— Давай с самого начала, — потребовала Дейдра, — с ловушки для дракона. О чём речь? Кто мог выставить на него ловушку?

— Демоны, конечно, — устало и как-то грустно произнёс Алан, — их единственные соперники.

Он понял, что сейчас придётся прочитать лекцию, потому что при слове «демоны» ребята на него уставились как на сумасшедшего. Одна Адель глядела со спокойным удивлением и то скорее потому, что ответ вышел для неё неожиданным. Кажется, после путешествия под землёй её уже ничем было не взять.

— Демоны? — произнесла наконец ведьма, — Какие такие демоны? Наши предки? Ты их имеешь в виду?

— Не совсем, — Алан мялся, не зная, с чего начать объяснения, — Видишь ли, ремольские ведьмы — потомки тех демонов, что жили близ ремольской впадины, у вулкана Каруан. Они чем-то отличались от тех, кто жил на стыке Драконьих гор и Драконьего же хребта в стране вулканов, где у них был даже целый город — Огир. Про ваших предков известно многое, а вот про демонов из Огира почти ничего. Не могу точно сказать, в чём была разница, сам не знаю. Видишь ли, прежде чем меня послали с вами в долину Ласерн, я как раз собирался в экспедицию по поиску того самого Огира. Но, как вы знаете, учителям не отказывают.

— Да уж, — бросила Дейдра, — не отказывают, но от некоторых учителей стоит держаться подальше. Так что там с демонами и экспедицией, я не поняла?

Алан расстелил на земле тончайший шёлковый платок, на котором была изображена зачарованная карта континента, придавил углы камешками и поманил всех поближе.

Все расположились вокруг карты, чтобы удобно было слушать и следить за объяснениями Алана. Каждый подложил под себя что придётся, а сам уважаемый лектор устроился на покрытом собственной курткой камне. Ткнул тонкой, неизвестно откуда взявшейся палочкой в самую середину Драконьих гор и сообщил:

— Мы где-то здесь. Сейчас покажу поближе.

Пара никому из присутствующих не знакомых пассов и то место, в которое тыкал Алан, вдруг приблизилось, стало крупнее, а остальная карта как бы подвинулась, сжалась.

— Обалдеть, — прошептал Элиастен, — даже не мечтал, что увижу такое. Это ведь не просто платочек, а древний артефакт эльфов, я правильно понял?

— Жалкая копия, — вздохнул Алан, — к сожалению, неполная. Оригинал остался в хранилище Валариэтана. А так ты прав, исходную карту создали твои соотечественники и привязали её к миру, который они знали. Меняется мир — меняется и его изображение. Одна беда: совершенно не учитывается деятельность человека. Так что городов и мелких селений мы тут не найдём, только реки и горы.

Такие подробности потомку эльфов показались незначительными, его волновало другое.

— Эта карта считалась утерянной со времён исхода эльфов. Её искали и не нашли, а она, выходит, преспокойно себе лежала в хранилище у человеческих магов? Ну-ну. А как им удалось создать копию?

— Не им, а одному моему приятелю, — сознался Алан, — К сожалению, он не смог скопировать исходное заклинание и привязать карту к миру. Это было дано только эльфам. Он привязал её к той самой, первой карте. Теперь это её точная копия. Но, если привязка нарушится, она станет самой обычной, ничем не лучше тех, что продают в книжных лавках по золотому штучка.

— Ты сказал «неполная», — вспомнила вдруг Зелинда, — а чего именно не хватает?

— Того и не хватает, — вздохнул Алан, — Карту эльфы делали, а у них с демонами были не самые лучшие отношения. Потому всё, что касается Огира и прочих поселений демонов в Драконьих горах, тут не отображено. Да и сами горы… Видимо, эльфам сюда хода не было и привязку взять на месте не удалось. Картинка очень примерная. А на копии эта "примерность" возрастает в несколько раз. Но кое-чем этот платочек нам поможет. По крайней мере сориентируемся.

Элиастен прищурился: что-то в словах Алана его настораживало, но что? Причин не доверять товарищу у него не было и он отбросил неприятные мысли. Сейчас важнее было принять решение о том, куда двигаться.

Между тем карта завершила преобразование и теперь на ней предстало самое сердце Драконьих гор в месте, где они встречаются с Драконьим хребтом. Главным неудобством все сочли то, что никаких названий тут не было, реки, горы и прочие географические объяекты так и остались безымянными, неподписанными. Хотя… Вот это зелёное сбоку — точно долина Ласерн. Далеко же они зашли, ещё немного и она скрылась бы из вида.

— Сейчас, сейчас, — махнул своим друзьям рукой Алан, — определимся на местности.

Он произнёс ещё одно заклинание и на платке вспыхнула красная искорка, отметив точку, где они находились. Всё верно. Если присмотреться, можно было разглядеть долину в форме куриного следа, ручей и озерцо, на берегу которого они устроили привал. У самого нижнего края карты теперь расположились северные графства Гремона и империи. Пусть они не были обозначены, но знакомые со школьных уроков географии очертания границ узнал каждый.

— Эгон, Риттен и Шорц, — ткнул пальцем Хольгер в воздух рядом с картой, — северные графства. До них не так уж далеко. А вот здесь — Гиндуклейское вольное княжество куда нам лучше не соваться.

— А что так? — поинтересовалась Дейдра, но ответ получила не от Хольгера.

— Дикие, — со вздохом сообщила Адель, — живут по понятиям глубокой древности, магов истребляют.

— В наше время? — поразились ведьмы хором и Зелинда добавила, — Жуть! На месте гремонского короля я бы навела там порядок. Как можно терпеть такое у себя под боком?

Тут зафыркал Хольгер: его рассмешил вывод ведьмы.

— Дорогая, послушал бы тебя наш король! Ведь Гиндуклея — прыщ у него на носу уже не знаю сколько веков, но он его сковырнуть не торопится. Знаешь, почему? Очень нищее княжество. Даже империя, которая зарится на всё, что плохо лежит, не стала его присоединять. Никакой выгоды.

— Чем же они живут тогда? — не поверила Зелинда.

— Натуральным хозяйством, — пояснил Хольгер, — а ещё добычей и продажей сариита.

Сариитом назывался минерал, кристаллы которого использовались в качестве накопителя в артефактах длительного действия. Они лучше других могли собирать и хранить магию, а их способность отдавать её не рваными порциями, а тонким, стабильным потоком, считалась непревзойдённой. Стоили такие кристаллы бешеных денег и купить их можно было только в Гремоне. Но даже Адель не знала, что добывали их в Гиндуклее.

— Так у них денег должно быть немерено! — воскликнула Дейдра, — Что ты нам плетёшь, будто они там нищие и против магии?

Тут рассмеялся уже Элиастен.

— Дорогая, наивность тебе не к лицу. С каких это пор богатство в кармане князя стало богатством его земли? Думаю, сариитом торгует князь, все копи принадлежат ему, крестьяне же довольствуются тем, что родит их огород и поле.

— Точно, — подтвердил его слова Хольгер, — и весь сариит он поставляет нашему королю по совершенно смешным ценам. Его величество денег на ветер не бросает, а других покупателей к Гиндуклею не подпускает на выстрел. Но не в этом суть, а в том, что туда нам лучше не соваться. Ничего, кроме неприятностей. Ну и дальше — империя. Там тоже не сахар. Все маги и ведьмы, попавшие на её территорию, считаются поступившими на службу к императору. Это значит тотальный контроль, кучу запретов и очень умеренное вознаграждение работы. Так что туда нам тоже не надо. Только в самом крайнем случае.

Слушавший его Алан только радовался, как прекрасно гремонец расписал их перспективы. Он сам не смог бы лучше. Да, только Гремон, только страна Девятки. Остальное — в самом крайнем случае, когда по-другому будет невозможно. Жаль, однако, что прямого прохода к какому-нибудь гремонскому графству не существует. По крайней мере карта его не показывает.

Все сгрудились, разглядывая чудесное изображение. Творение эльфов, как водится, отличалось красотой: горы и долины на нём были как настоящие и казались объёмными. Как будто смотришь на землю сверху, с крыла летящего дракона. Я легко нашла долину Ласерн с озером и водопадом, своенравную, извилистую Лиеру в скалистых берегах, но всё остальное было незнакомым.