тем или иным предлогом сделать в их доме обыск. Третий шаг — выяснить, как и когда Макдональд познакомился с Ридами и, что еще важнее, были ли у него контакты с кем-нибудь, кроме Ридов и Баумов. И наконец, я хотел бы знать, как он сумел выбраться отсюда, раз все дороги перекрыты.

— Возможно, он и не выбирался. Возможно, он прячется где-то неподалеку.

— Скоро узнаем.

Проехав еще милю, Норрис спросил:

— О чем задумались?

— Лэнгли мертв. Макдональд где-то недалеко, и сейчас его разыскивают.

— И что же?

— Странно, что ничего не слышно про третьего, Гоулда.

— Да, не слышно,— согласился Норрис.— Похоже, он как в воду канул. Эго ни о чем не говорит... Только о том, что кому-то везет больше, чем другим.

— Если это можно назвать везением.

— В смысле?

— Не обязательно дело в везении. Возможно, он просто самый умный из троих, по-настоящему хитрый. Если так, он в придачу самый опасный.

— В конце концов он обязательно на чем-нибудь споткнется,— заверил Норрис.— Так бывает всегда!

— Я сам был беглецом, за которым охотились по всей стране,— заметил Харпер.— Конечно, охотились не так настойчиво и упорно, но все равно мне пришлось приложить немало сил, чтобы остаться на свободе. Я знаю, что такое быть в бегах, намного лучше вас, всегда выступавших в роли охотника и никогда — в роли добычи. Человек, способный исчезнуть, как исчез Гоулд, весьма опытен. Слишком опытен, чтобы расслабиться.

— Это не может вечно его спасать.

— У нас в запасе нет вечности. Времени остается все меньше. Каждый день, каждый час работает против нас.

Они прибыли на место, и Харпер распахнул дверцу машин.

— Вы знаете лишь то, о чем вам считают нужным сообщать. Я же скажу вам кое-что еще.

— Что именно?

— Если окажется, что мы действовали слишком медленно, если мы будем обречены на поражение, в гнездо вашего разума отложат чужое яйцо. Вы станете настоящей кукушкой, в новом и оригинальном значении этого слова. Как и все остальные. Но в этом есть и хорошие стороны — быть живым мертвецом войдет в моду! 

На следующее утро заняться своими делами Харперу так и не удалось. У него не нашлось даже времени на просмотр почты. Придя в контору вместе с неотступно следовавшим за ним от самого дома эскортом, он снял шляпу и только собирался повесить ее на вешалку, как Норрис сказал:

— Не стоит. Надевайте шляпу, и едем. Прямо сейчас.

— Куда?

— Не знаю. Мне не сочли нужным это сообщить.

Так оно и было. В мыслях Норриса читалось лишь то, что прибыла служебная машина, чтобы куда-то отвезти Харпера, которого не будет весь день, и что охране поручено на время его отсутствия оставаться на заводе.

На этот раз Харпер не стал спорить и нехотя смирился. Снова надев шляпу, он вышел на улицу и сел в машину, в которой не было никого, кроме водителя.

Когда они тронулись с места, за ними последовала еще одна машина — в ней сидели четверо. Харпер насмешливо помахал Норрису, который стоял на тротуаре, пытаясь догадаться, почему приманку столь неожиданно забрали из ловушки. За углом с обочины внезапно сорвалась третья машина, обогнала их и поехала впереди. В ней тоже были четыре человека.

— Ну и кавалькада,— заметил Харпер.— Кто-то оказывает мне почести, которые я давно заслужил.

Водитель молчал, сосредоточившись на том, чтобы следовать за едущей впереди машиной. Он явно был из тех людей, которые не знают значения слова «страх» — как и значений всех остальных слов. Машина, ехавшая позади, держалась на расстоянии двадцати ярдов.

— Дам тебе сто долларов, если ты нажмешь на газ и оторвешься от этой компании.

Водитель не ответил, даже не улыбнулся.

Оставив бесполезные попытки, Харпер откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, мысленно шаря вокруг невидимыми пяльцами. Как выяснилось, водитель знал одно — он должен следовать за головной машиной, быть готовым к любым неприятностям и любой ценой стремиться их избежать.

Харпер стал нащупывать мысли других.

Сидевшие в головной машине знали, куда направляется процессия. Теперь это знал и Харпер. Он поразмыслил минуту-другую — зачем они туда едут — и решил, что рано или поздно все равно выяснит. Лениво уставившись через боковое стекло на проносящиеся мимо магазины и пешеходов, он по выработавшейся за последние дни привычке мысленно прощупывал окрестности.

Они проехали два светофора и больше десятка перекрестков, когда он ощутил чуждые импульсы, слабые и далекие, но вполне отчетливые. Их источник находился на боковой улице, в шести, восьми, может, даже десяти сотнях ярдов от него.

Судорожные вспышки псевдочеловеческих мыслей перемежались с бессвязным бормотанием.

— Быстрее! Сворачивай туда! — бросил Харпер, приподнимаясь на сиденье.

Хмурый водитель крепче сжал толстые губы, дал предупреждающий сигнал и нажал на газ. Через заднее стекло ехавшей впереди машины, которая тоже прибавила скорость, на Харпера уставились двое; эта машина пронеслась по дороге, не сворачивая, и устремилась дальше.

— Слишком медленно соображаешь,— проворчал Харпер, прищурившись и продолжая прислушиваться.— Сворачивай на следующую улицу, и побыстрее. Мы можем объехать вокруг квартала и схватить его, прежде чем он исчезнет.

Машина продолжала мчаться вперед. Она проскочила и этот поворот, и следующий, и еще один. Далекая судорожно дергающаяся мысль превратилась в ничто и пропала.

— Вот ведь тупоголовый! — выругался Харпер.— Упустил такой шанс...

Ответа не последовало.

Сдавшись, Харпер сердито замолчал, думая, от кого исходила уловленная им короткая мысль — от самого Макдональда или от одного из его неожиданных дубликатов. Понять эго было невозможно — подобные разумы не раскрывают свою личность, подобно человеческим. Все, что можно было с уверенностью сказать,— на свободе бродит смертельный враг, хотя весь город начинал напоминать военный лагерь.

Харпер был все так же мрачен два часа спустя, когда машины проехали через тщательно охраняемые ворота на окруженную неприступным забором территорию, поднялись на небольшой холм и остановились возле группы зданий, невидимых с главной дороги. Возле главного входа стояла вывеска с надписью: «Министерство обороны. Лаборатория биологических исследований».

В сопровождении четверых людей из головной машины Харпер вошел в здание. Вид у сопровождающих был такой, будто они не сомневались — при первой же возможности Харпер отрастит крылья и улетит. Судя по всему, им тоже рассказали лишь часть истории, а остальное дорисовало их воображение.

Харпер сел в кресло в приемной, под наблюдением троих, в то время как четвертый пошел кого-то искать. Вскоре он вернулся с седовласым человеком в белом халате, который тут же удивленно воскликнул: