Бр-р-р...

Не раздеваясь, она забралась под одеяло, укуталась с головой, но все равно вздрагивала, стоило ветру завыть чуть громче или стеклу чуть сильнее дернуться.

Нет, сегодняшней ночью она точно не заснет, но и трястись до утра от глупого непонятного страха тоже не хочется.

Почти не думая, она выскочила из кровати, бросилась к двери смежной комнаты и заколотила в нее кулаками. На стук открыл Ашезир, в недоумении изогнул брови и спросил:

– Что случилось?

Только тут Данеска поняла, как нелепо, наверное, выглядит со стороны.

Ну и пусть!

– Эта вьюга меня пугает. Ты будешь смеяться, но мне страшно...

– Нет, не буду, – он покачал головой и пожал плечами. – Признаться, мне самому как-то не по себе, хотя, казалось бы, ну что такого? Ветер гудит в щелях, в каминных трубах, такое случается. Правда, во второй половине зимы... Входи же, – будто опомнившись, он отступил в сторону, пропуская Данеску, затем закрыл за ней дверь и усмехнулся. – Вдвоем, наверное, не так жутко будет.

Она оглянулась на вход, потом снова посмотрела на мужа и с недоверием произнесла:

– Но я же просто... просто посижу у тебя, да? Без ничего... Просто посижу?

– О, проклятье! – Ашезир воздел глаза к потолку. – Если бы я тебя сегодня хотел, то сам бы пришел, ты бы не помешала. Но сегодня я желаю всего лишь почитать старую легенду, отвлечься... – он приподнял руку, и только тут Данеска заметила, что он сжимает какую-то книгу.

Словно в подтверждение своих слов, муж бросил:

– Устраивайся, где удобнее, – сам же опустился в кресло и уткнулся взглядом в страницы.

Данеска с ногами залезла на диван и обхватила колени руками. Правда, сидеть в тишине быстро наскучило, да и завывания ветра тревожили.

– А что за легенда?

Ашезир поднял голову.

– Да так, обычная древняя легенда.

– О чем?

– Хочешь, чтобы я прочел вслух?

Данеска закивала.

– Да. Пожалуйста...

– Ладно. – Он открыл книгу на первой странице, потом глянул в окно и пробормотал: – Все-таки что-то сильно не так с этой погодой... – наконец начал читать: – В далекие-далекие времена, когда боги ходили по земле, а у людей за спиной были крылья, один смелый юноша возмечтал взлететь на вершину самой высокой горы – той горы, что выше неба, – и добыть там камень бессмертия...

В окно стучал дождь, колотились редкие снежинки и тут же таяли. Капли сползали по стеклу, рисуя извилистые дорожки. Джефранка водила по ним пальцем, стараясь предугадать, куда они завернут в очередной раз. Зачем она это делала, сама не знала. Наверное, так лучше думалось, а подумать, видят духи, было о чем.

С отъездом Виэльди в княжестве стало неспокойно. Эх, люди, люди! Как быстро они все забывают! Не так давно и вельможи, и купцы, и чернь боялись, что Империя завладеет Адальгаром или наложит огромную дань. Талмериды спасли от этого, но теперь люди недовольны талмеридами. Им не нравится, что степняки разъезжают по улицам, вмешиваются в дела местных жителей, а порой и устанавливают свои правила.

Пока Виэльди находился здесь, открыто никто не возмущался, зато стоило ему уехать, и вот уже два раза к Джефранке приходили просители. Впрочем, «просителями» их назвать было сложно – они скорее требовали: прогнать талмеридов, отдать основную власть в руки советников-адальгарцев, которых изберут из числа вельмож сами вельможи, и чтобы они могли оспаривать решения князя-чужака.

Разумеется, Джефранка не поддавалась на уговоры и пресекала такие предложения, но как же это выматывало! Однако недовольства не шли на убыль, а росли. Жажда власти настолько затуманила вельможам головы, что они не видели очевидного: выгнать талмеридов, во-первых, не получится, во-вторых, кто защитит Адальгар от имперцев, если не они? Только пока они здесь, Хашарут не посмеет ни напасть на княжество, ни обложить его большей данью – это для наместника было бы равносильно ссоре с каудихо, а эти двое, хвала Спящему ворону, предпочитают сохранять пусть зыбкий, но мир. И хорошо. Война – это разруха и голод. Крестьян, снабжающих города зерном и мясом, станут грабить и свои, и чужие. Это разорение для казны еще и потому, что войско нужно содержать. Замрет и торговля... Не говоря уже о том, что многие будут убиты, а победа в войне может достаться противнику, что вовсе беда.

Быстрее бы вернулся Виэльди! Тогда есть надежда, что адальгарцы поутихнут. Да только когда он вернется? Его сестра то ли при смерти, то ли умерла... Джефранка тоже бросила бы все, если за морями умирал родной человек... если бы умирал ее отец. Она не могла осуждать мужа и не осуждала. Но как же без него сложно! Хорошо хоть не все вельможи потеряли голов и всегда можно было рассчитывать на Лакора. Совсем в одиночку она бы не справилась. Глухое недовольство, чего доброго, переросло бы в открытое неповиновение.

В дверь постучали. Джефранка вздрогнула, отвернулась от окна и позволила войти. Это оказался один из стражников-талмеридов: с некоторых пор свою безопасность она доверяла им, а не воинам-адальгарцам. Ужасно сомневаться в собственном народе, но что поделать, если народ недоволен ее мужем, а значит, и ею.

– Моя княгиня, – сказал Имидио, – там главы купеческих гильдий пожаловали, хотят вручить дары.

Третья группа «просителей», не иначе! Дары лишь предлог.

– Я приму их в тронной зале, пусть их туда проводят.

Имидио кивнул и скрылся за дверью. Джефранка сняла с пояса связку ключей, открыла сундучок и достала из него золотой венец и золотую же нагрудную цепь – знаки княжеской власти. Надев их, бросила беглый взгляд в зеркало и в сопровождении четырех стражников двинулась к тронной зале.

«Здесь не все, – отметила Джефранка, усаживаясь в кресло на возвышении. – Чудесно».

Явились пять глав гильдий из восьми – не было предводителей торговцев оружием, скотом и специями. Неудивительно: этим трем гильдиям лишь на руку тесный союз с талмеридами, они с ними давно и успешно торгуют.

Остальные вряд ли пожаловали по своему разумению: скорее, кто-то из знати что-то им пообещал, чтобы они дополнительно надавили на Джефранку, заставив ее сдаться и разделить власть с вельможами. Выяснить бы еще, кто пообещал и что именно.

Или это все ее домыслы? Ведь купцы могли прийти и по другой причине...

Ладно, скоро это выяснится.

– Добро пожаловать, уважаемые, – сказала Джефранка. – Я с радостью выслушаю тех, кто приносит Адальгару богатство и процветание.

Вперед выступил глава ювелиров.

– Сиятельная княгиня, только благодаря твоему благоволению это возможно. Молю Спящего ворона и духов, чтобы и дальше оно нас не оставило. Позволь поднести тебе скромные дары.

Он махнул рукой стоящим поодаль помощникам, и те сложили у ног Джефранки подношения: вовсе не скромные, а щедрые, даже чересчур – здесь были и редкие драгоценности, и великолепные меха, и дорогое вино... Значит, просить купцы собираются о многом...

Она не спешила принимать дары: сперва нужно выяснить, с чем главы гильдий явились. Если с неподобающими, наглыми или трудновыполнимыми просьбами, то Джефранка отвергнет подношения.

– Благодарю, – она наклонила голову в знак признательности. – Скажите же, уважаемые, с чем вы пришли ко мне? С вопросами, известиями или просьбами?

– Со всем сразу, сиятельная княгиня! – воскликнул «ювелир».

– Вот как? – Джефранка поймала себя на том, что вцепилась в подлокотники кресла так крепко, словно боялась упасть. – Что ж, говорите, я слушаю.

– Сиятельная, не гневайся, но... речь пойдет о талмеридах. Они мешают торговле, мы несем из-за них убытки...

Ну вот, опасения Джефранки, подтвердились. Крикнуть бы «пошли прочь!», и пусть купцов вытолкают взашей! Увы, так поступить нельзя...

– Чем же они мешают?

– Раньше к нам приезжало множество торговцев из равнинных земель, теперь их стало куда меньше. Да простит меня княгиня, но все видят в степняках разбойников... и это недалеко от истины... Купцы, да и просто покупатели, боятся приезжать, опасаются, что степняки их ограбят.