Алистер широко раскрыл глаза от шокирующего зрелища и горячая капля крови попала аккурат в его распахнутые веки, заставляя прищуриться одним глазом.

Существо, походившее на змею, ещё не полностью выйдя из тела мальчика, изогнулось для броска словно кобра и мощным рывком ударило прямо в грудь паладина, выбивая из него дух.

В глазах Алистера потух свет, его тело безвольно упало на спину одновременно с рассечённым трупом мальчика.

Алистер медленно открыл глаза, он увидел деревянную раму и свод балдахина. Цвет ткани казался ему таким знакомым, будто он видел его пару дней назад, но не мог вспомнить где.

Мужчина попытался пошевелить руками. Не вышло. Он не чувствовал ни рук ни ног.

Голова ощущалась как вареная тыква, из которой вынули все внутренности и положили тяжёлый камень.

Спустя несколько секунд он попытался повернуть голову и это ему далось с большим трудом.

— Зовите срочно государя, паладин пришёл в себя! Скорей! Скорей! Скорей! — раздался знакомый женский голос.

К постели подошла женщина с очень знакомым лицом, но Алистер никак не мог вспомнить кто это.

Она села возле ария и положила свою руку ему на живот, он почувствовал это прикосновение.

— Ты слышишь меня?

Мужчина слабо кивнул.

— Ты помнишь меня?

Он не сразу отреагировал, пытаясь вспомнить, кто она есть. Попытка оказалась неудачной, арий чуть повернул голову.

— Нет? Плохо. Ты помнишь, кто ты?

Алистер напрягся, его медленные мысли не успевали за вопросами женщины. Он копался во внутреннем хранилище воспоминаний, которое оказалось практически опустошённым. Однако он смог найти некоторые обрывки памяти о самом себе. Паладин слабо кивнул.

— Ты помнишь, где потерял сознание?

Алистер снова напрягся, пытаясь вспомнить последние события; брови мужчины слабо нахмурились.

Внезапно ужасные воспоминания нахлынули в его голову, порождая страх и ужас, заполонив всё нутро. Глаза мужчины широко раскрылись, и он услышал собственный голос.

— А–а–а. — арий издал приглушённый звук через узкую щель в губах.

— Тише–тише, Алистер. — женщина положила руку ему на лоб, он ощутил теплоту и нежность её кожи. — Ты дома, ты в безопасности, всё закончилось. — ласковый голос успокоил ария.

Раздался шум суеты где–то в глубине комнаты, послышались шаги группы людей.

— София, как он? — второй знакомый голос зазвучал в помещении.

— Он немного не в себе, но вспомнил кто он. Влад, только не наседай сразу, ему тяжело.

Мужчина встал на колени, опускаясь на один уровень с лицом паладина. Женщина вернула руку на живот.

— Алистер, дружище, ты помнишь меня?

Паладин с трудом повернул голову, кладя правое ухо на подушку. Улыбка на знакомом мужском лице показалась Алистеру чуждой, будто он никогда её раньше не видел. Лицо видел, а улыбку — нет.

«София… Влад… знакомые имена… — мысли вяло сменялись одна за другой. — Великий… князь? Великий князь и его супруга? Да!»

— Да. — исчезающе тихо ответил Алистер.

— Ты совершил великий подвиг! — воодушевлённо говорил Владислав. — Лес отступает! Ты даровал Славизему второй шанс, паладин.

— Милый, не торопись. — княгиня положила левую руку на голову великого князя. — Он только что очнулся.

— Конечно. Что говорят лекари?

— А что они могут говорить? У них вечно всё одно на языке, да и то пустое. Но у меня есть специальное питьё, которое оставила его спутница. Она сказала дать ему, когда придёт в себя. — София достала из рукава маленький закупоренный кувшинчик. — Поднимите его голову.

К кровати тотчас подошли слуги и приподняли паладина, великий князь лично придерживал голову.

Алистер осмотрел помещение и узнал его ‒ покои великого князя, в которых он был совсем недавно. А это значит, что он лежит на кровати великого князя, немыслимо!

«Кому скажу — не поверят, ей–богу не поверят!» — воскликнул с радостью внутри себя паладин.

— Алистер, — княгиня вытащила пробку, — тебе нужно это выпить. Мне сказали, что это поможет.

Женщина поднесла к полуоткрытым губам горлышко сосуда и медленно начала вливать содержимое.

Рот паладина моментально наполнился малиновой сладостью, вызывая ощущение эйфории ‒ непревзойдённый, отлично знакомый ему вкус.

Алистер с большим удовольствием проглотил содержимое до последней капли.

Слуги аккуратно опустили его на кровать и он ощутил, как сила начала приливать в его конечности. Он наконец–то почувствовал свои руки и ноги.

— Я знаю, что это. — с трудом заговорил паладин. — Дайте мне несколько минут, великий князь и княгиня.

— Конечно! — воскликнул Владислав. — Для тебя хоть сотня лет — ты это заслужил!

Алистер начинал медленно водить руками и ногами по мере того, как сила заполняла мышцы.

— Так быстро оправляешься? — на лице Софии проступило удивление. — Лекари говорили, что тебе ещё лежать и лежать.

— Госпожа, они ничего не понимают. — паладин слабо улыбнулся правой стороной лица.

— Это точно! — заметил Владислав. — Всех на плаху, бездарей.

— Не нужно на плаху, великий князь. — Алистер с трудом поднялся на локти, медленно поворачивая голову. — Они просто не знают всех секретов.

— Может, тебе ещё полежать? — княгиня взволнованно убрала руку с живота ария.

— Госпожа, я быстро прихожу в норму. — Алистер подтянул своё тело и упёрся спиной в стенку кровати, принимая сидячее положение.

— Ну а теперь можно? — великий князь посмотрел на свою супругу.

— Пожалуй, да, он выглядит… в норме. — с опаской ответила София и поднялась с кровати, уступая место великому князю. Владислав спешно занял её место, кровать под ним скрипнула.

— Ты помнишь, где ты потерял сознание?

— Ну… поляна. Большая лесная поляна с костром в центре. — всё ещё с трудом отвечал Алистер.

— Верно. Тебя нашёл Тихомир с остатками своей дружины. То, что ты там устроил навело ужас даже на матёрых воинов Славизема.

— А что я устроил?

— Ну если верить Тихомиру, то он нашёл тебя среди кровавого месива. Он сказал, что ты лежали в двух шагах от разрубленного надвое мальчика, твой клинок застрял в его тазовой кости. Но в ужас их повергло не это, а то, что всё вокруг вас было в кровище, твой нагрудник и вовсе оказался весь красный, словно тебя окатили кровью из ведра. Недалеко от вас, возле костра они нашли ещё один труп, вернее, разорванное на две половины тело женщины с оторванной головой. Только у этого трупа не было крови, будто она вся испарилась. Также возле костра они обнаружили моего дядю Всеволода, с перерезанной глоткой, а в костре обгоревшее тело дикаря. Что ты за кровавую баню там устроил?

— Я… Великий князь, это всё не я, и вы мне не поверите, если я расскажу вам.

Мужчина громко рассмеялся, по–доброму хлопая Алистера по ноге под одеялом.

— Поверю, ещё как поверю! Мне такое снилось все два месяца, что в твои рассказы я уж точно поверю. А вот дружинники Тихомира, походу, верить отказались: почти все решили оставить службу. Теперь у него нет гордых пяти сотен, которыми он без устали хорохорился да кичился.

Паладин улыбнулся, вспоминая, как Тихомир всюду совал своих дружинников.

— Тихомир храбрый воин, великий князь.

— Спорить не буду, но ты про себя–то расскажи. Тихомир рассказал, что через несколько минут, как ты вышел на поляну, её затянуло чёрным туманом, и он уже не знал где ты и что ты. Он даже кинулся в туман, чтобы найти тебя, когда покончил с напавшими дикарями. Сказал, что они с дружинниками заблудились и бродили кругами, пока — как он выразился — «этот чёртов туман» не рассеялся. В конце концов они чудом смогли выйти на эту поляну и нашли тебя уже без сознания.

— Государь, я право хотел бы рассказать, но история слишком долгая. Может, чуть позже за бочонком доброго мёда?

— Хорошо, я распоряжусь. Но есть то, что до́лжно знать тебе уже сейчас: своим подвигом ты навсегда вписал своё имя в историю Славизема; я лично повелел отдельно указать твоё имя в летописи. Ты свергнул моего надменного и нахального дядю, ты спас меня, ты восстановил равновесие в силах природы, ты уничтожил необъяснимое зло.