На кухне Ульяне пришлось жевать капусту из корытца на полу. Унизительно, но ничего не поделать, иначе их могут раскрыть таинственные доброжелатели. Матрене же Мора щедро наложила каши с маслом, да отрезала кусок мясного пирога. И сама рядом присела, за поясницу схватилась, невольно охнула.

- Ты бы уж поберегла себя, милая. - по-доброму сказала Матрена. - Совсем скоро срок твой, почитай последнюю седмицу ходишь. Никак первенец?

И Мора кивнула.

- Тогда непросто все может сложиться. Ты вот травок попей, отвар из шиповника, да повитуху заранее найди. По животу вижу - не сегодня, так завтра родить можешь. Я же сама не одни роды принять помогла на своем веку. Знаю, о чем говорю.

Ульяна слушала да хрустела капустным листом, Мора вздыхала и гладила живот. Порой даже видно было как толкается малыш.

- Благодарствую за угощение, но нам уже пора. До постоялого двора путь не близкий.

- Где ты остановилась, бабушка? - спросила Мора, и в голосе ее почувствовалось участие.

- Так в ткацкой слободе. Там не дорого, и место вроде не разбойничье.

- Коль еще задержишься в городе, приходи сюда. Мне, сама видишь, помощница сейчас не помешает, хотя бы до осени. А там, если захочешь, отправишься к брату.

- Спасибо за приглашение. Знать судьбой мне уготовано было встретить добрых людей. Уже подходя к постоялому двору Ульяна не выдержала и тихонько спросила.

- Ты что, серьезно думаешь пойти туда в услужение?

- Думаю... - Матрена Неждановна ответила неоднозначно. - Грех упускать возможность попасть в городской дом королевича на правах «своей». Вдруг Феденьку моего держат как раз там?

- А ты права. Вряд ли Аленку выпускают дальше гостиной, а вот тебе можно будет многое разузнать. Мне нужно будет вернуться к этому дому ночью, хочу поговорить с сестрою с глазу на глаз. Она будет ждать.

Одну Ульяну в город не пустили. В вечерних сумерках вел ее на поводу Тришка -младший сын Архипа. Неприметный дом они обошли два раза и определили, что Алену держат аж под самой крышей - свет она не гасила и в небольшом оконце был виден знакомый силуэт.

Это Ульяне было на руку. Проникнуть в дом было невозможно. Мало ли что укреплен он был как крепость, так еще и охраны было немеряно. А вот забраться на забор соседнего дома, а затем перебраться на крышу хозяйственных построек, а оттуда на крышу этой самой «крепости», для козы было вполне реально. И Тришка подсадил ее, помогая влезть на кирпичный, выбеленный забор.

Копыта тихо ступали по черепичной крыше. И не такая уж она покатая, чтобы столь ловкая скотина, как коза могла чувствовать себя неловко.

- Пс! Аленка!

К великому удивлению голос сестры прозвучал гулко и где-то сзади. Ульяна в недоумении закрутила рогатой башкой и не сразу в темноте сообразила, что звук идет из каминной трубы. Это Алена ловко придумала! Помнится, бабушка, когда они были маленькими, советовала им покричать в трубу, чтобы мама скорее вернулась из сельпо. Тогда не очень-то помогало. а теперь вот пригодилось.

- Я тут! - снова раздался голос сестры. - Меня из дома не выпускают, а Федора, как только нас сюда привезли, сразу отправили в подвал в темницу. Помоги нам бежать!

- Помогу. - заверила коза. - Завтра к тебе Матрена придет. Так получилось, что твоя Мора сама позвала ее себе в помощницы. А вот мне завтра нужно проникнуть в замок и найти своего друга.

- Какого еще друга? - возмутилась Аленка.

- Лучшего. - Ульяна была не в настроении подробно пересказывать свои приключения, да и времени не было. - Его тоже твой королевич схватил, связал и увез в подземелья замка. А заодно уж поищу там волшебную вещицу, что может меня расколдовать.

- Уля, он не мой королевич. - всхлипнула та. Ей богу, еще немного - и разревется. - Он какой-то извращенец. Я не хочу снова быть содержанкой или, что еще хуже, какой -то наложницей!

- Не дрейфь! Завтра придет Матрена и потихоньку вызнает где держат Федора. И как вам бежать. А мне пора идти. Если все будет хорошо - увидимся через пару дней, когда все закончится.

Что должно закончится Аленка не поняла, но сестре поверила. Очень уж хочется верить, что все будет хорошо.

Рано-рано по утру Ульяна превратилась в гнусавого деда. Не такого, кстати, уж и старого, но с шаркающей походкой и немного сгорбленного... А вы что хотели? Попробуй-ка на задних ногах походить, когда ты парнокопытное, да еще и с выменем, пусть и небольшим. Горбится пришлось, чтобы у честных людей не возникало вопроса «А что это так мощно топорщится в штанах у старика?»

Морду ей Матрена оттирала долго. Древесный уголь въелся в белую короткую шерсть основательно, так, что пришлось с мылом отмывать, да не на один раз. Тело мыть не стали. Подумаешь! Под одежей пятна никто не увидит. Уши и рога надежно под шапку спрятали. Сидела она как-то кургузо, зато подозрений, опять же, не вызывала. Просто старец, заросший седой бородой по самые очи. А что? Такие дедки тоже бывают!

С кафтаном и сапогами было гораздо проще - набили соломой в стратегически важных местах, чтобы и плечи более-менее человеческие были, да грудь по шире. Опять же, сапоги с копыт чтоб не сваливались.

Вот с руками было сложнее. Тут уж Матрена Неждановна проявила себя мастерицей редкостной - за ночь из некрашеной тонкой кожи такие варежки сварганила, что не приглядишься - ну точно руки человеческие. Только малость уродливые.

Архип запряг лошаденку в телегу. По оговоренному, он должен был довезти Ульяну до дворца (ну не пешком же ей на задних ногах через всю столицу идти! Все же тело козлиное быстро устанет от таких трюков, а силы надо для другого сберечь.), потом он сопроводит ее для подписания договора, и, если все пройдет гладко, вернется в трактир, где и будет его дожидаться Матрена Неждановна.

Ульяна предлагала ей сразу же отправится к Аленке, но упрямая бабка возразила. Все равно места себе не найдет, коль не узнает, что план удался.

- Ты имя-то себе придумала? - спросил дед Архип Ульяну, когда они уже к дворцу подъезжали.

Вот ведь странный. А всю дорогу молчал! Так, имя, имя.

- Иннокентий Вениаминович. - вымолвил новоиспеченный «Иннокентий Вениаминович».

Дед Архип поперхнулся, пошамкал, в тщетных попытках разработать челюсть, и произнес.

- Инкетий Виминыч? Тьфу! Ты ничего попроще не могла придумать, бестолковка? Я как тебя представлять людям буду? Мой младший брат Икекий Виминович? А обращаться, если чего надо будет? Да нас вся дворня на смех поднимет!

- Эх ты... - проговорила Ульяна обиженно. - Темнота! Иннокентий Вениаминович звучит, между прочим, очень солидно. Аккурат подобающее для королевского писца имя-отчество. Но так уж и быть, на правах старшего брата можешь звать меня просто - Кеша.

- Кеша! Хех! - Архип хохотнул. - Это тебе точно подходит.

Во дворе желающих стать помощником королевского писца было человек пять. В основном, конечно, соискатели были сопливыми юнцами, бывшими подмастерьями, решившими попытать удачу и устроиться в теплое местечко. Но даже столь малое количество желающих Ульяну огорчило, по своему старому опыту она прекрасно знала, что работодатель всегда отдаст предпочтение молодому кандидату, нежели субъекту предпенсионного возраста.

- Все собрались? - спросил сухощавый высокий мужчина с пегими волосами до плеч и глазами того неприметного водянистого цвета, что отталкивает девиц романтичных, достал пенсне и обвел сборище соискателей строгим взглядом. - А вы здесь по какому вопросу, уважаемый? - спросил он Архипа, с первого взгляда определив в нем простого крестьянина, для писарской службы непригодного, но то ли воспитание, то ли врожденный такт не позволил мужчине прогнать оного в грубой форме.

- Так я это, господин.

- Господин Сноурен. - спокойно, но с толикой превосходства, представился мужчина.

- Господин Сноурен, я брата меньшого привез. Нога у него болит на погоду. Вот. Я, это, пойду. - и попятился к выходу на обширный задний двор, где оставил свою телегу.