— Входите, — нетерпеливо прервал ее Дорсет. — Постарайтесь помочь миссис Фолкнер.

Когда Адель Фэрбэнкс скользнула в дверь, Дорсет сказал Мейсону:

— С этим Стонтоном стоит разобраться. Я поеду к нему с Салли Мэдисон, а вас попросил бы быть свидетелем, чтобы он не вздумал изменить показания о том, что Фолкнер сам передал ему рыбок. Если он изменит показания, вы сможете уличить его во лжи.

— У меня масса дел, сержант, — покачал головой Мейсон. — Вам, в качестве свидетеля, вполне будет достаточно Салли Мэдисон. Я уезжаю.

— И у тебя не остается оснований торчать здесь, — обратился Дорсет к Дрейку.

— Ага, — поразительно быстро согласился тот, прошел к машине, сел в нее и завел двигатель.

Полицейский, охранявший крыльцо, был начеку.

— Послушайте, сержант, — сказал он. — Это не его машина. Его припаркована на подъездной дорожке.

— Откуда вы знаете? — спросил Мейсон.

— Откуда я знаю? — обиделся полицейский. — Разве не этот парень сидел в той машине и курил? Остановить его, сержант?

Дрейк отъехал от поребрика.

— Это его машина, — тихо сказал Дорсету Мейсон.

— А та чья? — спросил полицейский.

— Насколько я знаю, та машина принадлежит семье Фолкнеров. По крайней мере, именно на ней приезжала сюда миссис Фолкнер.

— А что тот парень в ней делал?

Мейсон пожал плечами.

— Как ты думаешь, зачем я тебя здесь оставил? — сердито спросил Дорсет полицейского.

— Господи, сержант! Я думал, что это его машина. Он подошел к ней как владелец. Если задуматься, машина уже стояла здесь, когда он приехал, но…

— Дай мне фонарик! — рявкнул Дорсет.

Взяв фонарик, он направился к автомобилю. Мейсон пошел было следом, но Дорсет остановил его.

— Оставайтесь на месте, — приказал он. — Здесь и так слишком много лишних.

Полицейский на крыльце попытался загладить свой промах внезапно проснувшимся служебным рвением.

— Когда сержант говорит «на месте», вы должны замереть! Не пытайтесь сделать даже шага к автомобилю.

Мейсон усмехнулся и подождал, пока Дорсет тщательно осмотрит салон автомобиля, на котором приехала миссис Фолкнер.

После нескольких минут тщетных поисков Дорсет присоединился к Мейсону и сказал:

— Ничего не обнаружил, за исключением горелой спички на полу.

— Дрейк, вероятно, прикуривал, — небрежно заметил Мейсон.

— Это я помню, — с готовностью признал охранник. — Он подошел к машине с таким видом, будто собирался уезжать, сел в нее и закурил.

— Возможно, — предположил Мейсон, зевая, — ему просто захотелось посидеть, и машина показалась достаточно удобным местом.

— Итак, ты подумал, что он собрался уезжать? — язвительно спросил Дорсет охранника.

— Ну да… подумал… понимаете…

— И если бы этот парень вздумал уехать, ты бы просто стоял, сунув руки в карманы, и смотрел, как увозят важное вещественное доказательство?

Наступила зловещая тишина. Мейсон попытался разрядить обстановку.

— Сержант, мы все ошибаемся, — сказал он.

Дорсет что-то проворчал и повернулся к полицейскому.

— Джим, как только эксперты закончат работу в ванной и спальне, скажи им, чтобы сняли отпечатки пальцев с машины. Особое внимание пусть обратят на рулевое колесо и рычаг переключения передач. Найденные отпечатки пусть приложат к остальным.

— Да, сержант, — сказал Мейсон более сухим тоном, — действительно, мы все ошибаемся.

В ответ сержант Дорсет снова что-то проворчал.

Мейсон завел мотор и уже собирался отъезжать от поребрика, когда заметил сзади фары другого автомобиля. Фары мигнули один раз, потом два раза, потом три. Машина почти остановилась.

Мейсон быстро проехал квартала полтора, постоянно наблюдая за фарами в зеркало заднего вида, потом прижал машину к тротуару и остановился. Идущая сзади машина повторила его маневр. Пол Дрейк вылез из-за руля и прошел к машине Мейсона, встал рядом и поставил ногу на подножку.

— Кажется, я что-то нашел, Перри.

— Что именно?

— Место, где миссис Фолкнер ждала в машине вашего появления.

— Нужно взглянуть.

— Конечно, — продолжил Дрейк извиняющимся тоном, — зацепок почти не было. Машина, припаркованная на асфальтированной дороге не оставляет особых отличительных следов, а если учесть, что подобным образом паркуются сотни автомобилей ежедневно…

— Что именно ты нашел? — прервал его Мейсон.

— При осмотре машины я сделал все возможное за столь короткое время. Я сразу же заметил выдвинутую заслонку, потом закурил и повернул ключ зажигания, что дало мне возможность посмотреть на показания датчиков бензина и температуры. Показания датчика бензина ни о чем не сказали. Бак был наполовину полон, что абсолютно ничего не значило. Датчик температуры подсказал мне, что мотор едва прогрет. Больше по показаниям приборов выяснить ничего не удалось. Потом я решил проверить пепельницу и обнаружил, что она совершенно пуста. В то время я не придал этому значения. Просто запомнил, что пепельница оказалась пустой.

— В ней вообще ничего не было? — спросил Мейсон.

— Ни единой горелой спички.

— Не понимаю.

— Я тоже сначала не понял — начал понимать, только когда отъехал от дома Фолкнеров. Перри, тебе когда-нибудь приходилось сидеть в автомобиле в ожидании чего-либо, не зная чем заняться?

— Кажется, нет. А что?

— А мне приходилось и довольно часто. Обычно такая ситуация складывается, когда следишь за кем-нибудь, а объект заходит в дом, и тебе ничего не остается делать, только ждать. Начинаешь нервничать, играть кнопками на приборной доске. Включить радио не решаешься, так как стоящий автомобиль, в котором ревет музыка, привлекает внимание. Просто крутишь все в руках.

— Высыпаешь все из пепельницы, например? — спросил Мейсон.

— Вот именно. Поступаешь так в девяти случаях из десяти, если ждать приходится достаточно долго. Начинаешь задумываться, как бы навести порядок в машине, и пепельница сразу же привлекает твое внимание. Берешь ее и выбрасываешь мусор в окно с левой стороны машины.

— Продолжай.

— Итак, отъехав от дома Фолкнеров, я принялся искать место, где можно припарковать автомобиль, и с которого виден вход в дом.

— Начал с этой улицы?

— Да, но ничего не обнаружил. Потом я повернул на боковую улочку и нашел место, с которого, если смотреть через открытую площадку, были видны и вход в дом, и дорожка, ведущая к гаражу. Дорожка видна примерно с того места, где миссис Фолкнер поставила свою машину. Смотреть приходится через площадку между двумя домами, но все чудесно видно. И именно на этом месте я нашел кучу окурков и горелых спичек.

— Пол, какой марки были сигареты?

— Разных марок, трех или четырех. Некоторые окурки были со следами помады, некоторые без них. Спички тоже разные — несколько бумажных, остальные — деревянные.

— На бумажных спичках были какие-нибудь отличительные знаки?

— Честно говоря, Перри, я не успел посмотреть. Как только обнаружил это место, сразу же поспешил к тебе. Подумал, что тебе самому захочется взглянуть на него. Ты как раз отъезжал, поэтому я мигнул фарами и пристроился сзади. Останавливаться не рискнул, чтобы полицейские не заподозрили, что я нашел нечто важное за пять минут. Не думал, чтобы у главного из них могли появиться мысли, подобные нашим, но чем черт не шутит. Хочешь, чтобы я вернулся и изучил все более детально?

Мейсон сдвинул шляпу на затылок и пальцами провел по волнистым волосам на висках.

— Не стоит, Пол. Если с того места, где опорожнили пепельницу, так хорошо видны крыльцо и дорожка, то полицейский у дверей дома легко нас обнаружит. Свет твоего фонарика трудно будет не заметить.

— Я уже подумал об этом.

— Пол, вот что ты сделаешь. Сейчас вернешься и как-нибудь пометишь это место. Потом заедешь за совком и щеткой и сметешь весь мусор в бумажный пакет.

— Ты не думаешь, что Дорсет посчитает это утаиванием вещественных доказательств?