Однако, едва Роза вошла и представилась, сказав, что она от Линды, Куколка подскочил к ней и осыпал комплиментами:

— Ну красулечка, прямо милашка! Такой у тебя, Сорайда, еще не было. А личико! А глазки! Конфетка!

— Не закипай, — мрачно и коротко осадила его Роза.

— Иди, Куколка, иди себе, — выпроваживала его Сорайда.

— Иду, иду. Но я вернусь! Я всегда возвращаюсь. А уж теперь-то…

И, подмигнув Розе, он наконец удалился.

— Работу я тебе дам, — с удовольствием разглядывая Розу, произнесла Сорайда. — На тебя народ пойдет. И ты сможешь охмурять кого захочешь. Но вот этого малого, Куколку, ты уж оставь мне. Поняла?

И она грозно высморкалась.

В это утро Себастьян работал с особенным удовольствием. Но, как говорится, в бочке меда да ложка дегтя. Прекрасное утро было испорчено одним эпизодом: молодой сеньор Рикардо, не ночевавший дома — что в последнее время с ним случалось, — вернулся сильно навеселе, если можно так назвать состояние, когда человек перепил, но при этом остается мрачным.

Рикардо попросил Себастьяна помыть машину и направился к дому. В это время навстречу ему в сад вышла Леонела. То ли она ждала его, то ли просто решила не пропустить хорошего утра. Вид Рикардо удручил ее.

— Ты всю ночь пил? — спросила она. — Из-за дикарки? Она тебя погубит.

— Она смешивает меня с грязью, — вдруг сказал Рикардо. И было видно, что эта мысль уже долгое время не дает ему покоя.

— Остановись, Рикардо. Ты что, хочешь спиться? Еще немного — и ты пропадешь!

— Я не могу дольше терпеть унижения!

Леонела одной рукой взяла его за руку, а другой ласково погладила по щеке.

— Прежде всего перестань видеться с ней.

— Думаешь, это легко?

— Ты устал. Тебе нужен покой… Вот что, почему бы нам с тобой не уехать в мой загородный дом, а?.. Тебя не соблазняет такое предложение?

Рикардо молча смотрел на нее. По его лицу трудно было определить, что он думает об этом.

— А что о нас будут говорить? — наконец произнес он.

— А не все ли равно? Я не маленькая девочка. Решайся! И Рикардо решился.

— Я устал от этой дикарки. Ты права: к черту Розу Гарсиа. Я еду с тобой.

Когда Роза обсуждала с Сорайдой условия своей работы в «Твоем реванше», что-то заставило ее сказать:

— Знаете, сеньора, мы с матушкой наголодались, и деньги нам очень нужны. Но я хотела бы зарабатывать их… как бы это сказать… честным способом.

— О чем ты говоришь?! Ты должна будешь обслуживать столики. У нас никто не смеет оскорблять официанток.

— Просто я слышала, что в подобных местах… Значит, если ко мне пристанут… значит, я могу не позволить приставать к себе?

Сорайда даже не сочла нужным отвечать на столь наивный вопрос. Она предложила Розе примерить в гардеробе униформу официантки и немедленно приступить к работе.

Роза поблагодарила и перед тем, как уйти в гардеробную, вдруг улыбнулась:

— А насчет Куколки этого вы не беспокойтесь: около меня он не разгуляется.

Однако когда Сорайда спустилась в зал, к ней подошла одна из девушек:

— Сорайда, говорят, ты новенькую наняла: не девочка, а конфетка!

— Кто говорит?

— Да Куколка!

Хозяйка «Твоего реванша» вздохнула, поняв, что ее разлюбезный так просто не отступит от того, что ему понравилось. ..А в гардеробной Эрлинда в который раз тревожно говорила Розе:

— Еще не поздно отказаться, Роза…

— Не беспокойся за меня, Линда, никто меня не съест.

— Ну, пеняй на себя. И еще запомни: там, в углу зала, сидит высокая девушка в красном комбинезоне с серебряным пояском. Она сегодня не работает. Ее зовут Клеопатра. Берегись ее. И не принимай приглашений от ее клиентов. А то она чуть что — в драку.

— Интересно, — машинально реагировала на предупреждение подруги Роза, озабоченная лишь тем, чтобы форма сидела на ней как следует.

В гардеробной в это время появилась та самая официантка, которая минуту назад передала Сорайде слова Куколки о новенькой. Она уставилась на Розу безо всякого стеснения.

— А Куколка-то прав, — сказала она наконец. — Прямо пончик! Как тебя звать-то?

— Роза Гарсиа.

— А я Агриппина Перес, по кличке Налей-ка. Ну, доложу я вам, Сорайда кучу денег на этой девочке заработает!

Но Сорайда уже и сама сунула голову в гардеробную.

— Хватит трепаться, Налей-ка. Не пугай малышку. И не задерживайтесь здесь.

Агриппина тоже посоветовала Розе не связываться с Клеопатрой. Но испугать Розу было трудно.

— Я буду обслуживать того, кто меня позовет, и баста! — заявила она решительно.

— Ты послушай, что тебе советуют, Роза, — уговаривала ее Эрлинда.

— Давай сделаем так, голубка моя, — сказала Налей-ка. — Если какой клиент тебя позовет, ты меня глазами найди. Мигну — обслуживай. Головой покачаю — стало быть, клиент Клеопатрин, ну его к черту! Поняла?

— Спасибо, Налей-ка, я тебя уже полюбила! — весело ответила Роза.

Найти потерянную дочь в Вилья-Руин оказалось не таким простым делом. Возле каждого фешенебельного района ютился свой «затерянный город», и в каком из них жила разыскиваемая детективом Кастро девушка никому не было известно. Паулетта была близка к отчаянию.

После посещения очередного трущобного квартала Сан-Исидоро Эдувигес принялась утешать свою любимицу, говоря, что надо запастись терпением, что они лишь в начале пути.

Паулетта не возражала. Но в памяти ее периодически возникал один и тот же эпизод: в уличном машинном столпотворении она и Роке покупают книжки у девушки, уже ранее продавшей Паулетте целый пакет со жвачкой. Вновь и вновь она видела мысленным взором, как продавщица после слов Роке о том, что «у сеньоры умерла мама», смотрит на нее глазами существа, которое слишком хорошо знает, что такое потерять мать, глазами, полными сочувствия и желания разделить горе с женщиной, которая была добра к ней. Так смотреть может только родное существо.

И откуда эти тонкие черты лица у обыкновенной уличной продавщицы, у бедной девушки в жалкой, поношенной одежде?

«Это оНа!» — вдруг подумалось Паулетте с такой верой, что она тут же сказала кормилице:

— Я знаю, где искать ее! Завтра же мы поедем туда.

Недомогание Кандиды продолжалось. Она лежала в постели и очень испугалась, когда в ее комнату вошел Федерико.

— Федерико! Как ты мог войти сюда?! А если нас застанут?..

— Меня никто не видел, — привычно успокоил ее Федерико. — Дульсина и Леонела куда-то уехали.

Он поцеловал ее и осведомился о здоровье. Она пожаловалась, что у нее постоянно кружится голова и что ее все время подташнивает. Роблес заволновался.

— . Похоже, это те самые признаки… Ужасная ситуация.

— Мне страшно, Феде… — прошептала Кандида.

— Надо обратиться к врачу. Будем надеяться, что это обычное желудочное расстройство.

В тоне его, однако, не было особой уверенности.

Сорайда для начала предложила Розе особенно не напрягаться на разносе кушаний, а выйти из таверны и просто постоять у входа в нее.

— Ты лучше всякой рекламы, — сказала она. — Ты отличная приманка для посетителей.

Розе это не понравилось, и она предположила, что это не входит в ее обязанности. Но Сорайда объяснила ей, что она хочет, чтобы Роза прежде присмотрелась и к делу, и к посетителям.

А посетителей становилось все больше. Ввалилась большая компания, видимо, уже успевшая где-то неплохо погулять. Возглавлял ее красивый нагловатый парень, которого все называли Мартином.

Мартин первым делом осведомился у Сорайды, кто это у входа такая хорошенькая: новая официантка или подруга Сорайды? Узнав, что Роза здесь работает, он тут же взял ее за руку и предложил сесть за его столик и заказать что только ей угодно.

Роза вопросительно посмотрела на хозяйку: «Обслужить его?»

Сорайда кивнула. Роза предложила гостю сделать заказ. Мартин отмахнулся.

— Это потом. Сперва посиди с нами.

Он попытался насильно усадить ее за свой столик. Но она под общий смех решительно вырвала руку. Мартину это даже понравилось: