— Чего же ты промолчал?! — прорычал Алистер и вдарил крепкого подзатыльника своему оруженосцу.

— Простите, господин! — пригнулся парень. — Я не хотел вам мешать.

Паладин прикрыл глаза и медленно выпустил воздух из лёгких, укрощая свой эмоциональный всплеск.

— Ладно. Не серчай, я на нервах уже больше недели.

— Как скажете, мастер.

— Хорошо, теперь пойдём встречать барышню.

Женщина гордо стояла возле своего жеребца, поглаживая его гриву, когда к ней приблизились двое мужчин.

— Привет, Мови, рад тебя видеть. — широко улыбаясь, начал Алистер.

— Моё послание ты получил? — Мовиграна говорила строгим тоном.

— Скворец, что ли?

— Да.

— Получил, замечательная птица.

— Ты сделал, что он тебе сказал?

Оруженосец резко придавил смешок, но паладин услышал это и злобно на него покосился.

— Да. Я был в библиотеке, но мне не дали летопись, а дали какую–то старую книгу по мифологии.

— Ты прочитал о том, о чём скворец тебе сказал?

— Да. — сквозь зубы процедил Алистер. — Я прочитал про ко–о–вь, Бо–о–ги, аи–и–и и кня–я–зь.

— Хорошо, тогда идём в оружейную. — Мовиграна проигнорировала шутку–пародию Алистера.

— А тебе туда зачем? Может, пойдём сначала перекусим чего, ты же не завтракала! Позволь мне…

— В оружейную! — резко повысила тон женщина и паладин тут же попятился назад.

— Всё хорошо? — Алистер покосился по сторонам, понимая, что все вокруг на это смотрят.

— Мы идём в оружейную, а дальше всё скажу тебе. — женщина грубо толкнула его в плечо и пошла вперёд.

До оружейной группа шла в полном молчании. Алистер несколько раз оборачивался и видел, как сзади идут люди с конюшни ‒ те самые, на чьих глазах могучего паладина заткнула за пояс дикарка, что ниже ростом его на голову.

«Ну–у–у собаки ведь, а! И ведь трепаться будут год, сволочи.» — злобно шипел себе под нос паладин.

Зайдя в оружейную, где, как им повезло, никого не оказалось, женщина сразу перешла к делу.

— Надевай свои железки, нужно уходить.

— Мови, ты совсем из берегов вышла?! Объясни в чём дело! Ты меня опускаешь на глазах черни! У нас так нельзя! — Алистер по–настоящему озлобился.

— Ты в уши грязи натолкал или почём опять меня не слышишь?

— Женщина, ты перегибаешь!

— Паладин. — холодно, но сдержанно говорила Мовиграна. — Я здесь, чтобы помочь тебе, но не вредить. Заботит тебя больше имидж или жизнь? Если имидж, то прощай, с тобою погибать не собираюсь.

— Да о чём ты мне пытаешься сказать?!

— Решил послушать всё же?

— Да! — рявкнул паладин.

— Ну так заткнись. Снова. — напряжение на лице женщины ощущалось в каждом сантиметре её упругой кожи.

Оруженосец старался раствориться в пространстве и задерживал дыхание в паузах между репликами.

Паладин сильно сжал кулаки, едва сдерживая себя от того, чтобы расшибить в кровь лицо нахальной дикарки.

— Хватит так со мной говорить. — паладин медленно выдавливал сквозь зубы каждое слово, но женщина держалась уверенно, не пытаясь смягчить свой тон.

— Повторюсь ещё раз: тебе важна жизнь или имидж?

— Я хочу знать, в чём дело.

— Свои железки надевай, время истекает.

— Ты специально меня провоцируешь? Хочешь, чтобы я по твоей пустой башке настучал?!

— Гляжу я, силу ты почувствовал, на своей–то территории. — презрительный взгляд женщины раздражал Алистера ещё больше. — Чего ж в лесу ты дрожью бил как лист осиновый?

— Я и в лесу хотел тебе по зубам засадить. — дерзко бросил в ответ паладин.

— Хватит препираться. Ежели будем медлить, случится беда.

— Ты опять свои прогнозы мне в лицо тычишь?

— Можешь считать, что будущее предрекаю.

— Ты же говорила, что будущего не знает никто!

— Мы тратим время. — женщина сохраняла равнодушный холод в ответ на горячую агрессию Алистера.

— Нет, дорогуша, теперь всё будет так, как я скажу! Ты на моей земле, ты в моём доме, значит ты мой гость, значит ты будешь делать то, что я тебе скажу. — паладин растирал костяшки правой руки.

Женщина взяла паузу, прожигая прищуренными зелёными глазами Алистера. Пауза оказалась настолько длинной, что оруженосец не смог больше сдерживать дыхание и коротко вздохнул, сопроводив это соответствующим звуком.

— Будь по–вашему, мой господин, — женщина сделала ужасный книксен, начав говорить сервильным тоном, — я сделаю всё как вы прикажете, господин. Прошу лишь только об одной мелочи вас, милейший.

Алистеру тут же стало не по себе, он не ожидал такого разоружающего хода со стороны дикарки.

— Слушаю. — сдавленно, неровным тоном ответил паладин.

— Вы можете, о великий, начать в небесный ваш доспех облачаться? Сожалею, о прекраснейший, но время уж невероятно коротко, и беды мы дождались, не сделать бы беду ещё сильнее.

Кардинальный разворот в беседе вогнал Алистера в такую краску, что его заалевшие щёки виднелись даже в тусклом свете факелов.

— Какая ещё беда? — уже спокойным, но всё также неуверенным голосом продолжил паладин.

— О сильнейший, вам поведаю я всё, что душе угодно будет. Прошу лишь только: облачитесь в ваш доспех.

— Мови, прекрати паясничать! Стасик! Мой меч ещё не забрал у кузнецов?

— Нет, мастер! — испуганно ответил оруженосец.

— А поддоспешник с подшлемником?

— Это ещё вчера забрал!

— Стрелой за моим мечом! Даже если они его не заточили, всё равно!

— Слушаюсь! — звонко ответил Станислав и протиснулся в приоткрытую дверь так, чтобы не двигать Мовиграну, которая стояла спиной к двери.

Алистер сразу начал суетиться, в поисках своего снаряжения.

Найдя свой поддоспешник, подшлемник, стёганые шоссы, ремни и прочие части одежды, он принялся сразу переодеваться, слегка смущаясь тому, что делает это в присутствии женщины. Такой женщины.

— Я слушаю. Что произошло, в чём сыр бор?

— Мне дано слово? Право удивление!

— Мови, я прошу тебя, прекрати. Ты и вправду перегнула.

— Уже поздно. Знала бы, что ты всё ещё осёл, не стала б торопить.

— Давай по порядку.

— Ты прочёл о том, кто есть арии?

— В той книге, что мне дали, написано, мол арии ‒ потомки Даждьбога, который спустился с небес и утешил изнасилованную вдову.

— И на это только тебя хватило? — нахмурилась женщина.

— Э, нет! Там ещё сказано, что арии захватили весь Славизем, и что их особенности передаются только мальчикам, девочки не могут быть ариями.

— Самое важное прочёл?! — Мовиграна снова начала раздражаться.

— Ты про великого князя и Первого Мастера?

— Да.

— Да, прочёл. Не верю.

— Что ты прочёл?

— Там написано, что и по сей день существует две династии ариев, которые правят Славиземом: династия правителей и династия воинов. Я в это не верю.

— Почему?

— Потому что, — паладин зашнуровал свой поддоспешник и принялся надевать сабатоны и наголенники, отчего его голос звучал сдавленно, — там написано, что все паладины были ариями, и что наш орден целиком должен состоять из этих самых ариев. Но я живу в замке всю свою жизнь и синеглазых, белобрысых, мускулистых мужчин здесь можно по пальцам пересчитать.

— А как же твой начальник?

— Это совпадение.

— А как же ваш великий князь?

— Он не белобрысый, наверное.

— А цвет глаз?

— В его глаза я не смотрел.

— А как же ты?

Алистер замолчал, раздумывая над вопросом.

— А что я?

— Твои глаза голубые, волосы светлые.

— Я умоляю тебя, — протянул паладин, — моя мамаша нагуляла меня где–то в этом замке только для того, чтобы остаться здесь жить! Хрен его знает, кто мой отец, так что меня можно считать сыном полка.

— Ну раз ты так решил, то пусть. Теперь меня слушай.

— Подожди. Подойди ко мне, пожалуйста. — паладин повернулся спиной к женщине. — Застегни ремешки сзади на ногах, мне не удобно. Пока этот дуралей прибежит, мы уже оденемся с тобой.

— Опять с железками возиться? — с отвращением произнесла женщина, но тут же вспомнила, что времени мало и поспешила помочь Алистеру.