- Все. Можешь поворачиваться, добрый молодец! - скомандовала коза. - К лесу задом, а к нам передом. Отвечай, зачем подглядываешь? Знаешь же, что не хорошо!

Никогда еще не бывало, чтобы его стыдила коза.

- Какая занятная у вас животинка. - сказал он дрогнувшим голосом. - Говорящая.

- Но-но! - сказала девица строго. - Попрошу мою сестрицу не обежать! Лучше рассказывай кто таков? - и встала в позу грозную, уперев руки в бока.

- Федором звать меня, красна девица. - и девица от таких слов зарделась, глянула уже не столь воинственно. - Охотился я в этом лесу, да заплутал. Не покажешь ли дорогу к людям?

Козу он намеренно игнорировал.

Дорогу? Отчего не показать? Аленка покажет. И будет вздыхать весь вечер, что такой молодец куда-то спешил и даже познакомиться толком не успел.

- Не вертись, спать мешаешь. - буркнет ей перед сном Ульяна. -Он еще вернется. Видела, как смотрел на тебя? Обязательно вернется.

Федор приехал утром.

Приехал с гостинцами и подарками. Таких крупных яблок Ульянка давно не видела, а кожица тонкая, и кажется, словно изнутри светятся. Волшебство, да и только! Но съев одно поняла, вкусные, но не волшебные. Рога никуда не делись. Жаль...

Еще привез Аленке пестрый платок, а Ульяне колокольчик на шею, на что коза фыркнула и сказала, что бижутерию не носит.

Зато слушать Федора им нравилось, а он и рад рассказывать, что в королевстве делается, да как устроена, и какой он важный и незаменимый в этих землях человек. Говорит и с Алены глаз не сводит.

- Давно ли вы живете одни в этой глуши? Я сколько мимо ездил, не помню, чтобы жил кто в этой избушке.

И пришлось Алене рассказать, что очутились они с сестрой тут недавно во вине великой волшбы, которая не только перенесла их в чужие края, но и сделала Ульяну козой. А как обратно ей стать девушкой - неведомо.

Складно так сказала, и главное не словом не соврала. Актриса.

- Решено! - Федор резко поднялся из -за стола. - Вы едете со мной. В конце концов, вам просто опасно жить здесь одним.

Ульяна вспомнила волков, которые каждую ночь выли все ближе и ближе к избушке, и участь серенького козлика ее не прельщала. Но в этот раз пусть решает сестрица. Это ей парень в душу запал.

- Я не обижу тебя, Аленушка, и никому в обиду не дам. Слово даю - неволить не стану. Но только в Ужгарде вам лучше будет. Сведем Ульяну к волхву, он спросит Богов как от этой напасти избавиться.

Последний аргумент перевесил все сомнения. Аленка решилась принять приглашение. Собирать в дорогу им было нечего, поэтому она просто заперла дверь да закрыла ставни. Может еще кого доведется приютить избушке.

- Мы так не договаривались! - кричала Ульяна, когда Федор привязал ее поперек позади седла. Ехать в этот Ужгард аки мешок с картошкой ей не хотелось.

- Зато не свалишься. - пояснил тот, и как-то ехидно усмехнулся. - Или ты умеешь ездить верхом?

Ездить верхом Уля не умела даже когда была человеком.

- То-то же! - и мужчина аккуратно усадил на коня Аленку, а потом и сам ловко запрыгнул в седло.

Дорога была длинна и утомительна. Сперва Ульяна пыталась разглядеть деревеньки, мимо которых они проезжали, трудящихся на полях крестьян, которые при виде всадника бросали работу и кланялись, касаясь рукой земли. Видать правда, Федор - знатная птица!

Но потом она устала. Не впечатлило ее большое торговое село на берегу широкой реки, ни новая паромная переправа, о которой Федор с гордостью рассказывал Алене. Да и сам Ужгард, к которому приехали только к вечеру, должного эффекта не произвел, хоть и терема в нем были высокие, и частокол двойной, а еще земляной вал и деревянный кремль с двенадцатью сторожевыми башнями.

Терем у Федора был большой, один из лучших в городе, и стоял почти на самой вершине холма. Выше - только белокаменные палаты барона, в которых последний почти не бывал.

На широком дворе залаяли собаки, кто -то из дворни крикнул: «Барин вернулся! Девушку привез!» И терем ожил. Высыпал на крыльцо домочадцами, дворовыми да сенными, работниками да служивыми... Степенно спустилась к Федору женщина почтенных лет в черном платке, встала, скрестив руки на животе.

- Знакомься, Аленушка, это матушка моя, Матрена Неждановна. - Аленка поклонилась. -А это Аленушка - моя невеста!

- Невеста! - разом воскликнули Аленка, Матрена Неждановна и коза, но коза громче всех.

- Я что-то пропустила? - Ульяна никак не могла припомнить, когда же успели сговориться эти голубки.

Диковинная говорящая скотина вызвала больше любопытства, нежели невеста барина. Детвора норовила подобраться поближе, кто-то даже попытался дернуть за бороду, старики осеняли себя странным знаменем, начиная ото лба и вкругорядь по часовой стрелке, девки шептали «чур, чур меня» и плевали через левое плечо.

Только Матрена Неждановна не отвлеклась на эти пустяки, подошла, обняла Алену.

- Добро пожаловать, доченька!

- Фееедя! Сними меня! - орала коза благим матом, нарушая семейную идиллию. - Они мне сейчас бороду оторвут!

***

Козу Матрена невзлюбила.

Сперва хотела определить ее на скотный двор, но вступилась Алена, побеседовала с будущей свекровью, объяснила, что нельзя ее сестру горемычную с простой скотиной держать. Пришлось уступить.

Но не по нраву было хозяйке, что спать козе Алена постелила в своей светелке. Нет бы в людскую отправить, там в уголке пусть и обитает!

Еще коза принципиально ела только за столом. Тут уж Матрена не выдержала. Не сядет она за один стол со скотиной! А то, что коза эта - заколдованная сестра невестушки. Ничего! Вот станет опять девушкой, тогда и милости прошу за хозяйский стол.

И ведь еще неизвестно, какая та Ульянка девушка. Приличные -то девицы в коз не превращаются.

Ела Ульяна в людской. Там ее тоже не слишком жаловали, сперва норовили на пол корыто поставить с капустным листом. Самое оно для козы! И повариха долго возмущалась на требования Алены кормить козу исключительно за столом кашей, щами, морковью и репой обязательно чисто вымытыми и почищенными. Как человека.

Коза же перед едой передние копыта мыла, рушником вытирала и до стола шла на задних ногах. За столом сидела по-человечески, только что ложку в копытах удержать не могла, но ела аккуратно, слюней не пускала... И все же за стол с ней садиться одновременно слуги брезговали.

Больше всего Матрену раздражало излишнее любопытство, которое проявляла коза по поводу и без. Везде свой нос сунет, обо всем расспросит. И какие товары купцы на ярмарку привезли, и сколько человек дворни, и где находится храм. Как нет храма? А где ж тогда волхв принимает? И по каким дням?

А вот не строят в землях Подкаменных храмов, не норманды мы, чтобы лишь в определенном здании Богов чтить. Есть места силы и древние капища, духами предков хранимые. Там грань между мирами тонка и может волхв до богов докричаться, ответ услышать.

Козу такие объяснения не устраивали, она жаждала подробностей и сыпала самыми неожиданными вопросами. А Федор этот энтузиазм поддерживал, вступая с козой в длительные беседы то о политике, то о торговле и пошлинах. То просто байки травил да сказки рассказывал и обменивался колкими шутками. Еще бы в шахматы сыграл! Тьфу.

Иногда по вечерам в горнице собирались на посиделки девицы на выданье, пели песни, пряли пряжу, да вышивали приданое, расспрашивали Алену откуда сама, какого рода -племени.

На эти посиделки Ульяну не пускали. Матрена Неждановна была непреклонна - нечего козе среди честных девушек делать, Аленушку позорить! Как чем позорить? А ежели слухи пойдут, что сестра у нее коза? Мало ли завистников. Такое напридумают. И поверят им, а не вам, пришлым.

Коза в эти вечера сидела за занавеской в закутке возле печи и слушала, но на глаза никому не показывалась.

Как назло, волхв из окрестностей Ужгарда куда -то делся. То ли травы горные пришло время собирать, то ли позвала его сила неведомая. Не обязан он был в своих делах никому отчитываться. Поэтому, когда как -то вечером Федор сказал, что видели волхва у старого капища, Ульяна воспрянула духом. Пол ночи крутилась, уснуть не могла.