Это была внушающая ужас комната – чем больше Ари рассматривала детали, тем  страшнее ей становилось: огромная цепь, намертво прикрепленная к стене, оканчивающаяся тяжелыми оковами (Ари не смогла удержать в руках самые тонкие, для запястий), на этой же стене чем-то нацарапаны ровные палочки, наверное, по одной на каждый день заключения. И снова – бурые разводы в каждой бороздке. Несчастному не давали чернил? Или… вот, вторая дверь, ведет в смежную комнату, но в нее не пройти -  крепкая решетка так же прочно закреплена в дверном проеме, как и на окнах. Здесь только есть небольшое решетчатое окошко, отпирающееся снаружи. И рядом осколки тарелки. Из такого же сервиза, которым пользуются слуги. То есть несчастному носили сюда еду?

– Боже, куда я попала? Это же не люди, а звери. А что, если они так держали здесь Элизу? – прошептала Ари и сама испугалась своего шепота, подпрыгнув на месте.

Она заглянула в шкаф и зажмурилась – вид сваленных в кучу окровавленных рубашек был невыносим, ее мутило. Рубашки были, правда, мужскими, значит, пленником была не Элиза… Возможно, да, возможно, это тот самый брат, который якобы «умер давно». Так, кажется, говорила Розалинда?

Нет, скорее прочь отсюда, из этого страшного места! Ари не стала больше медлить, стряхнула оцепенение, заперла дверь и побежала к себе, в уютную спальню. Там так хорошо спрятаться под мягким одеялом и забыть все это как страшный сон. Хотя бы на одну ночь выбросить из головы эти ужасы, а утром – утром она подумает, как быть.

Ари бежала со всех ног, едва лишь закрыла дверь в страшную комнату. Все равно, если кто ее увидит или услышит, главное – оказаться подальше оттуда. Она мчалась без оглядки, задела носком туфли угол ковровой дорожи, пошатнулась, свеча выпала из подсвечника. Даже не потухла при падении. Ари секунду посмотрела на то, как пламя лижет ворсинки ковра. Ведь чего проще – начать пожар? Пусть этот проклятый дворец сгорит со всеми его тайнами, обитателями и хозяином! Стой, хозяин точно спасется – его нет в замке!

Она тихо ойкнула, прибила огонек ладонью, подула на горячую кожу и прислушалась. Что она вообще себе вообразила? Очень «мудро» – спалить замок, не получить никаких доказательств и остаться навеки прикованной к злодею и мучителю.

 Да, хозяин дома, похоже, действительно убийца или садист, слуги – вполне вероятно, они ему во всем помогали, не предупредив Ари об опасности. Ведь и Элиза умерла при странных обстоятельствах – какие здесь медведи? Их бы боялись окрестные крестьяне, привозившие продукты, но они ни словом о них не обмолвились, пока Ари наблюдала, как повар отбирал самые спелые яблоки, и слушала вполуха их разговоры. Хищники их не волновали, крестьяне отпускали в лес детей собирать ягоды.

Ладно, с Элизой ясно. Но что с этим пленником? Жив ли он? А если жив, то можно ли его спасти от них – двуличных мучителей, которые спокойно ходят по дому, где в запертой комнате сидел несчастный? И кто он такой? Может быть, действительно брат с той картины, что видела Ари? Рыжеволосый синеглазый улыбающийся мальчик. Светлый, как солнечный луч, золотивший его макушку. И точно не похожий на Тэнима – всегда серьезного и хмурого, словно его оторвали от каких-то важных дел. Даже на детских портретах он как будто смотрел букой на художника и желал тому самой худшей судьбы.

И как она теперь спокойно отправится спать, зная, что где-то рядом страдает живой человек? Нет-нет, нельзя, да она все равно не сможет уснуть, ей будет казаться, что она задыхается здесь, в этом великолепном и дорогом склепе, полном зловещих тайн. Лучше уж выбраться из замка и прокрасться к этому домику. Если он окажется пуст – ну что же, Ари сделает все, что может. Уж подвалы обследовать она определенно не станет, там слишком легко заблудиться и никогда не найти выход – так говорил повар, когда крутил в руках бутылку изысканного вина, только что принесенную из винного погреба. Он, конечно, тот еще шутник, но Ари ему на сей раз поверит.

И ей надо на улицу, прочь из этого пропитанного ложью дворца. Вдохнуть полной грудью ночной прохладный воздух, услышать ночную тишину безмятежной природы, а не эту дворцовую тишину, все время прерываемую поскрипыванием и шорохом где-то в коридорах.

Ари нашла в шкафу самое простое темно-серое платье и высокие сапоги. Как раз подойдет – только накинуть шаль, взять свечу и бегом к лестнице! Жаль, что она не попросила Розалинду заказать ей костюм для верховой езды – они прочнее и удобнее обычных платьев, но это можно сделать завтра. Если будет вообще какое-либо «завтра». Вдруг Ари встретится с медведем? Но даже это лучше, чем сидеть в этих проклятых стенах.

Замок уже спал, только на первом этаже кто-то из слуг сидел рядом с входной дверью. Говорили, что это традиция, Розалинда рассказывала, что ночное дежурство повелось издавна и это очень удобно – всегда есть к кому обратиться, если госпоже что-то потребуется ночью.

Ну да, очень удобно. Ари чертыхнулась, глядя на не думавшую засыпать Дейдре. Служанка сидела в старом кресле, которое выносили из кладовки каждый вечер, и листала какие-то бумаги. Письма лорд-маршала, которые та украла! Ох, как жалко, что с галереи второго этажа было не разглядеть, что там написано.

Ари бесшумно развернулась и направилась к черной лестнице – она вела на кухню, дверь из кухни – прямо в сад, а ключи повар всегда вешал рядом с дверью.

– Тоже мне охрана, – Ари шагнула в сад и показала язык двери, рядом с которой сидела Дейдре. Служанка ее, конечно, не могла видеть, но Ари стало легче.

Оставалось совсем ничего – прокрасться к выходу из сада, по которому как назло шатались близнецы – помощники садовника что-то рассыпали на грядках и невразумительно мычали.

«Они здесь и труп сжечь могут, а кости точно так  же развеять!», – пришло в голову Ари, пока она смотрела на двух великанов, освещенных луной. Они были сейчас, кажется, даже страшнее ужасов той комнаты, которая так напугала Ари. Оба что-то бурчат, как будто читают заклинание, призывая демона…

«Да пусть хоть дьявола, мне что за дело? Заняты и меня не заметят – уже хорошо», – со злостью подумала Ари и тихо прошла мимо двух гигантов, прячась за аккуратно подстриженными шапками кустов и пригибаясь всякий раз, когда близнецы оборачивались.

И вот наконец калитка сада закрылась за ней, слегка звякнув. Осталось пройти по заросшим газонам, засаженным сочной травой, сейчас пахнущей росой и сыростью, и зайти в лес.

Ари ненадолго помедлила, выбирая путь – тропинки, посыпанные песком и как будто светившиеся в темноте, вились по газону причудливой спиралью. Ари не хотела тратить время на плутание по ним. Тем более что траву давно не стригли, Кристиан говорил, что лорд-маршал приказал ничего не трогать, потому что скоро приедут те, кто разобьет здесь парк.

Но что это? Она запнулась носком сапога о какую-то кочку и наклонилась, всматриваясь. Прямо от калитки шла накатанная дорога, примятая трава в двух колеях – здесь ездили телеги. Но вот только крестьяне всегда привозили продукты к другому входу. И если бы они катались здесь каждый день – на этой дороге бы уже не осталось живого места. Но вела она… Да, прямо в лес, никуда не сворачивая. Значит, Ари пойдет по ней, как раз выглянула луна, и углубления в земле видны – все же песок проглядывал сквозь прореженные колесами растения и казался белым, почти светился, как в темноте блестит жемчуг, если на него упадет луч света.

Было прохладно, Ари шла быстро, кутаясь в шаль и глядя под ноги, но на опушке леса подняла глаза – как же она будет пробираться сквозь лес в полной темноте? Деревья как будто придвинулись друг к другу, свили шатер из ветвей, кусты выставили колючки, Ари чуть не порвала юбку, пока отнимала подол у особо настырной колючей ветки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ничего, сейчас, – Ари зажгла свечу, вставила ее в фонарик на длинной цепочке и прошла несколько шагов по неровной дороге, спустилась в овраг, поднялась на другую сторону и осмотрелась, прикрыв фонарик шалью.