— Мы опоздаем, — сказала Уитни, взглянув на часы, в то время как муж спокойно потягивал шерри. — Пора выезжать.

— Надо же! А я и не знал, что ты так увлекаешься оперой! — произнес Клейтон, с любопытством поглядывая на жену.

— В последнее время… спектакли просто захватывающие, — ответила Уитни, целуя и обнимая сына, после чего его, сонного, увели спать гувернантка и Чарити Торнтон.

— В самом деле захватывающие? — переспросил Клейтон, с веселым недоумением глядя на жену поверх бокала.

— Да. Кстати, на сегодняшний вечер мы поменяемся ложами с Резерфордами.

— Позволь спросить, почему?

— Со стороны ложи Стивена лучше видно.

— Что видно?

— Зал.

Не удовлетворенный ответом, он попытался еще о чем-то спросить, но Уитни сказала:

— Пожалуйста, доверься мне и не задавай больше вопросов. Я все тебе объясню в театре.

— Погляди, — шепнула Уитни, схватив за руку мужа, — вот она! Только не поворачивай голову, а то она заметит, что на нее смотрят.

Он не повернул головы, но вместо того, чтобы посмотреть в указанном направлении, покосился на Уитни:

— Сделай одолжение, хотя бы намекни, о ком речь? И поскольку от реакции Клейтона зависел дальнейший ход событий, Уитни с замиранием сердца призналась:

— О Шеридан Бромлей. Я не хотела говорить тебе об этом раньше, не знала, будет ли она сегодня в театре и сможешь ли прийти ты.

Заметив, как посуровело лицо мужа, Уитни с мольбой посмотрела своими зелеными глазами в его холодные серые.

— Пожалуйста, Клейтон, не осуждай ее, не имея на то достаточных оснований. Ведь нам даже не удалось с ней поговорить.

— Потому что она сбежала, как заметающая следы маленькая сучка. Мы давно знаем, что она любит оперу, но это дела не меняет.

— Любовь к Стивену мешает тебе трезво мыслить. Видя, что эти аргументы не возымели действия, Уитни сказала мягко, но очень решительно:

— Она бывает здесь не ради спектакля, даже не смотрит на сцену — только на Стивена и постоянно сидит в рядах позади его ложи, чтобы он случайно ее не заметил. Пожалуйста, дорогой, взгляни сам.

После долгих колебаний он наконец сдался и скосил глаза вправо.

— Она в скромной темно-голубой шляпке с голубой лентой, — подсказала Уитни, — и темно-голубом платье с белым воротничком.

Уитни заметила, что лицо Клейтона стало каменным, когда он на миг задержал взгляд на Шеридан, после чего снова стал смотреть на сцену не отвлекаясь, пока не подняли занавес. Уитни огорчилась, но не сдалась, незаметно наблюдая за мужем. Наконец он чуть-чуть повернул голову, а глаза скосил вправо, насколько возможно. Моля Бога о том, чтобы Шеридан Бромлей каждый четверг бывала в театре хотя бы в ближайшие недели, Уитни слегка наклонилась, из-за плеча Клейтона посмотрела в партер и с облегчением улыбнулась.

Последующие два часа Уитни переводила взгляд с мужа на Шерри и старалась не шевелиться, чтобы не спугнуть Клейтона. К концу спектакля у нее разболелись глаза, но в душе она ликовала: Клейтон то и дело поглядывал на Шеридан, однако заговорила она с мужем на эту тему лишь через два дня, когда поняла, что он немного смягчил свое отношение к девушке.

— Помнишь наше последнее посещение оперы? — осторожно заговорила Уитни, когда лакей после завтрака убрал со стола.

— Ты, пожалуй, права, актеры на высоте, — с непроницаемым видом откликнулся Клейтон. — Тенор, который…

— Прости, но ты не смотрел на сцену, — бесцеремонно перебила его Уитни.

— Совершенно верно. — Он усмехнулся. — Я наблюдал, как ты следишь за мной.

— Клейтон, сейчас не до шуток. Это очень важно Его брови взлетели вверх, и он весь обратился в слух, но по-прежнему улыбался, не решаясь начать этот деликатный разговор.

— Надо бы как-то свести Стивена с Шеридан. Виктория тоже считает, что им необходимо объясниться.

Каково же было удивление Уитни, когда Клейтон не стал с ней спорить, а как ни в чем не бывало сказал:

— Признаюсь, я уже думал об этом. И обсудил этот вопрос со Стивеном вчера вечером, когда встретил его в Стрэтморе.

— Что же ты молчал? Чем закончился ваш разговор?

— Ничем. Только я упомянул о Шеридан Бромлей, сказал, что она наверняка бывает в опере ради него, как он встал и ушел.

— И это все?

— Если честно, не все. Он заявил, что лишь из уважения к матери не станет колотить меня, но если я еще хоть раз произнесу при нем имя Шеридан Бромлей, мне несдобровать.

— Так и сказал?

— Не совсем так, — с иронией ответил Клейтон. — Короче и красочнее.

— Ладно, мне-то он не станет угрожать. Придется действовать самой.

— Что же ты намерена делать? Молиться? Совершить паломничество? Или заняться колдовством?

Он шутил, в глубине души желая, чтобы Уитни оставила Стивена в покое. Однако, судя по ее виду, она не собиралась этого делать. Клейтон отставил чашку и, нахмурившись, откинулся на стуле.

— Ты, я вижу, полна решимости ввязаться в эту историю, несмотря ни на что.

Пожав плечами, она кивнула:

— Я должна попытаться. Не могу забыть лица Шеридан, когда она смотрела на Стивена на балу у Резерфордов, а потом в опере. А Стивен с каждым днем страдает все больше и больше. Ходит мрачный, несчастный. Как же мы можем сидеть сложа руки?

— Все ясно. — Он пристально посмотрел на нее и, не сдержав улыбки, спросил:

— Есть ли у меня хоть какой-нибудь шанс отговорить тебя?

— Боюсь, что нет.

— Что ж, ничего не поделаешь.

— Должна также признаться… Я попросила Мэтью Беннета узнать через его фирму адрес Шерри. Без адреса у меня ничего не получится.

— Но ты могла во время антракта попросить лакея проследить, куда она отправится из театра, прежде чем обращаться к Беннету.

— Я как-то не подумала об этом.

— А я подумал.

Он сказал это таким бесстрастным тоном и с таким равнодушным видом, что она не сразу уловила смысл его слов. Когда же поняла, что он имел в виду, волна любви к нему, как это часто бывало, захлестнула ее, любви, ставшей еще крепче за четыре года их совместной жизни.

— Клейтон, — сказала Уитни, — я люблю тебя.

— Она служит гувернанткой, — продолжал Клейтон, — в семье, где трое детей. У барона Скефингтона. Я никогда о нем не слышал. У Беннета есть его адрес.

Уитни поставила чашку и встала, чтобы немедленно послать записку поверенному с просьбой сообщить, какими сведениями располагает его фирма.

— Уитни!

Она обернулась:

— Милорд?

— Я тоже тебя люблю. — Она улыбнулась, а он после минутной паузы очень серьезно сказал:

— Если ты по-прежнему полна решимости свести их, действуй осторожно и приготовься к тому, что Стивен, как только увидит ее, уйдет и потом будет долго на тебя злиться. Так что обдумай все хорошенько, чтобы не пожалеть.

— Обещаю.

Покачав головой, Клейтон проводил ее взглядом, хорошо зная, что она не станет терять время на размышления, не в ее это характере, а сразу начнет действовать. И это в ней, надо сказать, как и многое другое, ему особенно нравилось.

Но даже Клейтон не ожидал, что она будет действовать столь стремительно.

— Что это? — спросил он Уитни вечером того же дня, проходя через салон, когда увидел, что она сидит за секретером розового дерева и, потирая кончиком гусиного пера щеку, задумчиво смотрит на листок бумаги в своей руке. Очнувшись, Уитни подняла голову и улыбнулась:

— Список гостей.

Сезон подходил к концу, и оба с нетерпением ждали возвращения за город к тихой, безмятежной жизни. Клейтон очень удивился, услышав, что жена намерена устроить еще один прием.

— Разве мы не возвращаемся послезавтра в Клеймор?

— Разумеется. Этот прием я хочу устроить через три недели, в честь дня рождения Ноэля. В узком кругу.

Клейтон через ее плечо заглянул в список приглашенных и едва не задохнулся от смеха, когда вслух прочел первый пункт: