Олег понятливо кивнул. А чего тут не понять? Крысы бегут с корабля. Это даже ожидаемо.

— Ничего, как разберемся с ордой моголов, решим и их проблемы… самым кардинальным способом. Проблемы у них в принципе перестанут появляться, ибо не у кого будет им возникать.

Хан Редедя предвкушающее осклабился, понимая о чем идет речь, а именно о ликвидации предавших клятву верности родов. Такое уже было, но видимо урок не пошел всем впрок и его надо повторить. Не зря же говорится, что именно в повторении заключается учение. Выучат.

— Ладно, могло быть и хуже, — сказал Олег, возвращаясь к карте. — Будем работать с тем, что есть, тем более что и с имеющимся количеством нужно еще суметь эффективно распорядиться. Сейчас орда моголов идет вот здесь, они разделились на два потока, один поток поднимается дальше по Сызранке, а второй по ее притоку. Они будут выходит к истоку Суры. Для нас будет оптимальным, если одна из колонн пойдет к притоку Суры — Кададе. В теории они должны поступить именно так.

Редедя кивнул. Ему как степняку это предположение было понятно. Лошадям нужен корм и если все пойдут по одному пути, то травы всем не хватит. Часть травы съедят впередиидущие, а оставшееся просто потопчут. В итоге идущие в арьергарде будут голодать. Вот и приходится орде идти несколькими потоками.

— Но нам в любом случае надо выдвигаться в район слияния этих рек и уже по тому, как поступят моголы, среагируем мы.

Пока две степных армии сближались в лесистых горах война уже активно шла. Лесовики из живущих в горах племен башкир и буртасов отстреливали из засад команды разведчиков. Верховодил этим процессом отец Зомби — Телькай из рода Манай. Так что монголы в принципе не знали, что их ждет впереди, но упрямо не сбавляя темпа шли вперед. В конце концов их в пять раз больше, а значит бояться по определению нечего.

Но вот от разведчиков поступила очередная порция информации определяющий первый этап войны.

— Как мы и предполагали, орда разделилась, но не на две, а на три части. Первая часть в два тумена в том числе половцы идет по Суре, еще два тумена в том числе тумен булгар пошли по Кададе, и один тумен состоящий непосредственно из монгол вместе с обозом идет между ними по горам.

— Куда будем наносить удар? — поинтересовался Редедя.

— Ударим по идущим на левом фланге.

Чувствуя себя в безопасности, лесовиков, что отстреливали разведчиков всерьез не воспринимали, потому как на большую массу воинов они по определению не полезут, отряды воинов сильно растянулись, аж на, без малого, десять километров! Грех было не воспользоваться таким подарком. Так что время и место выбиралось очень тщательно ибо это нападение должно было получиться сверхрезультативным. Второй такой удобной возможности не будет.

Лесовики усилили контроль территории, чтобы не дай духи и прочие потусторонние сущности, кто-то не заметил приближение половцев.

Чем-то эта атака должна была повторить подвиг германцев в лесу на растянувшуюся на несколько километров колонну римских легионеров или схожий случай атаки Ганнибала на тех же сильно растянувшуюся колонну римлян шедших где-то вдоль побережья.

"А может даже и не Ганнибала, а вовсе Спартака… — подумал Олег не в силах вспомнить точно, кто именно навалял гордым римлянам. — Впрочем, неважно, кто и где, важно как!"

Время было выбрано вечернее, когда колонна "татар", то бишь всех этих булгар, таджиков, узбеков, туркменов и прочих встала на ночевку. И вот когда они расседлали коней, стали разжигать костры и ставить палатки, на них с левого берега Кадады конной лавой полетели половцы, охватывая все двадцать тысяч от головы до хвоста и расчленяя четырьмя отрядами.

В первом и четвертом, что били по голове и хвосту насчитывалось по две тысячи всадников. Во втором и третьем что ударили по центральной части, было по четыре тысячи. Но они делились потом на два отряда и расходились в стороны.

Половцы прошли по не успевшим толком развернуться лагерям противника, сметая все на своем пути, сея хаос и смерть.

Конечно, многие вражеские воины смогли добраться до коней, вскочить в седло и… сбежать.

Биться никто и не думал, слишком уж ошеломителен оказался натиск. А как известно у страха глаза велики и им чудилось, что нападавших было тьма тьмущая и сопротивляться в принципе бесполезно.

Половцы же рубили своих дезорганизованных врагов направо и налево, начав сжимать противника встречным движением отрядов. То есть первый отряд сближался с половиной из второго отряда. Вторая половина второго отряда шла на соединение с половиной третьего отряда. Вторая половина третьего отряда шла на сближение с четвертым отрядом.

Такая схема позволяла не только рассечь противника на части, но и создать на каждую атакуемую группу противника численный перевес.

То есть пятитысячные голову и хвост смяли практически мгновенно, после чего всей массой навалились на десятитысячный центр.

В центре все же возникло несколько очагов сопротивления, воины успели облачиться в доспехи и построиться, но это предвиделось и в такие группы летели зажигательные стрелы янычар. Строй разрушался и в него врубались всадники хана Редеди организовав численный перевес на опасном направлении.

Потом прошла быстрая мародерка, сгоняли лошадей на которых и вьючили все собранное оружие и доспехи.

Начался второй акт плана.

Табун трофейных лошадей погнали на запад. Так же на запад уходили раненые и увозили погибших, коих оказалось порядка пяти сотен. Но размен был более чем достойным, так как на берегу Кадады осталось лежать около десяти тысяч врагов. Еще десять тысяч поддавшись панике сбежали.

Уходили до самой темноты. Утром захваченных коней с ранеными погнали дальше на запад, а половцы чуть сместившись на юг, повернули на восток. Обогнули высот}" триста тридцать один и двинулись на север к Суре.

Хан Джучи не поверил своим ушам, когда ему доложили, что два тумена шедшие на левом фланге разбиты половцами.

— Откуда они там вообще взялись?! — негодовал он.

Поход начался неудачно.

Но ответить ему никто не решился. Лишь старый и заслуженный военачальник Субедей, что вместе с Джебе командовал походом моголов в эти края шесть лет назад, сказал:

— Мы недооценили противника, великий хан, а точнее роль черного шамана.

— Продолжай.

— То, что разведку парализовали постоянные нападения было изначально списано нами на вредность местных племен и особо настаивать не стали, чтобы попусту не терять воинов и не провоцировать недовольство мелкими, но постоянными потерями в войске. Появление противника не ожидали. Ну в принципе никому не могло прийти в голову что кто-то решится напасть на численно превосходящего противника, да еще половцы, прямо сказать не отличающиеся особым мужеством и стойкостью.

— Ты считаешь, что это было именно спланированные нападения?

— Теперь — да, великий хан, все говорит об этом. — кивнул Субедей. — Нас ослепили и оглушили, и враг воспользовался этим. Так же мы недооценили влияние черного шамана на половцев. Они верят, что если вместе с ними идет Куман-Ворон, то победа неизбежна, причем малой кровью. Что собственно лишний раз подтвердилось на практике.

— Проклятый черный шаман, — в раздражении ударил рукоятью плети по ковру выбив облачко пыли. — Джебе, возьми тысячу и проверь куда делись эти недостойные звания воинов пастухи.

— Слушаюсь, повелитель, — поклонился Джебе.

— Теперь осталось решить, что делать с этими трусами…

Вопрос и впрямь был не из простых. Всего сбежавших насчитывалось под десять тысяч.

Согласно закону изданном}7 его отцом, согласно которому при бегстве одного казнится весь десяток, при бегстве смерти придается сотни, а при бегстве сотни — тысяча. Джучи должен был приговорить их всех к смерти. Но, это как-то слишком расточительно взять и перебить целый гумен на радость врагу Опять же, войско и без того сократилось на тумен.